Запах Вселенной

Как только лёгкой рысью ночные странники скрылись в редколесье, я рванула вдоль ручья. Бумер бежал впереди, не слишком ускоряясь и постоянно оглядываясь, чтобы я не потеряла его в ночи, так как в своей чёрной шубе, он был неразличим уже в нескольких шагах. И только сверкание глаз ручного хищника помогало держать нужное направление. Чем дольше я бежала, тем сильнее билось сердце, но не столько от физической нагрузки, сколько от предчувствия опасности, ведь этот отряд двигался уверенно, быстро и, что важно, ― тайно! Если бы они ничего не замышляли, то просто остановились где-нибудь на ночлег, а если бы куда-то торопились, то зажгли факелы.

Не заметив торчащую корягу, я кубарем полетела в овраг. За спиной что-то громко треснуло, и оборвавшаяся тетива хлестнула по уху. Пока я ползала в потёмках по каким-то слизким растениям, вернулся Бумер. Тревожно поскуливая и скользя на лапах, он спустился на дно, выказывая своё сочувствие. С помощью волка я нашла лук и на ощупь определила, что он сломан: одно гибкое, хотя и крепкое «плечо» треснуло в двух местах. Я отшвырнула его и начала карабкаться наверх.

Эта задержка в итоге чуть не стоила жизни моим друзьям, хотя уже позднее, после того как я всё проанализировала, пришла к выводу, что моё вечернее бегство в лес само по себе сыграло всем нам на руку. А потому, что в лагере почти не спали ― ждали меня, попутно сплетничая о столь своенравной, но «божественной» персоне.

Когда я выскочила из перелеска и помчалась на огонёк костра, то лишь и успела заметить, как из-за холма появляются высокие, четвероногие тени. Времени на размышления не было. Я попыталась крикнуть, так чтобы точно услышали, но ничего не получилось. От быстрого и долгого бега дыхание сбилось и громогласного вопля не вышло. Из горла вырвался лишь полухрип-полуписк и от страха, что никто не услышит, я затормозила и оглянулась, но только на секунду. Всадники у холма вроде как засуетились и на обнажаемых клинках несколько раз сверкнули звёзды...

― Да-а-айк!!! Ма-а-акс!!! Гра-а-ас!!! ―вопя и махая руками, я опять помчалась на дрожащее маленькое пламя. ―К оружию!!! К оружию!!!

Глава 4. Окрестности Кифа

Лошадей гнали уже несколько часов. Только в самом городе Карелл понял, что допустил серьёзную оплошность. Обещание, данное наследнику дома Кифан, вынудило, не мешкая, ехать в город, как только прискакал гонец. А с гружёными телегами сделать это быстро было невозможно. После разговора с молодым наследником, а также оценки обстановки атаман понял, что паника преждевременна, а учитывая, что в городке его дожидалось около сотни воинов, вообще, неуместна.

Да, неподалёку был замечен вооружённый отряд, однако близ Кифа он так и не появился, а пастухи сообщили, что видели, как всадники объехали город и скрылись среди леса в западном направлении. А ведь меньшую часть своих людей с Грасом во главе, а также Кари, Дайка и ангалина он оставил именно там, западнее Кифа в дне неспешного пути.

Когда он понял, что из-за неопытности молодого наследника, а также своего желания наконец-то встретиться с Элганом, чтобы всадить в его голову боевой топор, разделил свой отряд, то чуть было не сорвался в гневе на Лудара эн Кифана, старшего сына своего давнего знакомца ещё по жизни в столице. Лудара он помнил ещё ребёнком, но юноша только-только разменял свой двадцатый год и был ещё слишком молод. Смерть отца среди зимы от глупого несчастного случая, заставила парня взять все заботы о городе на себя, а вскоре и о смерти Великого Терра стало известно.

Поэтому, когда Карелл прибыл в Киф уже в качестве претендента на трон, здесь были ему, в общем, рады. Мать Лудара, эрдана Лия, Карелла помнила и уговорила сына выслушать его. В итоге согласие было достигнуто, и атаман был доволен, что после Латраса, Киф стал вторым вольным городом, где удалось заручиться хоть какой-то поддержкой. И пусть Кари пока не хотела идти на контакт, однако он не терял надежды её разговорить, ведь их связывают общие и весьма приятные воспоминания. И главное, что тот сон не обманул, и он всё-таки нашёл её! И теперь Карелл гнал в ночь своего жеребца, ощущая, как где-то внутри подрагивает какая-то тонкая, но очень туго натянутая нить.

