Страница 5 из 19
– нередко разведчик должен совмещать в своем лице функции аналитика, связника и вербовщика, а также шифровальщика, фотографа, шофера, радиста и ряда других профессий;
– разведчику надо уметь быстро перевоплощаться, переходить от одной роли к другой, играя каждую с максимальными достоверностью и убедительностью;
– но бывает так, что универсальность правил – в исключениях;
– универсальность – это когда всего по чуть-чуть, а в конкретном случае недостаточно. В разведке несколько другие правила в силу как специфики взаимоотношений с людьми, так и работы на конечный результат…
Английский историк и социолог Генри Томас Бокль об универсальности и многосторонности писал, что «…в поисках социальных истин мы подвергаемся немалой опасности исковеркать собственный дух. Направляя свое внимание исключительно в одну точку, мы легко можем ограничить нашу способность схватывать вещи и никогда не достигнем той дальнозоркости, которую дает нам широкий, хотя, быть может, и менее точный взгляд».
КОНСПИРАЦИИ:
– кто живет один – тот живет дольше;
– самое надежное хранилище секретов – собственная голова;
– нашу тайну редко выдает тот, кто ее знает, а чаще тот, кто ее угадывает;
– часто по секрету говорят ложь, чтобы узнать правду;
– разведчику не нужен архив, он обязан полагаться только на память;
– если полученная информация требует фиксации на бумаге, то после передачи немедленно уничтожить ее вместе с черновиком…
Как-то в беседе с автором в конце 80-х годов XX века контр-адмирал Анатолий Римский заметил, что если говорить о конспирации в группе, то ее можно сравнить с экипажем подводной лодки. Работающие в одном отсеке не знают, что делается в другом, хотя вся команда работает на то, чтобы субмарина выполняла свою главную боевую задачу.
АНАЛИТИЧЕСКОМУ МЫШЛЕНИЮ:
– начинали учить с тривиального, казалось бы, изречения Рене Декарта – Coqnito erqo sum (лот.) – «Я мыслю, следовательно, я существую», пока оно накрепко не впитывалось в сознание;
– чтобы мыслить ясно, нужно приложить большие усилия. И это того стоит, потому что так можно свернуть горы;
– аналитическое мышление – это новое сотворение мира;
– не мыслям офицеры-педагоги учили разведчиков – учили мыслить;
– кто не обладает глубокими умом и знаниями, того противник обманет, ослепит и начнет эксплуатировать. Только тот, кто способен аналитически мыслить, свободен и самостоятелен…
Известный американский разведчик Томас Джонсон, считал, что существуют определенные «мирные» профессии, которые вырабатывают в человеке именно те качества, которые необходимы в разведке: историки, археологи, юристы, журналисты, маклеры. Дело в том, как считал он, разведчик – прежде всего исследователь. Он должен видеть взаимосвязи частного и общего, уметь обобщать отдельные явления, чтобы предвидеть возможность наступления вытекающих из них событий.
Полковник советской разведки Владимир Пещерский в своей книге «Красная капелла». Советская разведка против абвера и гестапо» писал, что ценность источника информации для любой разведки «…определяется его служебным положением, близостью к правительственным кругом и иным государственным сферам, умением находить актуальные сведения и проверять их достоверность, наконец, элементарной порядочностью».
Армейские добывающие органы, как видит читатель, имеют глубокие исторические корни, но цель книги – исследовать всего лишь столетний этап их развития и становления. Военные разведка и контрразведка настолько едины в служении армии и стране, что неслучайно из уст гуру советских спецслужб Героя Советского Союза генерала армии Петра Ивановича Ивашутина сошли эти мудрые слова, ставшие своеобразным афоризмом для двух ведомств, делающих полезную для Родины работу – добыть и разоблачить, упредить вражеские планы и обезопасить разведчиков от провалов: «Без разведки армия слепа, а без контрразведки – беззащитна!» И случайностей тут не могло быть, потому что свою полувековую службу Отечеству генерал разделил поровну: первые четверть века он отдал госбезопасности, в основном связанной с армейской контрразведкой, а вторую часть посвятил военной разведке. Поэтому Петр Иванович хорошо знал, о чем говорил.
