Страница 15 из 102
- Медперсонал?
- После инцидента с Оксаной в палату никого не пускаем.
- Разумно, – батюшка Михаил снова о чём-то задумался. – А как же кормление?
- Я... – Зотова ухватилась за подбородок. – Знаю, прозвучит жутко, но... Мы не знали, что ещё делать, потому что иначе оно может сбежать или снова на кого-нибудь напасть, – женщина внезапно умолкла.
Батюшка Михаил терпеливо ждал.
Тикали старинные ходики на стене. Мерцала подсветка монитора. Жужжал системный блок – казалось, всё как всегда и ничто не предвещает кошмара.
«Просто очередной мирянин со своими жизненными проблемами – а у кого их нет? – Но священник прекрасно понимал, что всё иначе, и как прежде больше не будет. Никогда. – Вот она, кара. Похоже, человечество всё же доигралось. Что-то теперь будет?..»
- Однажды Сергей Александрович купил сырое мясо. Жена попросила. А это существо принялось шуметь, бросаться на стены, скрести в дверь... Господи, я не могу. Не могу этого вспоминать! В общем, мы накормили его этим мясом, потому что обычную пищу – оно есть отказывается.
- То есть, хотите сказать, что на протяжении месяца кормили ребёнка сырым мясом?
- А что ещё делать?! Мы не знаем, как поведёт себя существо, когда сильно оголодает! А в приюте больше ста пятидесяти детей-инвалидов! Вы это понимаете?!
- Пожалуйста, тише, – попросил батюшка Михаил, пытаясь переварить услышанное. – Держите себя в руках.
- Это всё из-за лекарств, простите, – Зотова полезла в сумочку. – Можно ещё воды?
- Да. Конечно, – священник поднялся, вышел из комнаты.
Екатерина Владимировна огляделась. Заприметила в углу образок, перекрестилась. Потом обхватила себя руками за плечи и заплакала. Она не знала, как со всем этим быть. Почему именно она? И что за существо находится сейчас в палате.
Мысли в голове давно перемешались. Здравый рассудок заслонился страхом. В груди зияла дыра, внутри которой тонули чувства.
Из кухни вернулся батюшка Михаил со стаканом воды в руках. Подошёл к обессилившей от отчаяния женщине, положил руку на плечо.
- Успокойтесь. Всё будет хорошо. Мы что-нибудь придумаем.
- Вы обещаете?
- Бог никогда не насылал на людей испытаний, которые были бы им не по плечу. Со всем в этом мире можно совладать... даже со столь безумным.
- И что мы будем делать? – Зотова застучала зубами по граням стакана.
- Для начала, мне нужно увидеть это своими глазами.
- Конечно. Когда вам будет удобно?
- Сейчас.
- Что?! – Зотова выронила стакан.
Звякнуло. По комнате разлетелись осколки.
- Ничего страшного, – успокоил батюшка Михаил. – Вы на машине?
Зотова походила на человека, которого силком тащат на погост к разрытым могилам, из которых разбежались мертвяки.
- Вы действительно хотите ехать прямо сейчас? Ночью?..
- Откладывать нельзя, – спокойно сказал священник, отходя к комоду. – Если это действительно то, о чём я сейчас думаю, тогда нужно спешить.
- Хорошо, – кивнула Екатерина Владимировна. – Только осколки соберу.
- Оставьте. Это не столь важно и... Подождите меня снаружи. Прошу.
«Киа-Сид» Зотовой остановился у центральных ворот.
На улице было тихо – батюшка Михаил сразу отметил это. Деревья застыли, как древние языческие жрецы, ожидающие кровавого ритуала. Небо заслонилось мглой. Звёзд видно не было – они словно испугались происходящего в стенах пансионата, бежали прочь, на недоступные человеческому взору горизонты, остались там навечно, не в силах унять первобытный страх.
Зотова заметила ступор, в который впал священник.
- Не обращайте внимания, – сухо сказала она. – Здесь теперь всегда так.
- Как?
- Как под колпаком, – вздрогнув, ответила женщина. – Солнца не видно уже больше месяца... только эти опостылевшие тучи. Птицы куда-то подевались. Сохнут на корню деревья.
- А дети как себя чувствуют?
- У всех поголовно – обострение. Ночные кошмары, отсутствие аппетита, а то, что они рисуют... Я покажу, если желаете.
- Да, конечно.
- Тогда идёмте скорее.
