Страница 5 из 49
Соби усмехнулся, и Рицка неуверенно улыбнулся в ответ. От сердца как будто отлегло, и мысль о том, что у них есть ещё время, внушала надежду. Так много времени – целая ночь – это же просто целая вечность! И только для них одних. И этого у них тоже никто не отнимет.
*
- Сеймей, дорогой, тебе не кажется, что Рицка задерживается? – спросила Мисаки, поставив чашку и маленький круглый чайник на стол. – И почему он говорит с друзьями на улице? Раз они всё-таки пришли, может, пустить их в дом?
Сеймей подавил приступ раздражения, поджав губы и сжимая свою чашку с такой силой, что она вот-вот могла треснуть. Чай уже остыл, лёгкий пар больше не поднимался от носика чайника, а в его чашке была только неприятная на вид мутноватая жидкость.
- Нет! – сказал он. – Мы не пустим его в дом. А Рицка уже сейчас придёт.
- Его? Так к нему пришёл один друг? Но ты говорил, что их несколько?
Чашка с громким стуком опустилась на стол. Мисаки от неожиданности вздрогнула, а Сеймей бросил на неё презрительный взгляд. Его сейчас всё раздражало в этой женщине: её вопросительное выражение лица, дрогнувшие губы, взволнованный и озабоченный тон голоса, которым она произносила это слово «друг». Произносила так, что хотелось сразу забить ей его обратно в глотку.
- Что-то случилось? Сеймей?
Эти испуганные глаза. Хотелось закричать, чтобы она прекратила смотреть на него, как добыча на хищника.
- Нет! – сказал он, поднимаясь из-за стола. – Ничего не случилось. Я сейчас схожу за Рицкой и приведу его.
- А? Сходишь? Хорошо.
Когда Сеймей вышел из кухни, в лице его смешались все краски гнева. Глаза сузились и совсем потемнели, в них не было ни отблеска, ни мимолётного отсвета жалости, сострадания или любви. Ничего в них не было.
Этот Агацума слишком много себе позволяет, стучало у него в голове. Он должен был только сказать, что уезжает, неужели на это нужно так много времени?!
Сеймей всё представлял себе, как они ругаются там, на улице, как Рицка кричит и выплёвывает слова ненависти. Сеймею казалось, что ради того, чтобы заставить Рицку ненавидеть Агацуму, он способен был на всё. Хотя почему «казалось»? Он действительно был способен. На всё.
Наконец Рицка поймёт, что Агацума всего лишь пешка в его умелых руках. Что он полное ничтожество и не стоит даже волоса с твоей прекрасной головы, Рицка. И ты обязательно это поймешь, думал он, кривя губы в холодной усмешке.
А что, если нет?
Сеймей вдруг замер на полпути к двери. А что, если нет? А если они не поругаются? Что, если Агацума снова пустит в ход свои грязные штучки? А Рицка такой доверчивый, его легко подкупить.
- Чёрт! - выкрикнул он, дав внезапную волю фантазии, рождающей всё новые и новые болезненные образы.
Как он только смел касаться его своими мерзкими грязными руками? Наверняка он даже трогал его ушки!
Сеймея передёрнуло от накатившей волны отвращения. А Соби в тот момент представлялся ему каким-то диковинным насекомым, которое надо бы раздавить, но противно.
Он быстро обулся и, не накинув верхней одежды, открыл дверь резким нервным движением, мысленно прокручивая в голове всё, что скажет сейчас этому ублюдку, вздумавшему отобрать у него самое дорогое его сокровище. И тут же на пороге он чуть не врезался в кого-то, и в первую секунду ему показалось, что вернулся Рицка, но это оказался тот, кого он меньше всего ожидал сегодня увидеть.
- Нисей! Какого дьявола ты тут стоишь?!
Нисей, казалось, и сам был несколько озадачен и так и стоял с занесённой рукой, видимо, собираясь нажать кнопку звонка. Впрочем, он тут же опомнился и расплылся в хитрой улыбке:
- Да вот, решил в гости зайти! У Рит-тяна сегодня день рождения, вот я и подумал, что мне тоже обломится кусок праздничного пирога!
- Ты что, спятил?!! – завопил Сеймей. – Кто тебе разрешил появляться здесь?!
- Никто! – Нисей улыбнулся ещё шире и хихикнул. – Я пришёл, чтобы ты покричал на меня! Мне так нравится, когда ты кричишь! Ну же, кричи на меня!
