Наступление

Таким образом, господа, следует признать, что к власти в СССР пришли реваншистские, антидемократические, сталинистские силы, и уже первые их шаги на поле внешней политики говорят о том, что их замыслы простираются далеко за пределы их собственной страны и являются серьезной угрозой национальной безопасности и национальным интересам Соединенных штатов Америки.

Что касается экономического блока и первых экономических решений нового советского правительства – они так же внушают опасения. Вся группа, разрабатывавшая планы экономических реформ и контактировавшая с Гарвардским университетом арестована по обвинению в государственной измене и других уголовных преступлениях, работы свернуты. Одновременно русские начали отказываться от уже заключенных контрактов на поставку товаров народного потребления за валюту и предлагают перезаключить их за рубли, это значит, что те кто хочет что либо продать Советам – должен у них что-то купить, чтобы продать это у нас. Напомню, что подобная политика проводилась Третьим рейхом и все помнят, к чему она привела[87]. Если американские фирмы мы сможем удержать от подобных операций – то европейские и японские – скорее всего, нет. Напомню, что фирма Коматсу вопреки нашим настоятельным просьбам поставила Советам самую современную технику, благодаря которой они смогли проложить трубопровод в Европу, а фирма Мицубиши втридорога продала им станки для обработки больших деталей по сверхвысокому классу точности, и русские теперь на них изготавливают гребные валы для новейших подводных лодок. Проявляют склонность к сотрудничеству с Советами и Франция с Германией.

Аналитический отдел на данный момент подвел итоги по одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмому финансовому году у русских, данные вам розданы, господа в красных папках, все изложенные в этих папках данные являются совершенно секретными. Отмечу, что несмотря на падение валютных поступлений и весьма резкое – Советский союз довольно хорошо справляется с этой ситуацией, а уровень внешней задолженности в целом по экономике на два порядка ниже, чем у развитых стран[88]. Если они до сих пор продержались с таким низким уровнем задолженности – они могут его постепенно наращивать и держаться так долгое, очень долгое время, как минимум десятилетий, если не больше.

– У нас нет десятилетия, джентльмены – сказал Буш – если мы не выиграем у Советов в течение ближайших пяти лет, то мы не выиграем никогда. Мы проиграем. А они – выиграют. У вас все, мистер Уэбстер?

– Да, сэр.

– Хорошо. Мистер Карлуччи, желаете сказать?

– Да, безусловною. Нас здесь пугают апокалипсическими прогнозами, реальность же такова. У русских нет ни одного нормального авианосца, у нас их двенадцать, и это не считая десантных кораблей, на которых могут базироваться самолеты типа Харриер. Мы сотрем ими русских в порошок.

– Эти самолеты… они смогут не дать нефти подняться до уровня, указанного мистером Уэбстером, мистер Карлуччи? – спросил Буш, и в голосе был отчетливо слышен сарказм

– Сэр… у нас будут гарантированные поставки нефти, – ответил первое пришедшее на ум министр, и понял что сморозил глупость. Сам это понял, он был бизнесменом, а среди бизнесменов процент глупцов стремится к нулю.

– Вопрос не в том, сколько нефть будет стоить для нас. Вопрос в том, по какой цене смогут продать ее русские.

Вице-президент уничижающее посмотрел на министра

– Да, сэр, – только и смог сказать он

Не та гвардия… не та. Труба пониже и дым пожиже.

– Хорошо, – подвел итог вице-президент, – по экономике, кто хочет выступить?

На СНБ в очередной раз был приглашен глава ФРС, более того – об этом никому ничего не сообщали. Глава ФРС, формально частное лицо не имел права присутствовать на заседаниях одного из высших органов управления страной, тем более выступать на них. Максимум – в качестве эксперта. Тем – не менее – Алана Гринспена пригласили, потому что все они были в одной лодке, и от денег зависело многое, если не все.

– Сэр, мои прогнозы остаются неизменными с предыдущего выступления – коротко подытожил маленький человечек, которому еще не присвоили титул «финансового кудесника».

– Я помню ваше предыдущее выступление – с трудом сдерживая себя, сказал Буш – меня интересует, что вы предлагаете, чтобы изменить состояние дел.

– Сэр, мы можем пойти двумя путями. Первый вариант – балансировать на краю пропасти до конца зная, что рано или поздно мы все равно упадем. Мы можем начать финансировать дефицит бюджета за счет эмиссии, но для того нам нужно будет нечто, чтобы впитывало излишнюю денежную массу, некие адсорберы, вы понимаете о чем я?

– Пока нет.

