Принцесса моих кошмаров

– Ещё хуже, Рафаэль. Я провёл небольшое расследование и узнал, что трое из тех девушек, которые якобы попали в ту ночь на вечеринку, исчезли. У них не обновляются страницы с зимы прошлого года. Их родители забрали документы отсюда на следующий день. О них нет никакой информации, – шёпотом добавляет Белч.

– Ты считаешь, что они мертвы? – Ужасаюсь я.

– Нет, их никто не убивал, они живы, но их убрали отсюда, чтобы они ничего не рассказали. К тому же они были лучшими подругами Беаты.

– Их вынудили уйти шантажом, – заключаю я.

– Ага, но это норма здесь, Раф. И ты оказался в самом ужасном и жестоком месте, в сестринстве. Да ещё и живёшь близко с главной дьяволицей этого ада, – усмехается парень.

– Саммер говорила мне о видео, где её сестра развлекается с наркотиками, которым Мира пригрозила ей. Об этом что-то знаешь? – Вспоминаю я и решаюсь дальше развивать тему, раз парень так разговорчив.

– А мелкой сучки там не было? – Насмешливо отвечает он. – Я бы не удивился, они раньше все любили нюхнуть на вечеринке, и это было не новостью. Здесь учатся дети самых богатых людей, им можно всё, а травка, всякие допинги и другое открыто доставляется, и родители об этом в курсе. Но это было в прошлом году, с приходом Миры подобное запрещено. Даже Оли бросил курить, когда сблизился с ней. Наверное, она сделала хорошее дело, оборвав зависимость и пытаясь наставить девушек на более или менее разумный путь. Не знаю, но тот факт, что принимают сейчас меньше и интерес к этому сошёл на нет, есть. Я балуюсь иногда травкой, но редко, чтобы расслабиться.

– То есть у многих была возможность снять, как Беата принимает?

– Раф, серьёзно, загляни на сайт. Там есть множество видео с прошлого года, которые до сих пор не удалены. Там не только принимают, но и оргии есть, стриптиз, всяческие порнографические фотографии с Беатой, и не только. Ну и я засветился парочку раз, – гордо сообщает он.

– И за это никого не отчислили? – С сомнением интересуюсь я.

– Выговор, и только. Родители быстро платят, чтобы это осталось в стенах университета. Удалять компромат бесполезно, его снова выложат.

– Она резала себе вены? Беата? Саммер сказала, что она сорвалась или что-то вроде этого, Мира её заставила сотворить такое, а затем её увезли.

– Да, были слухи, но подтверждения, крови никто не видел. Только не верь Саммер, Беата свихнулась из-за того, что здесь происходило. Она с первого курса была главой, четыре года, а появилась наглая стерва и легко сместила её. Слетела с катушек, и говорю же, орала, что Мира дьявол, ну и использовала множество эпитетов суки. Но я видел лицо Саммер, когда её увозили. Она улыбалась, Раф. Если кто и довёл её до такого состояния, то это была сестра. Вообще, когда я вижу её, то холодок проходит по спине. В их семье только две девочки, обе в одном заведении, одна глава, другую унижают и не дают места, как Сиен. Я поддерживаю общение с ней, только для того, чтобы уберечь Сиен. Она добрая, открытая, доверчивая и отличается от них. Ей не нужна власть, но женские обиды – одна из самых страшных причин, чтобы нанести удар тогда, когда расслабишься.

– Ты боишься, что Саммер может отомстить Сиен за то, что ей подарили место и помогли войти в сестринство, когда она добивалась его сама?

– Точно. Я не верю Саммер и терпеть её не могу. Но пока есть Мира, контролирующая эту стерву, то можно передохнуть. Мира очень странная, смотрю на неё, и не знаю, я не понимаю, о чём Оли может с ней говорить. Да и, вообще, трахаться с ней. Она же ледяная. Она не улыбается. Нет, натянутые и вынужденные улыбки не в счёт. Она, как коршун, следит за всем и всё знает. Вся в своего отца, гены. Но больше всего меня удивляет то, как ты здесь оказался. Двадцать четыре года, никто о тебе не слышал, и вдруг ты заявляешься сюда, весь такой крутой и богатый. Селишься рядом с Мирой в сестринстве, вызывая волну негодования и удивления, да ещё и выживаешь, – от его слов сердце совершает кульбит, и я, подхватывая бутылку с пивом, делаю глоток, чтобы дать себе время быстро сориентироваться.

