Страница 12 из 19
Герцог Фридрих мельком взглянул на Головина и сделал шаг к ван Фростену.
– Знаешь, друг мой Адольф, – тут герцог положил руку ему на плечо, как боевому товарищу, – наши друзья из Ганзейского Союза смогут защитить меня гораздо лучше, чем твоя гибель. Кроме того, мне очень нужен мой капитан фон Кассель, если он ещё жив. И не только мне, – добавил он в раздумье. Потом, на секунду, по его лицу пробежала гримаса, словно бы он сожалел о том, что сказал.
Ван Фростен чуть не прикусил нижнюю губу от злости, услышав это "наши друзья из Ганзейского Союза", но заметил, что Элизу едва заметно "дернуло" на словах о том, что фон Кассель, может быть, уже мёртв.
– Позвольте мне не объяснять мотивы моих поступков сейчас, – продолжил Фридрих фон Цоллерн. – Если противник знает, кого сбил, он может попробовать взять Франца живым… – Элиза! – почему-то по имени позвал герцог. – Ко мне! Девушка почти мгновенно оказалась рядом. – Также Вы заберёте с собой лейтенанта Элизабет Сугэ, – снова приказал он Адольфу. Вы будете относиться к ней, как к равной по званию. Она примет команду в случае Вашей смерти, – удивил герцог Адольфа ещё раз. – Времени у вас мало. Исполняйте и прощайте.
***
После того, как шлюзы дверей закрылись за Элизой и ван Фростеном, герцог подошёл и сел возле панели управления центром связи. Головин сел рядом. Фридрих настроил часть окна экрана на маяки Элизы и Адольфа, и смотрел, как две точки приближались к ангару, где стояла "Серебряная тень". Его личный рейдер. Подарок брата Вильгельма. Один из двух экспериментальных кораблей типа Erfinder*.
– Как же мы были наивны, – думал он, – когда верили в то, что два человека и хорошее изобретение может изменить мир.
Головин молчал. Покусывая ус, он думал о том, как часто благородство того человека, который может его себе позволить, ломает, порой, почти идеальные планы тех, кто уже заплатил за них слишком высокую цену.
*Wendet sich wie ein Aal – извивается, как угорь. (нем.)
*und ist glatt wie ein Aal – скользкий, как угорь. (нем.)
5. Спасение капитана фон Касселя.
Your appearance pleased my friend, then it delighted me,
I have watched you behaviour in strange circumstances,
I have studied, how you played and how you bore your losses.
Lastly, I have asked you to do a most dangerous thing,
and you received it, like an invitation to di
R.L. Stevenson
То, как Вы нам явились, порадовало моего друга, а затем меня,
я наблюдал, как Вы ведёте себя в самых опасных ситуациях,
я понял, кто Вы и как умеете переносить свои потери.
Наконец, я попросил Вас сделать нечто невероятно опасное,
и вы восприняли это, словно приглашение к ужину.
Р.Л. Стивенсон.
Ван Фростен привык не удивляться за время службы в гвардейском эскорте. Но всё было не так, даже совсем не так, как он привык. Кто эта девушка из Небесной канцелярии? Почему ганзеец, чьи корабли вместе с Альянсом блокировали Кёнигсберг, такой друг герцогу? Что теперь будет с Остзее, если герцог арестован? А он арестован? Все эти вопросы вихрем проносились в его голове, и он едва поспевал за Элизой, которая сама неслась по коридорам, как вихрь. Было понятно, что девушка – лейтенант, которую ван Фростен видел в первый раз в своей жизни, прекрасно ориентируется в сложных лабиринтах коридоров бункера управления флотом под дворцом Фридрихсхалле. Это рождало новые вопросы, такие же бессмысленные, как и предыдущие потому, что ответов на них не было. Ван Фростен гнал их прочь, прочь из своей головы, но они настырно появлялись снова и снова.
По пути, они ненадолго останавливались около солдат-остзейцев, стоявших в коридорах и сидевших прямо на полу. И тогда ван Фростен достаточно долго, относительно вихря спешки, охватившего их с Элизой, молча разглядывал одного или другого солдата, но что-то ему не нравилось. То растерянность, и даже паника глазах, то слишком повреждённые доспехи. Он и сам совсем недавно, каких– то двадцать – тридцать минут назад, был таким же. Он хорошо понимал, глядя на того или иного солдата, что у него в душе. Вспоминая себя и проецируя своё недавнее состояние на нового кандидата, ван Фростен снова и снова приходил к выводу, что тот бесполезен. В конце концов, постоянно подгоняемый тревожными взглядами Элизы, он понял, наконец, что он зря теряет время.
