Рассвет (ЛП)

— Так пусть слушается моего первого приказа.

Бейрд вскинул руки так, что чуть не улетел с балкона.

— И что ты ей скажешь? Если скажешь бороться с королем, она сразу пойдет, без оружия и в трансе. Она будет так смотреть на Средины, что не заметит землю. Она может утонуть в реке по пути. Нет, юноша, — сказал он. — Слова сильны и опасны, их лучше говорить врагам.

Каэл хотел возразить, но Бейрд ударил руками по голове и закричал?

— Хватит! Ради всего хорошего в королевстве, можно не шуметь?

Каэл не сразу понял, о чем он. И когда Лидия перестала стучать пальцами по столу, он заметил, что шум был.

В тишине он понял, что от ее стука его кровь пылала, все казалось отчаянным. Она перестала, а его сердце билось дальше.

— Простите. Не сдержалась, — она робко улыбнулась.

Бейрд нахмурился, глядя на воздух над ее левым плечом.

— Тебя назначили закончить мою книгу. На чем мы остановились?

Каэл посмотрел на страницы между рук Лидии и увидел, что слова Бейрда стали неразборчивыми после слов о лете. И подробный рисунок заполнял страницы его истории — бард-попрошайка был в птицах, и Каэл едва мог различить его бинты. Лидия покраснела от его улыбки и перевернула страницу.

— Думаю, стоит закончить сегодня…

— День только начался, — возмутился Бейрд. Он повернул голову на шорох бумаг, она спешила к двери. — Мы дошли до интересного!

— Через пару месяцев мы туда доберемся.

— Зараза, — прорычал Бейрд, когда она закрыла дверь. Он ощупал пустой стул Лидии и сел на него, вздохнув. — Когда я просил писаря, я ожидал человека, которому важны слова. Я отверг четырнадцать писарей, они не показывали интерес, но я бы вернул их, чтобы эта ушла. Если она не стучит, то свистит или напевает, — Бейрд застонал в руки. — Клянусь, она меня погубит.

Если бы Бейрд увидел его улыбку, вряд ли он обиделся бы на Каэла. Похоже, бард нашел себе соперницу.

— Приятно поговорить с тем, кто понимает, — сказал Бейрд через миг. — Райт лучше всех знает силу слов. Он видит их целиком. Он понимает их так, что слово перед его глазами будет запомнено навеки.

Каэл не ожидал его улыбки.

— Что значит, вижу целиком?

— Все, кто читают, ищут — они ищут, чем заполнить пустоту в душах. Воин ощущает силу слова в груди. Ремесленник видит его красоту. В строках целитель находит смелость. Но Райт… Райт слышит все их значения. Он знает их полностью, — Бейрд улыбнулся. — И не скоро забывает.

Что-то в его словах вызвало тревогу Каэла.

— Не думаю…

— Ах, кстати о словах… — Бейрд порылся в своем наряде. Он вытащил зерно, нити, что-то, похожее на грязный платок. Наконец, он шлепнул на стол конверт и заявил. — Я хочу, чтобы ты сохранил его для меня, юноша. Я не доверю его здесь. Слишком много блуждающих глаз, любопытных юных взглядов. Они не понимают опасность, а ты… ты знаешь.

Точно.

Желудок Каэла сжался, он смотрел на знакомую печать Средин. Глаз дракона смотрел на него, бросал вызов перевернуть конверт. Но если он это сделает, прочитает слова, то сила овладеет им. И ноги понесут его в Средины.

Его судьба будет такой же, как у шептунов в конце Войны.

— Я не буду его хранить.

— Просто спрячь в карман…

— Ни за что.

— …и скоро о нем забудешь.

— Нет, Бейрд, — резко сказал Каэл. — Это слишком опасно. Сожгите его, и все.

Он возмущенно залепетал:

— Но это одно из моих сокровищ!

— Это зло, — прорычал Каэл.

Бард так погрустнел, что Каэл не смог порвать письмо при нем.

— Ладно, я возьму его, — пробормотал он, пряча конверт в карман брюк.

Улыбка Бейрда вернулась.

— Спасибо, юноша! Позаботься о нем.

Он не собирался. Как только он отойдет от Бейрда, он бросит его в камин. Но в тот миг были проблемы важнее. Каэл повернулся к вспышкам вдали…

И забыл.

ГЛАВА 15

Армия Средин

Каэл пытался за день придумать, как убедить дикарей сражаться, но было сложно. Голос Бейрда звенел в его голове постоянно: слова сильны и опасны… все, кто читают, ищут — они ищут, как заполнить пустоту в душах.