В его голосе было столько неприкрытой издёвки, что в другой день и в другой раз Сеймей уступил бы себе в желании наорать на него, но сегодня и сейчас он был слишком озабочен другим, а потому сказал только:
- Убирайся!
- Ох, как грубо! Неужели так жалко пирога?
- Я занят!
- Да? И чем же? Ищешь Рит-тяна? – Нисей изобразил лукавый прищур и напустил на себя знающий вид.
- Что? Ты видел его? – Сеймей сразу как-то притих.
- Ага! – заявил Нисей с оттенком самодовольства. – Когда я шёл сюда, он уходил куда-то с Агацумой. Поспешно так, как будто убегал. Я даже думал окликнуть их и поздороваться, но потом передумал и решил не мешать, - он захлопал ресницами. – Похоже, Рит-тян не очень-то хочет отмечать праздник в твоей компании, да?
Сеймей испустил короткий отчаянный вопль и прошипел что-то нечленораздельное. Нисей ухмылялся и похихикивал, довольный произведённым эффектом.
- Черт! Куда они пошли?! – Сеймей вышел из дома, захлопнув за собой дверь. – Быстрее же, шевелись! Мы должны их догнать!
- Туда, - Нисей махнул рукой в неопределённом направлении. – Но я, знаешь ли, совсем не расположен сегодня к бегу!
- Да шевелись же ты! – вне себя от ярости кричал Сеймей. – И дай мне свой плащ!
- Что? Вот ещё! Я же замерзну!
- Давай сюда, кому говорю! – Сеймей на бегу вытащил из кармана сотовый и начал набирать номер Рицки.
Нисей нехотя разделся и с такой же показной неохотой ускорил шаг.
- Всё равно мы их не догоним! Может, ты расслабишься уже?! Они бежали быстро и ещё, знаешь, они просто ухохатывались! Я тогда сразу подумал, что ржут они по твоей части! Обманули дурака!
- Заткнись! – в его крике было столько истерической боли и даже безумия, что Нисей предпочёл закрыть рот.
Сеймей прижимал телефон к уху, то и дело останавливаясь, когда ему казалось, что длинные гудки сменились долгожданным ответом Рицки. Нисей плёлся следом, так и неся плащ на вытянутой руке, потому что Сеймей словно бы забыл о своём приказе.
Шёл снег.
*
Они бежали, и огни домов мелькали, вспыхивали и гасли, и ветер шумел в ушах. И снова просто хотелось смеяться и держаться за руки, как будто стоит им только разжать пальцы, и они потеряют друг друга, и улица уплывёт из-под ног.
- В следующий раз приедешь за мной на машине! – заявил Рицка, как будто этот следующий раз будет уже завтра. Как будто он вообще будет.
- Обязательно. И мы сразу поедем кататься, и все будут нам завидовать, - улыбнулся Соби. И голос его был ласковым и обнадёживающим.
Они остановились отдышаться перед домом, глядя друг на друга и смеясь без конца и без повода. Тут вдруг Рицка вздрогнул, и улыбка его сразу померкла, а рука потянулась к карману, вытащив мобильник. Лампочка на корпусе мигала зелёным.
- Это Сеймей, - выдохнул мальчик. Зелёный – это брат, красный – Соби. Красный. Какой важнее? Зелёный или красный? Красный.
- Ответишь? – спросил Соби.
Рицка стряхнул глупые мысли о цветовой гамме и покачал головой, убирая телефон обратно.
- Нет. Давай, поехали скорей! Нужно торопиться! И если тебе позвонит, ты тоже не отвечай!
- Но…
- Пожалуйста!
- Хорошо, - сказал Соби почти шёпотом. В его взгляде на миг промелькнуло удивление от этого незнакомого, непривычного слова «пожалуйста». Незнакомое. Непривычное, не его слово, не для него. Сам он редко просил, а его не просили никогда.
- И ещё… - Рицка вдруг покраснел, и это милое смущение очень шло ему, смягчая всю прошлую серьёзность. – Захвати что-нибудь поесть.
- Ты голодный? – теперь Соби уже не скрывал удивления. – А я-то думал, что раз у тебя день рождения, ты должен был съесть кучу вкусных вещей.
- Я неважно себя чувствовал, - Рицка объяснял как будто нехотя. – А теперь всё отлично, и я проголодался!