Страница 35 из 48
Однако из того факта, что человеческий мозг нельзя считать местом обитания души, ни в коем случае не следует делать скоропалительный вывод: следовательно, души вообще не существует. Подобный метод аргументации наводит меня на давнее воспоминание: в процессе открытой дискуссии один молодой рабочий спросил меня, могу ли я показать ему какую-нибудь человеческую душу, ну например, с помощью электронного микроскопа. (Должен упомянуть, что он вообще не верил в существование души.) Я задал этому рабочему встречный вопрос: "Почему же он так заинтересован в доказательстве существования души при помощи микроскопа? и получил ответ: "Из-за стремления найти истину". Тогда мне пришлось задать ему еще один вопрос: "А Ваше стремление к истине - что это: что-то телесное или что-то духовное?" И он вынужден был согласиться: да, это что-то духовное. Кратко резюмируя этот обмен мнениями, скажу: то, что искал и никак не мог найти этот юноша, давным-давно известно как решающее условие любого поиска.
Человек - только ли продукт наследственности и социальной среды?
Не стоит слишком уж драматизировать ситуацию, наблюдая, какие бесплодные попытки делаются в настоящее время для того, чтобы помочь человеку справиться с материальными трудностями и, в особенности, с тяжелыми психологическими нагрузками. Каким же образом пытаются это сделать? За исходный фактор этих усилий берут установку, согласно которой человек, в конечном счете, - это продукт двух сил, двух составляющих: с одной стороны, наследственности, с другой - окружающей среды. В прежние времена об этих двух составляющих человека сказали бы короче и проще: кровь и земля. И я очень хорошо вижу, что все делающиеся в последнее время попытки подойти к проблеме личности с изложенной выше точки зрения обречены на провал именно потому, что подлинная сущность человека - личность как таковая - не может быть объяснена с помощью подобного подхода. Следуя этим путем, я думаю, не удастся ни понять сущность человеческой природы, ни, тем более, ее изменить. Потому что мы не забыли, что человеческое в человеке на протяжении длительного времени было совершенно исключено из поля зрения столь же долго, сколько мы говорим о человеке как о едином продукте: является ли он в своей поведенческой сущности результирующей параллелограмма сил, составляющими которого нужно считать его наследственные корни (наследие) и окружающую среду...
Само собой разумеется, что каждый человек зависит как от своего собственного "устройства", так и от обстановки, которая его окружает, и он может свободно перемещаться только в пределах того жизненного пространства, которое предоставляют ему оба этих фактора. Внутри этого "игрового" пространства свобода его передвижений не ограничена ничем, и эту свободу ни в коем случае нельзя упускать из виду, говоря о сущности человеческой природы. Забывать о том, что сам человек совершенно свободен в своем поведении, - значит совершить серьезную ошибку. Поскольку физическую конституцию и умственные способности человека мы не в силах изменить, остается обратить свои взоры на окружающий мир. Однако и его мы можем изменить лишь в незначительной степени, причем на это потребуется много времени. Следовательно, мы непременно придем к фатализму, если будем считать наследственные гены и окружающую среду движущими силами человека, упустив при этом из виду решающее обстоятельство: человек - хозяин своей судьбы. Каждый хозяин - а в нашем случае мы ведем речь о человеческой личности - является по самой своей сути духовным существом и поэтому свободным и отвечающим за свои поступки.
Мы оставим пока в стороне его свободу; лишь изредка возвращаясь к этой теме, мы поговорим прежде всего о ложном могуществе наследия и окружающей среды - мы возвысим свой голос в защиту силы человеческого духа!
Каждый человек имеет эту силу. Даже самые точные, скрупулезные научные исследования лишь подтверждают свободу человеческой личности, рассматривая эту проблему с разных точек зрения. Известный ученый, занимающийся теорией наследственности, Фридрих Штумпфл, считал, что, несмотря на огромные средства, вложенные в так называемую глубинную психологию, психиатрию, в изучение наследственности и окружающей среды, конечные результаты этих исследований были просто-таки ничтожными. Ибо, продолжает Штумпфл, с помощью этих исследований человека, связанных с его мотивационными побуждениями, строением тела, функциями организма, генами наследственности, мы усиленно хотим доказать, что человек - это продукт наследственности и окружающей среды. Что же можно, в конце концов, противопоставить всем этим многолетним усилиям? Такой вопрос задал в конце беседы Штумпфл, и сам дал на него удивительный ответ: образ свободного человека.
