Страница 4 из 28
«Сюда накануне отъезда маменьки приехали Калечицкие и пробудут здесь до первого. Не в обиду будь сказано дедушке, я нахожу в высшей степени смехотворным, что он сердится на нас за то, что мы их пригласили на такое короткое время. Тем более что сам он разыгрывает молодого человека и тратит деньги на всякого рода развлечения. Таша[14] пишет в своем письме, что его совершенно напрасно ждут здесь, так как ему чрезвычайно нравится в Петербурге. Это не трудно, и я прекрасно сумела бы делать то же, если бы он дал мне хоть половину того, что сам уже истратил. Куда не пристало старику дурачиться!» (последняя фраза по-русски).
Как мы видим, недовольная своей судьбой, мятущаяся внучка отзывается о дедушке немногим мягче, чем Пушкин.
Афанасию Николаевичу Гончарову оставалось в это время жить всего несколько недель. Он скончался 8 сентября 1832 года.
Немалую роль в жизни Александры Николаевны, видимо, играют литература и искусство. Если верить позднему (записан в 1887 году) рассказу князя А.В. Трубецкого, «еще до брака Пушкина на Natalie Alexandrine знала наизусть все стихотворения своего будущего beau-frйre и была влюблена в него заочно»[15].
В цитированном нами письме она просит Наталью Николаевну «попросить мужа, не будет ли он так добр прислать «мне третий том его собрания стихотворений[16]. Я буду ему за это чрезвычайно благодарна». Упоминает Александра Николаевна и о посещении имения С.С. Хлюстина. Хозяин был в отъезде, но дворецкий «показал нам весь дом, где у Семена прелестная библиотека. Я умирала от желания украсть у него некоторые из его прекрасных книг. Мы видели также портрет Настасьи[17] вместе с матерью, писанный маслом, когда она находилась в Колизее в Риме. Портрет действительно великолепен».
Долгое время думали, что барышни Гончаровы получили недостаточное образование. В своей книге П.Е. Щеголев отзывается о нем очень пренебрежительно: «Об образовании Натальи Николаевны не стоит и говорить»[18]. Опубликованная в 1936 году семейная переписка этого взгляда, однако, не подтверждает[19]. Вероятно, еще отец до своего заболевания постарался пригласить хороших домашних учителей. Дедушка тоже постоянно осведомлялся об успехах детей, в особенности внучек. Кроме обязательного тогда французского, их учили и по-русски, и по-немецки. Имелся учитель музыки и учитель рисования.
Есть, наконец, сведения о том, что постоянными кавалерами подрастающих сестер Гончаровых были образованные молодые люди – студенты Московского университета. Говоря беспристрастно, они учились, видимо, не меньше и не хуже большинства дворянских барышень пушкинского времени.
Русские письма Александры Николаевны пока не опубликованы. Французские в 1832 году, когда ей был 21 год, написаны бойко и во всех отношениях грамотно. Их автор – духовно содержательная и культурная девушка [5].
И еще одна мысль об Александре Николаевне. Бедовая была девица, совсем не «кисейная барышня». По натуре смела. Как и жена Пушкина, отличная наездница. О своей лошади она пишет брату Дмитрию: «Вопреки тому, что наговорил мой дорогой братец Ваничка, она никогда не становится на дыбы и ход у нее очень спокойный <…>. Но самый горячий конь покорится, если всадник так искусен, как я»[20].
Хотелось ей, видимо, и в жизнь броситься смело, да время еще не было подходящим для таких, как она. Родись она лет на тридцать – сорок позже, сумела бы устроить жизнь по-своему.
Но волевой и страстный характер Александры Николаевны, несомненно, сыграл свою роль в истории ее отношений с Пушкиным.
В 1834 году Наталья Николаевна, которая очень любила своих сестер, решила взять их к себе в Петербург. По-видимому, их положение в доме самодурки матери стало невыносимым. Пушкин согласился, но неохотно. 14 июля 1834 года он пишет:
«Но обеих ли ты сестер к себе берешь? Эй, женка! смотри… Мое мнение: семья должна быть одна под одной кровлей: муж, жена, дети покамест малы; родители, когда уже престарелы. А то хлопот не наберешься и семейственного спокойствия не будет»[21].
С переездом Александры Николаевны к Пушкиным хлопот, по крайней мере житейских, надо сказать, не прибавилось, а скорее убавилось. Домашнее хозяйство стала вести Александрина, и она же заботилась о маленьких детях поэта[22].
