Страница 7 из 9
Или смерти коснуться и глаз не закрыть
1974
Поезд
1И снова на бегу меня пейзаж встречает,вдоль поезда летит, воронками крутясь,и валится в окно, и потолок качает,и веером скользит в пороховую грязь.И крутятся, как снег, ночные перелески,от вальса и стогов кружится голова.И танец колдовства, и ветра переплескирисует на лугах безмолвная трава.Прозрачный снегопад весь этот бег венчает.Но то не снег летит, а разжимает горсть,но то старик Харон монеты возвращает,но то висит, как снег, летейской стужи гроздь.И в грохоте колес, и в пересохшей Лете,и в говоре морей – тревожный хор сирен.И вещий Одиссей, один на целом свете,переживает бег, задуманный как плен.И две его руки сквозь снегопад воздеты,сквозь бесконечный бег, когда предела нетшуршащим берегам ненаселенной Леты.А поезд, как снежок, разбрасывает свет.2Полустанок. Огни. Это поезд притих.Это колокол ночи, отринувший взмах,ощущает созвездья на склонах своих.Это так же, как детство в далеких горах.Так глаза в темноту открывает звереки, не видя себя, превращается в крик;и смиряется тьма, и ложится у ног –это снег на лету застывает на миг.Но откуда-то вдруг вылетает состав –это встречный, он крутит меня на бегус полустанком, с огнями, от звука отстав,надвигаясь стогами на сонном лугу.Это снова Харон разжимает кулак.Это линия жизни с ладони в упорснегопадом слетает, впиваясь во мрак,и рисует собой очертания гор.И вершины скользят, как изгибы ужа,и срываются в белую кровь облаков.И трава замирает в тумане, дрожа,укрывая себя от своих двойников.Это горы во мне продолжают расти,это снег надвигается с разных сторон.Если линию жизни не спрятать в горсти,то к кому не вернется с монетой Харон?Кто получит монету и сможет забыть,как Харона ладонь уменьшалась на треть,или смерти коснуться и глаз не закрыть,или встать в стороне – на себя посмотреть?3И снова летят поезда.Уже на востоке светлеет,уже под мостами водаот грохота их тяжелеет.Как осенью, как в холода,она навсегда безголоса.Как в небо, глядится сюда,а в небе грохочут колеса.Найдется ли там уголок,в ее опрокинутом доме,тому, кто забыться не смогв бессонном летейском проеме?А толпы вагонов под нейнасквозь проросли облаками,и стало как будто темнейв ее перевернутом храме.Туда простирает окнокакой-нибудь путник невольный,и силится выпрямить днорасплавленный лед колокольный.Уже тяжелеет вода,и воздух проемами рвется.Уже никогда, никогдаоттуда никто не вернется.4И поезд вдоль ночи вагонную осень ведети мерно шумит на родном языке океана.Предчувствием снега блуждает огней хоровод,как бред шестеренок внутри механизма тумана.И, уши закрыв, наклонившись сидит Одиссей,читая кручину, один в полутемном вагоне.И пенье сирен надвигается тяжестью всей,и меркнет, и реет, и слух обжигает ладони.И ту же кручину читая с другого конца,за окнами ветер проносит обрывки пейзажа,и вьется, и рвется, и чертит изгибы лица,и кружится холод, и небо чернеет, как сажа.И гнется под ветром холодный рассудок часов,зубцами срываясь и гранями в нем цепенея.Все ближе и ближе неведомый хор голосов.Все дальше и дальше относит лицо Одиссея.О, дом Одиссея, в пути обретающий все,ты так одинок, что уже ничего не теряешь.Дорогу назад не запомнит твое колесо,а ты снегопад часовому рассудку вверяешь.5Толпы света бредут, создавая дыханьем округу,узнавая пейзаж как созданье своих мятежей,обтекая его, голоса подавая друг другу,превращаясь в скопления мечущих мрак миражей.Так в обратный порыв увлекается бег ледохода,натяжением силы вживаясь в свои берега.Обретая себя, неподвижностью дышит свобода –И летят берега, и раздет ледоход донага.Каждый выдох таит черновик завершенного мира.У меня в голове недописанный тлеет рассвет.Я теряюсь в толпе. Многолюдная драма Шекспирапоглощает меня, и лицо мое сходит на нет.Я теряюсь в толпе. Толпы света, как волны, смываюти уносят меня, как стихи на прибрежном песке.Там, где зреет строфа, там, где шепот сирен убывает,там проносится поезд по долгой и влажной строке.Колесо и пейзаж на незримой оси снегопадас одинаковой страстью друг друга пытают в пути.Начинается вдох. Открывается занавес ада.Крепко спит Одиссей, и снежинка трепещет в горсти.