Страница 13 из 32
Все планы смешал неожиданно посыпавший дождик. За беседой Рома и Ева не заметили нависшую небольшую тучку. Как бы она ни пыжилась, долго поливать не могла, но распугать народ ей было вполне по силам.
- Я на машине. Предлагаю переждать там, - сразу сообразил Роман. Ева кивнула, понимая, что выбора у неё нет.
В ситуации, когда ты являешься заводилой чего-либо, приходится соглашаться на то, на что при других обстоятельствах ни за что не согласился бы.
Ева нырнула в уже знакомый Ford и сразу принялась рассматривать салон автомобиля. Любила она это дело – по машине делать выводы о человеке. У кого-то грязь и бардак, у кого-то куча бумаг на сиденье, у кого-то проводочки и разные мелочи, у кого-то запасы чипсов и прочего перекуса, у кого-то идеальная чистота… в чьих-то машинах пахнет бензином, в чьих-то – ароматизатором и по его запаху тоже многое можно сказать о владельце, у кого-то витает шлейф духов, у кого-то воняет перегаром или потом, у кого-то – табаком, а бывают и вообще необычные запахи – от жареной картошки до болотной тины.
Чистый салон и лёгкий фруктовый аромат порадовали Еву. И хлама никакого не было, бутылка воды и толстовка с капюшоном на заднем сиденье – не в счёт – это необходимые в дороге вещи.
Ева ещё раз посмотрела на светло-серую толстовку с ярко-оранжевыми шнурками-завязками у капюшона и подумала, что эта вещица классная. В ней Роман смотрелся бы выигрышней. Рома перехватил взгляд спутницы, недоумевая, что её заинтересовало.
- Толстовка прикольная, - похоже из-за уже имеющейся лжи в её жизни, теперь, в качестве компенсации и гармонизации, Ева решила говорить всю правду во всех остальных случаях.
Ромка не смог скрыть довольную улыбку: комплимент толстовке ему понравился.
- А я не хотел покупать, думал, что мне такие вещи не идут, - поделился он, - хорошо, друг уговорил, - Рома назвал Есению «другом» дабы не акцентироваться на том, что та – девушка. Похоже, недоговаривать и приукрашивать – это заразно.
- Молодец твой друг! У него отличный вкус! – Ева не скупилась на искренние комплименты.
Роман подумал, что надо бы уточнить, что не у «него», а у «неё», но в очередной раз пришёл к выводу, что очень хорошо понимает Еву в её дебрях с Шайном: трудно откатить ситуацию назад, когда она уже пошла по неправильным рельсам.
- Как долго ты планируешь поддерживать эту легенду? – поинтересовался Рома, разглядывая стекающие по лобовому стеклу капли, а потом переведя взгляд на Еву.
Девушка тяжело вздохнула, потеребила свой браслет на руке, собранный из небольших тёмно-зелёных искусственных камешков, и ответила:
- Чем быстрее закончу, тем лучше. Но пока не могу резко всё оборвать. Постепенно сведу наши якобы отношения на нет, типа чувства угаснут, и мы друг в друге разочаруемся, - последняя фраза прозвучала как реквием по мечте… Requiem for a Dream…
Ева поняла, что Роман уловил её интонацию и почувствовала себя полной дурой. Мало того, что навыдумывала и завралась, так, вроде как, и сама верит в свои россказни и не желает расставаться с парнем, существующим только в её голове.
А ведь Ева и вправду верила в Тимура Ракитина. Нет, не как в существующего человека, а как в любимого, которого, увы, не было в её жизни, зато он был в мечтах. Тимур дарил ей радость, новые впечатления и приятное чувство, что она не одна, что кто-то её понимает и кому-то интересен её внутренний мир. Ведь мозгу абсолютно всё равно – о настоящих людях думать или о выдуманных, он ответственно старается подогнать реальные эмоции под мечтания.
- Сейчас вспомнил… в детстве я мечтал о собаке, но родители не хотели заводить – жилплощадь не позволяла. У нас был закрытый со всех сторон двор – дома выстроили так, что сквозного проезда через наш дворик не было. В центре кусты росли огромные, и местная ребятня постоянно играла в них. Вот там, в потаённом закутке, я и построил собачью будку из коробки. Надеялся, что какой-нибудь бездомный пёс туда забредёт и останется, и станет он моей собакой, пусть и уличной. – Роман смущённо улыбнулся, поймав тёплую улыбку Евы. – Как ты понимаешь, никакой пёс не пришёл, но я каждый день наведывался туда, будто там жил мой четвероногий друг. Я даже придумал, как он мог бы выглядеть: чёрный, с белыми лапками и отметинкой на лбу. Настолько привык в итоге, что стало казаться, что там действительно живёт собака, и я уже не могу не навестить её. Порой обижусь на кого-то и первым делом бегу туда – к коробке – вроде как поплакаться, пожаловаться на жизнь, или, когда скучно и заняться нечем – тоже к «собаке» шёл, так вроде бы при деле, причём при важном.
Евины глаза заискрились благодарностью. Рома мог бы и не рассказывать эту историю, но раз поделился, то дал понять, что понимает её и не считает лживой и чокнутой.
- Авторы книг влюбляются в своих персонажей и художники – в лица на портретах, так что мы со своими: Тимуром и собакой, очень даже попадаем в тему. На волне, так сказать. Творческие люди! И именно такие двигают прогресс вперёд, - Ева увела разговор в лёгкое, чуть шутливое, русло.
- Кстати, да. Я как-то об этом не задумывался, - подсмеиваясь, проговорил Роман. – Я же ни книг, ни картин не пишу, но творческая жилка и иначе может проявиться, например, вот так.
Ева в душе ликовала – ей удалось зацепить, заинтересовать этого важного для её дела человека. Впрочем, не только это её радовало, само общение было приятным и согревающим. Впервые за долгое время она по-настоящему расслабилась и отдалась живой, естественно текущей беседе, не боясь быть подловленной на чём-то, и не строя новых «замков из песка».