В 1907–1908 годах дочь Натальи Николаевны от второго брака А.П. Арапова опубликовала в приложениях к очень тогда распространенной реакционной газете «Новое время» обширные воспоминания о матери, озаглавленные «Наталья Николаевна Пушкина-Ланская». В одной из глав (III) она, основываясь на семейных преданиях, рассказала о далеко зашедшем романе Пушкина со своей свояченицей[23]. Как ни относиться к этому повествованию Араповой, вызвавшему много споров, оставить его без внимания нельзя.
Александра Николаевна долгие годы оставалась у сестры, по-прежнему помогая воспитывать подрастающих детей. Если верить Араповой, характер у старшей барышни постепенно стал тяжелым, деспотическим. По словам ее племянницы, «Александра Николаевна, прожившая под кровом сестры большую часть своей жизни, положительно мучила ее своим тяжелым, строптивым характером и внесла немало огорчения и разлада в семейный обиход». 18 апреля 1852 года она в возрасте сорока одного года вышла наконец замуж за сорокапятилетнего чиновника австро-венгерского посольства барона Густава Фогель фон Фризенгофа и уехала с ним за границу. Где жила в дальнейшем Александра Николаевна и когда умерла, пушкиноведам не было известно. В 1887 году она, во всяком случае, была еще жива, и с ее слов, муж, по просьбе племянницы А.П. Араповой, написал последней 26(14) марта этого года довольно подробное письмо о дуэли и смерти Пушкина[24]. К сожалению, этот документ большого значения не имеет – память престарелой баронессы ослабела и, самое главное, даже полвека спустя она не пожелала откровенно написать о драме Пушкина то, что, несомненно, знала.
…Мой кофе давно выпит, а ресторанная прислуга не любит пустых столов и клиентов, уткнувшихся в бумаги. Заказываю еще чашку. Теперь я спокойно могу перелистывать свою книжку.
Родословная графов Вельсбургов – она мне тоже нужна. Сын герцога Элимард Ольденбургского от морганатического брака с баронессой Натальей Густавовной Фогель фон Фризенгоф не наследовал герцогского титула и получил фамилию граф фон Вельсбург [6]. Ее носит и теперешний владелец Бродян граф Георг, младший сын покойного первого графа Александра. В числе его предков есть и шведский король из династии Ваза. Вывод: о романе Пушкина и Александры Николаевны в замке говорить нельзя. Взглядов его хозяев я не знаю, но с вероятными предрассудками аристократической семьи надо считаться.
Другой вывод важнее и для меня печальнее. Пушкинских рукописей, которые, вероятно, были у Александры Николаевны в Петербурге, в Бродянах почти наверное нет. Положение супруги барона Густава, несмотря на давность событий, было непростым…
Началом своей поездки я остался доволен. Побывал на поле битвы под Аустерлицем с первым томом «Войны и мира» в руках. По-прежнему на спуске с Праценской горы близ разветвления двух дорог стоит одинокий заброшенный дом, у которого остановился Кутузов перед самым началом сражения. Где-то здесь недалеко лежал раненый князь Андрей…
Кругом никого не было. Я лег на спину и старался думать мыслями Болконского: «Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! Все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме него. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава богу!..»
14
Домашнее имя Натальи Николаевны Пушкиной-Гончаровой.
15
Щеголев П.Е. Дуэль и смерть Пушкина. Исследования и материалы. 3-е изд. М.—Л., 1928. С. 424. В дальнейшем: Щеголев.
16
Третья часть собрания стихотворений Пушкина, о которой идет речь, вышла в 1832 году.
17
Сестра С.С. Хлюстина, графиня Анастасия Семеновна Сиркур, жена французского публициста.
18
Щеголев. С. 48.
19
Лет. ГЛМ. С. 388–425.
20
Лет. ГЛМ. С. 422.
21
Письма 1834–1837 годов цитируются по изд.: «Пушкин. Письма последних лет, 1834–1837». Л., 1969.
22
Сведения эти, однако, оказались неверными, о чем я скажу позже. Но в то время, когда я заполнял свою записную книжку, не было оснований им не доверять.
23
Иллюстрированное приложение к «Новому времени». 1907. № 11413. 19 декабря. С. 6.
24
Французский подлинник – ИРЛИ.