– Хм, я…я же говорил, что был занят другим. Я жил с матерью и братом. С отцом давно не виделся, но он обеспечивал нас. Мне было плевать на то, кто он и что может сделать. Я развлекался, курил, пил, трахался, иногда делал неразумные вещи, а потом он появился и поставил условие. Или я еду сюда, или он больше не помогает матери и брату. У меня не осталось выбора, – пожимаю плечами, но Белч прищуривается и усмехается.

– И почему я тебе не верю, Рафаэль? Ты неплохой парень, мне нравишься, но что-то в тебе есть, очень отличающееся от нас. Не татуировки, а твоё сознание и мысли. То, как ты бросаешься на защиту слабых, когда нам плевать на них. То, как ты пытаешься разобраться в прошлом, а мы это спокойно принимаем. Твои вопросы о Мире и о Саммер.

Прочищаю горло и цокаю. Определённо я могу быть сейчас снова пойман с поличным. Тогда меня убьют.

– Может быть, потому что я не хочу здесь быть? Я терпеть не могу этот мир расфуфыренных девиц, считающих, что солнце – это они и есть. Парней, думающих, что лучше них ещё не рождалось. Эта зависимость от дохода, бумажек – она меня бесит. И наверное, я делаю то, что заставит отца понять – лучше ему не шантажировать меня, иначе я могу ответить. Мне сложно объяснить, у меня не было друзей. Никогда. А это место вызывает во мне зуд, всё сводит от ярости и ненависти. Меня вынудили сюда приехать и заперли, – позволяю себе вложить в каждое слово ту ярость и недовольство происходящим, которое ощущаю. И я честен, ведь мне, действительно, претит здесь находиться, а и ещё выполнять задание Эрнеста.

– Ты англичанин, вас не так много здесь, и я поспрашивал, о тебе никто не слышал. Не хочешь рассказать мне правду? – Белч допивает пиво. Вздыхаю и поджимаю губы. Чёрт, я бы очень хотел всё выложить и найти хоть кого-то, кто поддержит меня. Но не могу. В первую очередь, я должен думать о семье, а не о том, как мне хреново здесь.

– Я внебрачный ребёнок, поэтому меня скрывали, и у меня фамилия матери. Я не хочу иметь такого отца, всё бы отдал, чтобы он был другим. Я люблю брата и маму, и отец знает, что ради них и их будущего сделаю всё что угодно. Это была вынужденная ссылка, чтобы обезопасить отца от слухов и того, какой образ жизни я веду. Он давно уже не может влиять на меня, а теперь ему удалось. И места есть в общем корпусе. Только он, видимо, считает, что Мира или другая девушка, живущая здесь, сможет меня успокоить и заставить задуматься о постоянных отношениях. Я так думаю, а что на самом деле заставило его поселить меня в этом доме, чёрт его знает, – пожимая плечами, отвожу взгляд от напряжённого лица Белча.

– Сиен не трогать, – предупреждает он. Улыбаюсь этому и киваю.

– Не думай о Саммер, поверь, оно тебе не надо. Это говно очень липнет, и потом будет хреново. А вот Мира, я бы хотел посмотреть, как ты её окрутишь, – добавляет он.

– Мира мне не нравится, вообще, не вызывает никаких чувств, кроме отвращения. Она даже не возбуждает меня, да и она с Оли, а у него великие планы на неё. Проблемы, вот чего я не ищу, мне хватает своих, – быстро заверяю его.

– Ага, о Саммер ты ничего не сказал, хотя уже успел ей всунуть, но о принцессе столько всего, – смеётся Белч.

– Я серьёзно, она не… да это просто ерунда. Посмотри на меня, всё это отголосок моего прошлого, а теперь вспомни её и, – запускаю руку в волосы и вздыхаю, – бред, вообще, обсуждать это.

– Ну, твоя правда. Она красотка, хоть и пугает иногда меня. Да и у меня много вопросов к ней, но Мира это особый вид стерв. Иногда мне кажется, что она очень одинока, ладно, это слова Сиен. И я до сих пор считаю, что Оливер ей не подходит. Можешь мне врезать, но я бы поставил на тебя в этой войне. Да и почему бы не помочь другу, правда?

– Что ты имеешь в виду?

– Я не хочу, чтобы Оли портил себе жизнь с Мирой. И не хочу, чтобы Мира стала одной из тех сук, которые выходят замуж, а потом изменяют на каждом шагу. Это тоже бывает, и они с этим познакомятся, уже знакомы. Оли хоть и влюблён в неё, кольцо и фанфары, но он трахается с другими. Редко и тайно, но делает это.