Сначала это раздражало. Казалось, с каждым шагом в нужную сторону слова тянули его обратно. Они били по его ушам с силой, и он скрипел зубами. И хотя он пытался отогнать их, он не мог.

И он стал слушать.

Не было смысла возвращаться к словам Бейрда. Но он явно упускал послание за ними, нить, которой стоит следовать. Каэл нашел конец мысли и дернул. Он прошел по нити за картинками, пока не остановился на Гриффите.

Это было воспоминание о дне, когда дикари прибыли в старый замок графа, когда он передал Гриффиту свою любимую книгу. Он помнил, как терялся среди страниц «Атласа путешественника», как сложно было отложить книгу. И Каэл понял, что Гриффит так внимательно читал книгу, потому что что-то искал, ответ на вопрос сердца: «Как я пойму, какими путями идти? Как я пойму, что лучше для моего народа?».

Эти вопросы он задал, и Каэл отдал ему книгу. Эти тревоги терзали его, он искал ответ. Но истории успокаивали Гриффита. Может, Бейрд ошибался.

Может, в Тэнхолде был дикарь, которого интересовала сила слов.

Это было опасно, но у него не было времени уговаривать дикарей. Убедить Гриффита было единственным шансом, и он знал, как это сделать.

Каэл остаток дня сидел над листом пергамента, пытаясь оживить его. У него не было голоса Бейрда или сильного тона Сезерана. У него была только правда.

Он писал, выводя каждую строку в отчаянии. Он напитывал страницы тревогой. Он рассказывал историю неготовой деревни, беззащитной против армии волков, порвавшей ее железными зубами. Все, что он ощущал, появлялось под его пером. Слова, что он использовал, стучали гневом, были острыми от отчаяния.

Его глаза горели, когда он закончил — то ли от усталости, то ли от ярости, он не знал. Но он знал, что если даже одна строка вызовет тревогу Гриффита, дикари будут готовы.

Закончив, Каэл запечатал историю и попросил воина передать. Он не хотел, чтобы Гриффит видел его. История все расскажет сама.

День тянулся, и Каэл ничего не слышал. Он начал бояться, что совершил ошибку. Он побывал у Бейрда и Лидии, чтобы отвлечься от тревог, борясь с голоском в душе, что кричал сделать что-нибудь. Пока они спорили, он смотрел на вспышки заклинаний вдали.

С каждым часом они были все ярче. Вскоре стало слышно гул падающего снега. Белая плоть взлетала от чар, снег был так долго неподвижен, что его покрывала корка льда. Каэл надеялся, что лед продержится пару дней.

Но все шло не так, как он думал.

Ночью он проснулся от дикого чириканья и хлопанья крыльев. Каэл не хотел идти в комнату, которую делил с Килэй, и он уснул на полу Бейрда. Все птицы в комнате сорвались с гнезд и бросились к дверям балкона. Их лапки царапали пол, они кружили по комнате безумной спиралью.

Бейрд вывалился из кровати и побежал за ними, наступив на руку Каэла и сбив мебель по пути.

— Нет, крохи! Ветер силен. Вас порвет снаружи… ай!

Он запнулся о ночную рубаху и врезался бы в стену, если бы Каэл не схватил его за руку.

— Они никуда не полетят. А вы себе сломаете что-нибудь, если так бегать. Стойте, — твердо сказал Каэл и пошел к окну. — Я посмотрю, что случилось.

Он выбрался из облака птиц, гул прекратился. Каэл смотрел во тьму вечность, а потом увидел сотни оранжевых огней.

Факелы в руках солдат Средин. Он смотрел, не дыша, как факелы движутся к концу Щели. На жуткий миг показалось, что они выйдут. Но они остановились у конца.

Чары озаряли ночь, гул продолжался, маги пробивали остатки льда.

— Что там, юноша? Что видно?

— Они обрушили большую часть прохода, — сказал Каэл, поняв. — Они почти вышли.

— Хорошо. От их взрывов болит голова. Чем скорее выйдут, тем скорее ты их заткнешь.

Во рту Каэла пересохло, ладони вспотели. Он не думал, что сможет кого-то заткнуть, еще и без помощи дикарей. Его колени сжались, ноги задрожали, и он повернулся к двери. Было глупо думать, что слова могут все. Он потерял много времени. Если он уйдет теперь, то сможет вбить разум в Гвен, пока не поздно.