Заложница мага

— Дамиан! — воскликнула я, желая высказать все накопившееся в душе, но он даже не повернулся, чтобы посмотреть назад.

Если бы не следящие за каждым шагом стражи, я бы решила — князь навсегда вычеркнул меня из своей жизни, но выпускать из виду ценную пленницу — безрассудство, на которое главный советник не мог пойти.

— Отлично! — раздраженно выкрикнула я, поправляя диадему на голове. Ее тяжесть как никогда давила, вызывая бьющую по вискам боль.

Злость на пренебрежительное отношение советника огнем пролилась по жилам. Не я должна просить прощения. В конце концов, он даже не пожелал выслушать, чтобы узнать истинную причину столь недальновидного поступка!

Решительно направилась по коридору в противоположную сторону. Перед глазами плясали пятна от безудержной ярости. Я шла, не замечая никого вокруг.

— Миледи, с вами все в порядке? — забеспокоился какой-то слуга.

Кинула на него хмурый взгляд и невольно увязла в чужих мыслях, затянувших зыбучими песками в бездну. Глазами прислуги узрела свою шатающуюся походку. Выглядела так, точно в голову хмель ударил.

— Миледи, давайте помогу… — протянул руку мужчина и тут же резко отпрянул от ужаса: — Треокий! Ваши глаза! Они… они… светятся!

— Со мной все хорошо. Я… замечательно себя чувствую, — заплетающимся языком пробормотала я и ощутила, как ноги подкосились.

Слуга был только рад сбежать.

— Я сейчас же позову лекаря!

Когда я осталась одна, передо мной снова из ниоткуда появилась Илис, таинственным образом возникнув из чистого воздуха. Царица, неожиданно обретшая плоть и кровь, осуждающе покачала головой и протянула руку, указывая на нечто неведомое впереди.

— Опять… — с подкатившей к горлу ненавистью пробормотала я. — Опять ты! Да сколько можно!

Она сделала шаг навстречу. Черные волосы длинными ужами вились за спиной, словно в лицо женщины бил сильный ветер. Синие глаза горели, точно подсвеченные изнутри.

— Уходи! Не смей приближаться!

Я выставила руки в защитном жесте, ограждаясь от призрака. Но Илис это не остановило. Она подошла совсем вплотную. Цветочный аромат, источаемый ее кожей, резко потух, уступив место резкому запаху гнили. Я попыталась дернуться в сторону, чтобы спрятаться от ее хватки, но царица все равно вцепилась пальцами в плечи, заставляя заглянуть в глаза.

— Слушай.

Все звуки разом стихли, оставив нас наедине. Даже сердце как будто перестало биться в груди, чтобы не мешать. Я обо всем забыла, все мысли выпорхнули из головы, как мотыльки из поднятой со стола перевернутой банки. Когда я целиком очистилась от переживаний, услышала странный гудящий звук, исходящий из-под пола, откуда-то из недр земли. Илис указывала туда, где он усиливался.

— Слышишь? Слушай…

Тело покрылось мурашками. Ощущение чего-то злого, нехорошего скреблось по жилам. Я попыталась вырваться, но холодные пальцы сильнее сжались на обнаженных плечах. Не хотелось вслушиваться в эти жуткие, первобытные звуки. Я нутром чуяла, что от этого странного воя стоит держаться подальше.

— Теперь ты знаешь… — сказала Илис и в тот же миг померкла и полностью растворилась в воздухе, словно никогда и не появлялась. С ее исчезновением все вернулось на круги своя.

Я поднялась с пола, с облегчением вслушиваясь в привычный гул чужих голосов. Громкие переживания других людей заглушили зловещий звук, исходящий снизу. Поправив платье, я положила руку на стену в поисках опоры и на ослабевших ногах дошла до покоев, не дожидаясь обещанного появления лекаря. С каждым шагом я крепла и прочнее становилась на пол, хотя дух недомогания все еще кусал тело.

В комнате слепящая ярость внезапно ударила в голову. Взгляд сразу же упал на нож, некогда ранивший в тайном ходе. Я взяла его и с остервенением начала разрезать роскошное платье, чтобы как можно быстрее, не дожидаясь появления служанки, снять его с себя. Руки дрожали от возбуждения, когда очередная завязка распадалась на части. Наконец мне удалось избавиться от проклятого дара и раздеться, но даже не это не позволило немедленно вздохнуть с облегчением.