Они прошли к входу, поднялись по ступенькам. Зотова достала из кармана плаща ключи.
- А как же охрана? – вдруг дошло до батюшки Михаила.
- С вами пропустят, – кивнула Зотова, но без особой уверенности. – Думаю, проблем возникнуть не должно.
Замок открылся, дверь поддалась, и они ступили внутрь.
Со своего места поднялся заспанный сторож. Дедок в отрепьях, больше похожий на бомжа.
- Екатерина Владимировна, это вы. А я думаю, кого это принесло в такой-то час...
- Здравствуй, Аркаша, – Зотова неумело изобразила улыбку. – Мы тут по делу.
- Батюшка Михаил? – Сторож явно обеспокоился. – Здравствуйте. А что случилось-то? Нездоровится кому? Или...
- Здравствуй, Аркадий, – взял инициативу в свои руки священник. – Всё хорошо, не беспокойся. Бог хранит вашу обитель, потому что она вершит благое дело.
- Дело-то может быть и благое, – зашамкал Аркаша. – Только вот что-то неладное творится последний месяц. Я тут неподалёку живу с матушкой больной. Так была у нас коровка, кормилица, хвори не знала. А этой осенью всё же того... сначала есть отказываться стала, потом молоко пропало, да и забили её, чтоб не мучилась, горемычная, – сторож смахнул скупую слезу. – И с детишками не то что-то...
- Аркаша, – снова попыталась улыбнуться Зотова. – Наши дети – больны. Просто осеннее обострение. Так всегда.
- Хоть бы так, Екатерина Владимировна... Хоть бы так, – Аркаша странно прищурился. – Так что вас привело на работу так поздно?
Зотова стиснула зубы, не зная, что сказать – в голове было пусто. А там, где всё же что-то валялось, ползало жуткое существо, совсем недавно бывшее Светланой Фёдоровой.
- Иконку я вам привёз чудотворную, – батюшка Михаил продемонстрировал толстый чемодан. – С ней полегче станет всем.
- Хорошее дело, – закивал Аркаша. – А то и мне не по себе тут ночами сидеть. Так и кажется, будто скребёт кто-то наверху...
Зотова медленно глянула на тёмный потолок.
Следом и батюшка Михаил посмотрел.
- Вы чего это? – засмеялся Аркаша. – Знамо дело это чего...
- Что? – шёпотом спросила Зотова.
- Сила нечистая, – на полном серьёзе заявил сторож. – Ей ведь только и надо чего...
- Чего? – в один голос спросили женщина и священник.
- Хм... Душ детских, незапятнанных грехами. Потому и темень такая битый месяц стоит. А вы мне про обострение...
Зотова сглотнула.
- Аркаша, а кто в медицинском блоке сегодня дежурит?
- Дак, – сторож выпятил грудь колесом: мол, кому знать, как не мне. – Татьяна Владимировна, кто же ещё. Она тут и днюет и ночует, все смены на себя переписала, а Сергей Александрович лично утвердил такой график. Говорю вам, не всё тут чисто. Нюх у меня на всякую нежить.
- Спасибо, Аркаша, – засуетилась Зотова, хватая заслушавшегося батюшку Михаила под руку. – Мы к Татьяне Владимировне. Закроешь за нами?
- А отчего же не закрыть? – Аркаша поправил съехавшие штаны. – Для того я тут и поставлен, чтобы охранять, закрывать и жизнь на ус мотать.
Только оказавшись в тёмном коридоре, Зотова снова отважилась заговорить:
- Здешний воспитанник. Не обращайте внимания. Терапия была безуспешной.
- Вы так думаете, Катерина?
- Что? – Зотова невольно затормозила.
- Хм... Признаться честно, я бы не поверил вам до просмотра видеозаписи и оказался бы не прав, как были бы не правы и вы. Однако... Как вы думаете, действительно ли он был болен?
- Вне всяких сомнений, – пробубнила Екатерина Владимировна, возобновляя шаг.
- Тогда выходит, что и мы с вами тоже больны, раз верим во всё это, как верит до сих пор Аркадий. А ведь он не видел доказательств.
Зотова тряхнула головой, припоминая бред каждого из ста пятидесяти пяти детей, находящихся внутри здания пансионата.
«А что если больны вовсе не дети?! Больны мы сами. И именно поэтому отвергаем плоды нашего воображения, которые не можем объяснить!»