– Мы и вчетвером хорошо справимся, – сказал он вслух, отбросив мысли о том, что нужно дополнить экипаж парой пехотинцев.
Неожиданно для него, девушка – лейтенант, которая совсем недавно привела его в чувства таким странным способом, как хорошие затрещины, а теперь снова тащившая его за собой, остановилась, как вкопанная.
– Оберлейтенант, – остановила Элиза Адольфа. – Возьмём этих, – она указала на пару почти мальчишек, сидевших на полу в одном из лифтхоллов. На них была форма какой-то кампфгренадирской остзейской дивизии, но форма была сильно повреждена и явно не по размеру, как с чужого плеча. Вид у мальчишек был какой-то потерянный, оба были чем-то похожи на двух подранков, забившихся в угол и ожидавших чего-то страшного.
– Форму у своего дедушки взяли? – спросил их ван Фростен, – echte Glücksritter, wie ich es sehe*?
Он посмотрел на Элизу, хотел сказать ей, что сейчас не время возиться с детьми. Но, немного подумав, кивнул, соглашаясь. Кажется, он ни в чем не сможет отказать этой девушке. Сейчас как раз время забрать этих двоих отсюда. Как раз самое время.
– Именем герцога, – сказал он, указывая рукой в боевой перчатке на одного и второго, – пойдёте со мной. И добавил, посмотрев на Элизу, чтобы она подыграла ему: – Задание исключительной важности!
Сказано было, как для детей. Да они и были почти дети, эти двое совсем неоперившихся мальчишек, которых судьба занесла не в то место, и совсем не в то время. Почему бы не дать этим, наверняка ещё курсантам, шанс. Может, ему где-то и зачтётся. Нет, он не верил, как террисы из касты Диониса в бесконечную цепь перерождений, он не верил, как адепты Исиды, в божественную красоту, которая спасёт мир. Даже идеальный замысел Единого и неназываемого, кем был для всех террисов Серапис, был для него и его друзей чем-то вроде детской сказки для умственно отсталых. Но если профессия солдата – быть Спасителем, спасать людей, то почему не сделать это прямо сейчас.
Он даже имён не спросил. Зачем?
Двое мальчишек вскочили, подбирая шлемы и оружие. Дальше, они бежали уже вчетвером. Было слышно, как Элиза по дороге говорила с ними о чём-то, спрашивала, ей радостно отвечали в два голоса. Голоса почти детские, но уже с подростковой, басовой ноткой. Ван Фростен словил себя на том, что он думает об этих мальчишках. Ладно. Их судьбой он займётся. Потом, если им повезёт выжить вместе с ним. А сейчас – Франц фон Кассель. Спасти капитана фон Касселя. Вырваться отсюда. Дойти до Архангельска, как приказал герцог. Там можно подумать и разобраться, что делать дальше. Ко всем действиям, во всей их последовательности, можно было смело добавить фразу "если повезёт". Правда, возможности "Серебряной тени" многократно усиливали это "если".
Фраза "если повёзёт" была кодовой в их разговорах с фон Касселем. Она напоминала об их первой встрече очень давно, если учитывать, как быстро пошло время и ускорились события, в которых Адольф принимал участие под командой фон Касселя. Путь Адольфа ван Фростена в гвардейский эскорт герцога был нестандартным, если не сказать – необычным. Адольф не вырос, как остальные гвардейцы на пространствах Империи Сапиенс. Его родиной была планета Мартиника, с единственным стандартным городом, как везде, где побывал в своё время "Эрфиндер", расставляя точки перехода. Мартиника находилась в "серой" зоне, доступной из "пояса Златовласки", как картографы называли пространство террисов: Венера – Земля – Марс. Находясь слишком близко к Альянсу Претерис, "отцы" его родного города не пожелали присоединиться к Империи, хоть планета и была населена сапиенс. Война казалась тогда чем-то невероятным. Но прошло время и в Вильямштадте, а именно так назывался единственный на планете крохотный город, где вырос ван Фростен, начали поговаривать о том, что террисы готовятся к войне. А готовясь к ней, резко увеличивают количество своих граждан, для контроля захваченных в будущем планет, проплачивая пиратские нападения на "серые"зоны, откуда пленных сапиенс можно было доставить к регенераторам, на военных базах в Картахене на Марсе. На выходе получались террисы, размещаемые в касты Исиды или Диониса.