В разное время военная разведка и военная контрразведка то соединялись в одно ведомство, то разъединялись. Самым удачным профессиональным симбиозом было соединение двух ведомств под эгидой Наркомата обороны СССР, когда Разведывательное управление Генштаба и Главное управление контрразведки (ГУКР) Смерш находились под единым зонтиком военного министерства – Наркомата обороны СССР, которым руководил И.В. Сталин. Такого единства потребовали обстоятельства военного времени, а в мирной обстановке слияние двух ведомств теряло бы всякий смысл.
Октябрь 1917 года практически полностью разрушил государственную систему Российской империи. Не избежала этой участи и военная разведка, о чем объективно поведал в своих чудом уцелевших дневниках выпускник Академии Генерального штаба штабс-капитан, начальник штаба дивизии в Первую мировую войну Василий Михайлович Цейтлин (1888–1933). После революции он руководил Разведотделом штаба Московского военного округа, был консультантом Региструпра революционного Военного совета республики (РВСР) и преподавал на курсах разведки и военного контроля в Военной академии РККА. Это он, подчеркивая сложность той обстановки, признался, что после «корниловских дней» солдатская масса в буквальном смысле возненавидела офицеров. В записи от 2 сентября 1917 года им отмечалось:
«Армия до корниловского выступления уже дошла до пределов развала и держалась по инерции на плечах офицеров, о сейчас и эта последняя опора выбито. Надо сознаться, что настал физический конец войне, воевать с немцами никто больше не будет, нет такой силы, которая бы заставило солдат идти но смерть. За что?.. За кого?.. Надо заставить союзников мириться, пока мы все же числимся армией с таким-то количеством корпусов, чем дольше, тем будет хуже».
Действительно, захватившие в октябре (ст. стиль. – Авт.) 1917 года большевики власть в России получили от своих предшественников полностью дезорганизованную страну, в которой было развалено все, в том числе и Российская императорская армия. Когда читаешь тяжелую фотографическую прозу тех лет – Ивана Бунина, особенно «Окаянные дни», или публицистичную поэзию затворника из Коктебеля Максимилиана Волошина, понимаешь всю глубину распада России и разложения ее армии. Солдаты, понявшие и принявшие лозунг большевиков «Долой войну!», воплощали его в жизнь, дезертируя с фронтов целыми подразделениями и даже войсковыми частями и нередко жестоко и кроваво расправляясь со своими командирами.
После подписания Брестского мира благодаря ликвидации всех штабов разведывательная служба прекратилась совершенно. И хотя всевозможные партизанские и красногвардейские отряды и вели разведку, но ее никто не объединял и разрозненные сведения не обобщались.
Для руководства боевыми действиями в марте 1918 года создается Высший военный совет – первый высший военный орган стратегического руководства вооруженными силами Советской Республики (РККА). Он просуществовал с 3 марта по 2 сентября 1918 года. Со 2 сентября 1918 года по 20 июня 1934 года был создан и действовал Революционный военный совет республики, Революционный военный совет СССР – высший коллегиальный орган управления и политического руководства Вооруженными силами РСФСР и СССР, подчинявшийся ЦИК СССР.
5 ноября 1918 года в Петрограде в составе Полевого штаба Красной армии было образовано Регистрационное управление для координации усилий всех разведывательных органов армии, ставшее прообразом легендарного ныне действующего Главного разведывательного управления (ГРУ) Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации.
В структуре Полевого штаба значилось Регистрационное управление, впервые объединившее все органы военной агентурной разведки, которые существовали в то время. В состав Региструпра входило два отдела: агентурный (разведывательный) и военного контроля (контрразведывательный). Специалистов не было, пришлось собирать людей «разных и нужных». Естественно, в подразделения Региструпра просачивались и контрреволюционеры, откровенные враги советской власти.