Ночные птицы и другая мелкая лесная живность, почувствовав дрожание земли и заметив яркие сполохи факелов, шарахались прочь от дороги, по которой, лязгая сбруей, нёсся отряд всадников. И чем дальше они скакали, тем сильнее Кареллан эн Растан ощущал тревогу, а подобное предчувствие не обманывало, и несколько раз он тяжко поплатился за то, что игнорировал его.

Ощущение бессилия и какой-то двоякости ситуации, которые он ненавидел наверно больше всего на свете, начинало набухать или надуваться где-то в горле, перекрывая дыхание. С одной стороны, он поступил правильно, быстро откликнувшись на зов о помощи от вольного города, которому пообещал защиту, а с другой ― рисковал потерять важных и дорогих людей, а особенно ту, ради которой был готов... да на всё что угодно был готов.

Когда небесная россыпь начала меркнуть, а первые лучи только-только окрасили оранжевыми бликами верхушки дальних холмов, Карелл, сделав очередной вдох, ощутил запах жестокого боя ― его ни с чем нельзя было перепутать. Так пахнут выпотрошенные, вонючие внутренности, железо клинков, обагрённое свежей кровью, обожжённая до черноты кожа и свежевзрытая копытами земля ― страшный, тяжёлый дух смерти.

Как ни странно, но кругом было довольно тихо, когда спешащие на помощь увидели свои телеги в лёгком утреннем тумане, сползающем с холмов. И все почти сразу поняли, что в их поддержке или защите здесь никто уже не нуждается. Карелл, Олли, Лакр и остальные, бросив лошадей у дороги, побежали к поляне. Заметив Граса с перевязанной головой, Дайка, зашивающего глубокий порез на собственной груди и ангалина, вытирающего мечи от крови пучками травы, а также ещё с десяток своих людей, сидящих в рядок у кибиток, Карелл выдохнул, а потом, оглядев всех ещё раз, вздрогнул:

― Наши потери?!

― Четверо... ―хмуро ответил Грас.

― А Кари?!

Дайк болезненно поморщился, проткнув кривой иглой кожу и попутно махая головой в сторону устилающих всю поляну, вплоть до самого леса, растерзанных трупов людей и лошадей:

― Там...

У Карелла остановилось сердце, но Дайк добавил:

--- Ходит...

Подул лёгкий утренний ветерок, разрывая на бесформенные клочья пелену тумана, и вновь прибывшие уставились на поле недавнего кровавого побоища. Тонкий девичий силуэт медленно, устало и как-то обречённо бродил среди белёсой, рваной дымки то слегка наклоняясь, то приседая, то поднимая что-то, а потом рассматривая.

Не отрывая глаз, мужчины следили за двигающейся в тумане девушкой, пока Карелл не сделал шаг по направлению к ней. Однако твёрдая и очень сильная хватка трёхпалой хвостовой руки остановила его.

― Не надо... ―проговорил ангалин, глядя атаману прямо в глаза. ―Не надо сейчас-с-с её трогать... Кари нуж-ж-жно прийти в с-с-себя...

Карелл опустил взгляд, ещё не до конца понимая, что слышит чёткую, пусть и немного шипящую, но вполне понятную речь ангалина.

― Что здесь произошло?! ―он выдернул руку, приседая рядом с Дайком, а ящер, отпустив его, продолжил медленно и методично протирать мечи и топоры от запёкшейся крови. Минут пять или больше, Карелл ждал ответа. Но его язык так и не повернулся повторить вопрос и прервать затянувшееся молчание. Дайк закончил зашивать рану от меча на груди, отрезал ножом нитку и, отложив в сторону предметы первой помощи, уставился на старшего друга:

― Ты знал?

― О чём?!

― О нападении?

У Карелла пересохло в горле, а Грас, словно опомнившись, протянул ему флягу.

― Я не мог предположить подобного. И если бы знал, то никогда бы вас не оставил. Вы можете толком объяснить, что было и как? И что делает Кари?! Зачем она там ходит?!

Дайк устало кивнул, махнул ангалину и они оба полезли в свою кибитку. Придерживая повязку на бритой голове, Грас уставился на Карелла и остальных: