Пусть ярость благородная

«Так! – подумал тот, – поразмышляем! Любит же Степан Осипович задачки задавать. Дал задание подумать, а потом проверит, сумел я сделать правильные выводы или нет. Ну-с, Константин Александрович, и чего теперь подсказывает вам ваша знаменитая интуиция? Скорость! Эти корабли, оба, созданы для скорости; посмотрите на их клипперные формы – даже когда они лежат в дрейфе, они будто летят вперед. Они не созданы драться в линии, они созданы преследовать и догонять. Так что Степан Осипович прав – насчет линии я действительно сказал глупость. На корме оба имеют ровную площадку, приподнятую над палубой, прямо какой-то плац. Назначение этой площадки нам непонятно, как и этих наклонных металлических ящиков, но про них мы пока думать не будем. Как и о тех фигурных штуках, что у них на мачтах. Тут никаких аналогий нет, и все, что приходит на ум, это имя Николы Тесла. Все же я думаю, что это корабль для атаки, на манер наших миноносцев. Примененное с ужасной эффективностью – минное оружие подтверждает эту версию. Может, по проекту такие корабли задумывались для действий большими волчьими стаями… Да нет – против кого нужна большая стая таких кораблей? Кораблей, каждый из которых одним махом способен вынести прочь эскадру броненосцев, не нужно много – один, ну максимум два на флот. Потом на деморализованного противника навалятся свои линейные силы и добьют окончательно. Меня больше всего интересует другое. У вице-адмирала Того не было столько броненосцев, сколько только на «564» имеется минных труб. И заметьте, каждая мина попала в цель, причем по жизненно важным местам, в трех случаях поражены артпогреба и в трех – котлы. Мина, попавшая в корму, просто оторвала броненосцу пятнадцать-двадцать сажен корпуса. И мы, и японцы выстреливаем по десять-двадцать мин, чтобы попала только одна; и то она калечит, а не топит корабли. А тут один минный залп двух кораблей в корне меняет ход войны. Но, в принципе, это мог быть и один – тот, который у них флагман, ему просто надо было переменить подбойный борт, что с его скоростью нетрудно, ведь он может ходить вокруг броненосцев, идущих полным ходом как подле стоячих. А эти снаряды! Вопросы вызывает все… Насколько я вижу, у артиллерийского крейсера двух орудийные башни калибра примерно пять дюймов… нестандартно, надо сказать. Но вот снаряды рвались минимум как восьмидюймовые, попадали в цель без пристрелки, я уже молчу о кучности и скорострельности этих орудий. У этого крейсера вес минутного бортового залпа, как у броненосца. На каждый бронепалубный крейсер они потратили менее двух минут, мой начарт специально засекал. Я даже не представляю, как это возможно сделать. Но, ЭТО ЕСТЬ – значит, это возможно сделать. Мне представляется, что назначением таких кораблей может стать перехват и уничтожение вражеских линейных эскадр вдали от своих берегов. Даже страшно подумать, какой, например, разрушительной силой могут обладать вон те наклонные ящики и решетчатые мачты. Может это все-таки пресловутые излучатели Теслы? Не знаю, больше ничего в голову не приходит.

14 марта 1904 года 09–30 по местному времени. Окрестности Порт-Артура, 10 миль южнее Золотой Горы. Боевая рубка БПК «Адмирал Трибуц»

«Аскольд» движется нам навстречу. Он, рожденный на грани веков, красив своей особенной красотой. На верней площадке мостика стоит группа из нескольких офицеров. Карпенко разглядывает их в стационарный бинокль. Вот этот дородный, с бородой и есть Макаров…

Так, на мостик «Аскольда» вышел сигнальщик и начал размахивать флажками.

– Что он от нас хочет, Сергеич? – спросил стоящий за спиной Карпенко Одинцов.

– Запрашивает название и порт приписки… – Карпенко хмыкнул. – Если я отвечу им правду, то они решат, что я сошел с ума, ибо прекрасно знают все корабли, базирующиеся на Владивосток. Ну, что действуем по плану, никаких изменений не будет?

– Да, – Пожал плечами Одинцов, – не стоит что-то менять и рисковать. Если просочится информация, откуда мы, то спокойной жизни уже не будет. Даже наоборот, будет очень беспокойная.

– Так, я отвечаю – порт приписки засекречен, выполняю свое задание и т.д. по списку?

– Да, – кивнул Одинцов, – действуй так, как решили. Ну, а тут мы уже поговорим и посмотрим. После того погрома, что ты устроил сегодня, тебе поверят, и еще как. И не рвись под прямое подчинение Макарова. Сам он вроде ничего, но это по книгам; а как оно реально мы еще не знаем, тем более что над ним есть три величайших идиота в истории нашего флота. Во-первых – генерал-адмирал Алексей Александрович, младший брательник Александра Третьего и дядя нынешнего царя. Во-вторых – Главнокомандующий флотом вице-адмирал Рожественский. Этот и просрет войну на море. В-третьих – это морской министр Авелан. Запах Цусимы еще не почуял?

– Почуял… – ответил Карпенко недовольным голосом, – что же тогда остается, только вольное пиратство?

– Никак нет, будем зарегистрировать «Трибуц» и «Быстрый» как вспомогательные крейсера, тогда они попадают в подчинение к Великому Князю Александру Михайловичу. Колоритнейшая, надо сказать, личность – Великий Князь Сандро, и кроме того, он находится в оппозиции к генерал-адмиралу и всем этом умникам под Шпицем.

– Под каким Шпицем? – не сразу понял Карпенко. – А, адмиралтейство…

– Привыкай, здесь это самый ходовой мем на флоте… – ответил Одинцов. – Но есть один замысел. К сожалению, мы не сможем вытащить сюда Макарова помимо его свиты. Невместно адмиралу наносить визиты в сопровождении только одного флаг-офицера. Так, что лучше всего назвать капитана первого ранга Рейценштейна и полковника главного штаба Агапеева, Правда, флаг-офицер лейтенант Дукельский в любом случае последует за своим шефом, а это не есть гут. После того как Степанов в своем Порт-Артуре написал, что в доме у этого Дукельского было целое шпионское гнездо, меня гложут смутные сомнения. И вроде бы сам он вне подозрений, но сболтнет что-нибудь при любовнице и служанке – и все, прощай, тайна. И подружка у него, по Степанову, специфическая была – из богоизбранных.

– Ерунда, – возразил Карпенко, – Степанов Степановым, а реал реалом, а вот это и есть главное. Если что, Михалыч и компания их враз раскусят. Наша же задача – чтобы этот Дукельский в ближайшее время не смог вернуться в Артур. А потом, если про него правду писали – завербовать его и пропихнуть через него «дезу», что, мол, никакие они не «попаданцы», а честные русские американцы. И тебе в масть будет, и поверят легче, поскольку будут знать, что этот источник в «теме».

– Молодец, Сергей Сергеич, – хмыкнул Одинцов, – изящный маневр, в стиле Дюма и Пикуля, я и не подумал! Ты давай, вызывай сюда Иванова и его командиров БЧ два и три. Не исключено, что их высокопревосходительство пожелают, чтобы им представили всех героев дня. Встретим их вчетвером, а потом при необходимости подключим остальных. Макарова и всех, кто с ним, вербуем с ходу. Все равно интерьеры здесь у тебя на местные никак не похожи. Такого сейчас ни в Британии нет, ни в Штатах, ни в Бразилии.

– Хорошо… Сергей Викторович, – обратился Карпенко к командиру БЧ-4, давайте сюда сигнальщика. Текст я сейчас подготовлю. И вот еще что, Степан Александрович – всех свободных от вахты офицеров соберите на всякий случай в кают-компании, а особенно командиров БЧ. Всю команду собирать не будем, пусть во всем чистом находятся на боевых постах. Чтоб по кораблю без дела никто не шатался. Это вам не наш Авакянц, тут марку вдвойне держать надо. Вахтенный встретит Макарова и компанию у трапа правого борта и проводит в мою каюту.

– Разумно, Сергей Сергеевич… – Одинцов задумался, – но чего-то не хватает. Сегодняшний день начался так брутально! Надо поддержать настрой…

– Ну, что тут у нас? – это в рубку вошел майор Новиков. – Кончилась наша одиссея?

– Все только начинается… – сказал Одинцов и вдруг застыл. – Сергей Сергеич, Александр Владимирович, есть идея! После твоего, Сергеич, сегодняшнего «Балета Смерти» самым подходящим ходом будет создание впечатления, что мы – это жесткая, сверхэффективная организация. Они же о нас ничего не знают! Хотя по сравнению с местным бардаком на наших кораблях царит просто железная дисциплина и идеальный порядок. А если им кто-нибудь проболтается, что мы за неправильную болтовню либераста чуть за борт не выкинули, и что он, бедолага, сейчас сидит у нас на цепи аки собака – тогда мы вообще станем помесью Тайного Приказа и Испанской Инквизиции. Александр Владимирович, будь добр парные посты морпехов в парадном черном. Немного устрашающего боевого грима в тигровой раскраске не вредно. Ничего, что у тебя всего одно отделение, сделай что можешь. По пути следования Макарова должна быть такая мизансцена, как в ставке Гитлера в «Семнадцати мгновениях весны» – только зиговать, пожалуй, не надо. Согласен, Сергей Сергеич?