– Нужно связать лишние деньги. Деньги должны быть вложены во что-то, они не должны гулять по рынку, потому что в противном случае они дадут резкий и сильный инфляционный эффект, который будет подпитывать сам себя просто на ожиданиях. Американский доллар – сильная валюта, но она сильна прежде всего своим реноме, мы уже здорово подмочили его в семидесятые, вызвав возврат в фунту, бегство в йену, переход к расчетам в ЭКЮ и разговоры о единой европейской валюте, и даже попытки организовать некий новый золотой стандарт.

Варианта может быть два, учитывая объем и сложность стоящей перед нами задачи – оба придется проводить в жизнь параллельно[89]. Для начала нам нужно вызвать искусственную дефляцию, при этом не убив экономическую активность. Для этого нам надо критически снизить издержки по выпускаемой продукции, мы уже не сможем позволить себе ни экологических требований, ни требований профсоюзов. Все должно быть максимально сурово.

– Тогда начнется бунт – сказал госсекретарь США

– Не факт, сэр. Можно перенести производство в страны со значительно меньшими издержками, чем у нас есть сейчас. Распределение же общественного богатства придется вести в несколько другой форме, не связанной с трудом. Сейчас у нас основой благосостояния обычной американской семьи является чек с жалованием, который глава семьи получает каждую неделю. В новой экономике основным источником благосостояния должен служить портфель активов. Схема такая: простые американцы дают деньги бизнесу, бизнес на эти деньги организует производства в странах с минимальными издержками и получает сверхприбыли, эти сверхприбыли получают акционеры, держатели акций этих предприятий, деньги эти они пускают в оборот, тем самым растет потребление. Но самое главное – растет капитализация компаний, то есть у населения становится все больше и больше активов, и оно может потреблять все больше и больше. А цены на товары, в отличие от активов – не растут, потому что издержки низки. Если мы превратим инфляцию товаров в инфляцию активов – мы сможем связывать в активах огромные суммы, мы просто вынуждены будем выпускать в оборот все больше и больше денежных средств, чтобы обслуживать экономические процессы.

Комментарий автора. – Примерно это и было сделано. Массовость рынка активов сделала среднего американца очень зависимым от него. Но в итоге получилось нечто вроде социалистической экономики, когда большая часть экономики страны принадлежит не предпринимателям, а пенсионным и взаимным фондам. Как и в любой социалистической экономике пошла раскручиваться модель неэффективности, коррупции и авралов. Когда есть владелец и есть наемный руководитель – владелец следит за эффективностью наемного руководителя, он лично заинтересован в его эффективности и в эффективности собственного предприятия. Когда владельцем является фонд – то владельцем по сути является никто, все – и топ-менеджмент компании, и менеджеры взаимного фонда и члены совета директоров, которые в теории должны защищать интересы акционеров, все они – наемные менеджеры и интерес у них по сути один – откусить от пирога, да побольше. Только владелец в этом не заинтересован, потомку что пирог и так принадлежит ему. Начиная с этого – пошли основные проблемы нынешнего корпоративного мира: раздутые до предела и не связанные с финансовыми результатами вознаграждения топ-менеджеров, жуткий разрыв между зарплатами рабочих и топ-менеджеров, откаты, подделка отчетности с подкупом аудиторов, короткий горизонт планирования, принятие совершенно безумных и безответственных решений. Возможно, кто-то скажет, что этого в книге не должно быть, что книга не про это. Наоборот – это книга именно про это, эта книга про судьбу великих держав, про их прошлое, настоящее и будущее. А от экономики зависит многое. Если не все.

87

К тому, что Германия, Третий рейх, за несколько лет превратился из полностью разваленной инфляцией страны в одну из наиболее передовых стран мира, а разработки, которые германские инженеры сделали во время Великой войны опередили свое время и заложили основы послевоенного развития военной техники.

88

Здесь надо пояснить. Рассматривая задолженность страны, нужно рассматривать не только суверенный внешний долг, который тогда бы довольно низким, потому что Горбачев не успел нахватать горбачевских займов, но и задолженность других экономических субъектов, а также задолженность частных домохозяйств. А этой задолженности у СССР не было вообще, она была на несколько порядков выше, чем в тех же США. Америка была банкротом уже тогда, в то время как мы всегда жили по средствам – скромненько, но по средствам, причем жизнь постоянно улучшалась. И мы клюнули на мираж американской сладкой жизни, не понимая что это – шик банкрота, пришедшего в казино играть на последние в призрачной надежде выиграть. Вообще, когда думаю о тех временах – никаких слов кроме матерных нет.

89

Автор здесь примерно приводит мысли «творцов» существующей сегодня экономической системы, она начала формироваться как раз в те годы. По сути, в попытке уничтожить СССР Америка пошла на самоубийство, только отложенное. Кризис века нынешнего – он был запрограммирован давно, это расплата за содеянное. Нельзя красиво жить в долг, нельзя строить экономику на потреблении, а не на производстве. Рано или поздно это кончается печально.