Я смяла истерзанные останки наряда, взяла в руки и стремглав бросилась в соседнюю комнату, где из-за пришедших вместе с нагрянувшей осенью холодов разожгли камин. Волчьи морды гневно оскалились, желая отпугнуть от себя огненные языки, быстро расползающиеся по платью, но немилосердное пламя все равно поглотило их, с жадностью сжирая серебряную вышивку. Только когда совсем не осталось нетронутых участков ткани, сердце согрелось в груди, обретя покой. Будь ты проклята, Шанталь!

Совсем одна, лишившись поддержки последних союзников, я вернулась в спальную комнату и погасила свет. В темноте веки быстро сомкнулись от накатившей усталости. Хотелось растянуть сон на как можно продолжительный срок, чтобы отложить момент новой встречи с жестокой реальностью в долгий ящик.

Наверное, это желание оказалось столь велико, что боги решили посмеяться над глупой смертной. Я провалилось в такой глубокий сон, полный тревоги и напрасных терзаний, что с трудом проснулась, ощутив на плечах чужие руки. Веки, налитые тяжестью, нехотя поднялись, и я не сразу узнала в встревоженном человеке, стоящем напротив, Грасаля. Взволнованная Ксана выглянула из-за его плеча и с облегчением вздохнула, поняв, что я проснулась.

— Миледи! Я не смогла до вас добудиться. Пришлось даже обратиться к помощи князя, — извиняющимся тоном пояснила она его присутствие.

— Я выпила вчера успокаивающие капли, — быстро нашлась с ответом.

Перед глазами все еще стояли страшные видения, преследовавшие ночью. Непроглядно-черные тени впивались языками в тело, разрывая его на части. Леденящий холод прожигал плоть, превращая внутренности в студеный камень. Не верилось, что все это позади. Кошмары, реалистичными иллюзиями ворвавшиеся в явь благодаря магии покойной царицы, пробрались во сны, не позволяя отдохнуть.

— Успокаивающие капли? — недоверчиво хмыкнул главный советник.

— Взяла у лекаря для крепкого сна.

Не удовлетворенный таким объяснением, Дамиан Грасаль повернулся к служанке и невозмутимо приказал:

— Выйди.

Ксана сделала быстрый книксен и скрылась за дверью.

— Я не учился лекарскому делу, но все равно понимаю, что после обычных снадобий никого не требуется будить несколько часов.

Несколько часов… Он шутит? Судя по серьезному взгляду, нет. Боги, что же творится? Что делает со мной сапфировая диадема? Точно почувствовав подозрения, опалившие разум отрезвляющим холодом, венец недовольно загудел. Я ощутила давление. Неугодные древней магии мысли быстро улетучились из головы, словно и не появлялись. «Отпирайся до последнего», — раздалось в ушах.

— Я выпила слишком много. Прошлой дозы оказалось слишком мало, чтобы меня сморил сон, и ее пришлось увеличить. Довольны? Не понимаю, какое вы имеете право меня отчитывать?!

— Хочу напомнить, что твое благополучие все еще лежит в моих руках, — опасно сощурился князь.

— Так было раньше. Теперь я подданная Сагасса.

— Смотри, как бы это не стоило головы. Ты слишком наивная, если полагаешь, что так просто смогла улизнуть из-под моего надзора.

— Угрожаете?

— Предупреждаю. Снова.

— Где было ваше благородство, когда вы кувыркались в постели с моей служанкой? — не сдержалась я. — Вы даже не уволили ее, как я приказывала.

— Лишь один царь смеет мне приказывать. Я не собираюсь угождать ничьим прихотям и утирать сопли истеричной девчонке, почему-то решившей, что может быть ровней государю.

Я вспыхнула. Магия диадемы развязывала язык, как крепкий виски. Я сама не понимала, зачем говорила все это, но слова сами выскальзывали из горла. Чары ударили в голову, будоража рассудок.

— Ненавижу вас!

— Повторяешься, фиалка, — опостыло довольно улыбнулся он. Мне хотелось заставить князя ощутить хотя бы крупицу тех чувств, от которых изнывала сама, но об этом можно было только мечтать. Нельзя заставить Дамиана страдать так, как я жаждала.