Обратимся теперь к тем близнецам, о которых поведал миру знаменитый исследователь профессор Ланге: двое так называемых однояйцевых близнецов имели совершенно одинаковые наследственные корни. Один из упомянутых близнецов, побуждаемый, видимо, действием генов, стал неслыханно дерзким, умным и опасным преступником. А что же стало с его братом - имевшим, заметьте, те же самые наследственные гены; что же его брат сделал из себя самого? Оказалось, что он был таким же необычайно умным и хитрым, как и его брат, но только не как криминальная личность, а как криминалист. Я думаю, никто не станет спорить, что подобное расхождение в жизни: криминальная личность или криминалист - является решающим, оба близнеца выбрали в жизни совершенно разные пути, и этот выбор оказался полярно противоположным, несмотря на одинаковый "старт". Поэтому мы делаем следующее утверждение: существует третий фактор; помимо физической конституции и обстановки, то есть помимо наследственности и окружающей среды, - существует решение человека, и оно освобождает его от указанной выше зависимости.
Позвольте мне теперь привести случай из своей собственной жизненной практики. Одна пациентка, страдавшая тяжелыми нервными расстройствами, рассказала мне о своей сестре-близняшке - снова речь пойдет об однояйцевых близнецах, - которая, конечно же, имела те же самые наследственные гены. Подобный вывод может сделать даже дилетант. Так вот, пациентка сообщила мне, что и она и ее сестра имеют совершенно одинаковый характер вплоть до мельчайших деталей, до самых тонких нюансов, будь то композиторы, которых они обе предпочитают, или просто какие-либо мужчины. И лишь одно различие между сестрами было весьма заметным: одна из них страдала нервными расстройствами, другая же была веселым, хорошо приспособленным к жизни человеком - ни больше ни меньше. Однако это столь существенное различие дает нам полное право развенчать традиционный фатализм, связанный с верой в предначертанность судьбы, порождающей тенденцию сидеть сложа руки и ждать, что же теперь с тобой случится. Мы должны приложить еще много усилий, чтобы каждый, независимо от того, врач он или воспитатель, сделал все возможное, чтобы провозгласить могущество человеческой свободы, оставив в стороне вопросы судьбоносного наследия и влияния окружающей среды. Может быть, мы вообще очень скоро придем либо к значительному обесцениванию роли наследственных корней, либо к полному ее отрицанию. Но отбрасывая ту или иную теорию, необходимо взять все ценное, что есть в ней. Насколько же прав был великий Гете с биологической и психологической точек зрения, с точки зрения изучения вопросов наследственности, когда сказал: "Природа не наделила нас ни пороками, которые не могли бы стать добродетелями; ни добродетелями, которые не могли бы превратиться в пороки".
Что ж, я думаю, мы уделили проблеме наследственности достаточно внимания. Поговорим теперь о другом важном факторе, определяющем судьбу человека настолько, что о его собственной свободе - как принято считать - не может быть и речи. Другими словами, как обстоит дело с влиянием окружающей среды? Вспомним известное утверждение Зигмунда Фрейда: "Давайте подвергнем испытанию голодом группу совершенно разных людей; чем больше будет возрастать их потребность в продуктах питания, тем сильнее будут стираться все их персональные различия, а па их место встанет отчетливый первобытный инстинкт голодного человека". Впрочем, оставим в покое Фрейда. В нашем веке - и это не секрет - миллионы людей принимали участие в подобном "эксперименте". Достаточно вспомнить лагери для военнопленных или концлагери. Заключенные изо всех сил противились своему концу - как окончательному результату этого "эксперимента", - но они боролись за свою жизнь так, как об этом говорил в своем заключительном слове профессор Штумпфл, подводя итог разговору о результатах исследования наследственности. Еще раз хочу подчеркнуть, что результаты этих двух отнюдь не научных экспериментов были одинаковыми: то, благодаря чему люди сохраняли человеческое достоинство (и чему все мы были свидетелями), - это способность человека самостоятельно принимать решения. У военнопленных и заключенных концлагерей хотели отнять всё, но не сумели отнять самое главное - свободу, которая позволяла им принимать нужное решение в том или ином случае. И отнюдь не каждый из них был превращен голодом в зверя - что часто утверждается во многих недостоверных рассказах. Да, были некоторые мужчины, дрогнувшие, сломленные жизнью в лагерных бараках. Но таких было мало. Как правило, на лагерных перекличках люди делились друг с другом и добрым словом, и последним куском хлеба. Об этом вспоминает почти каждый военнопленный, прошедший ужасы лагерей. Следовательно, не может быть и речи о том, что любое заключение под стражу, любой лагерь, вообще любое воздействие окружающей среды на человека - полностью и однозначно определяет его поведение.