Тень на камне.....

– Как же иначе? Араб не разговаривает без пословиц – это все равно, что еда без соли! Конечно, у каждого свои пристрастия, да и в каждом поселке в ходу разные пословицы – ведь у нас их масса. Например, моя любимая – есть ли на свете хоть один верблюд, который мог бы увидеть свой горб?

– А мне больше всего нравится такая: если ты гвоздь – выноси удары, если ты молот – бей, – подошедший к ним Марков громогласно захохотал. – Сказано как отрезано, верно?

Рамиз тоже рассмеялся.

– Ну а меня, помню, поразила вот эта пословица, – включилась в игру Лидия, – тот, кто может проглотить верблюда, подавится комаром.

Постепенно к ним стали подтягиваться остальные. Каждый старался припомнить интересные арабские пословицы, которые когда-либо слышал. Особенно отличался Корман, который так и сыпал остроумными изречениями, вызывавшими дружный смех. Когда разговор стал общим, Игорь шепнул Сергею:

– Пойдем прогуляемся.

Они тихонько отделились от компании и направились к воротам. Выходя на улицу, Лыков оглянулся: археологи, которые теперь собрались в кучу, увлеченно болтая, не заметили их ухода, только Фейсал, сидевший в сторонке под кроной старой оливы, бросил на них острый взгляд.

– Слушай, вашему охраннику я определенно не нравлюсь, – нервно бросил Сергей, когда они оказались за воротами. – Он сейчас опять так подозрительно глянул на меня.

– Да брось ты, не накручивай, – засмеялся Игорь. – Это у него чисто профессиональное.

Неожиданно его лицо стало серьезным, и он несколько напряженным голосом продолжил. – Хотя, если честно, у Фейсала, да и не только у него, есть основания проявлять подозрительность. Только не по отношению к тебе.

– А к кому?

– Если б я знал… – Марков развел руками. – Знаешь что: давай я тебе все расскажу, а ты подумай. Может, как раз ты и поможешь нам разобраться.

На несколько минут он умолк, собираясь с мыслями, а затем на одном дыхании выложил Сергею историю неприятных событий, которые произошли в экспедиции за последний месяц.

– С чего же все закрутилось?.. А, пожалуй, с пятнадцатого октября, когда мы впервые за всю историю раскопок в Петре нашли золотое изделие, – взволнованно начал археолог свое повествование, – золотую серьгу, похожую на ту, что ты видел, только побогаче. Там в золотом круге было рельефное изображение богини Ал-Уззы, окруженное изумрудами.

– Ал-Узза, кажется, богиня любви у набатеев? – спросил Лыков.

– Вроде бы да, хотя набатейский пантеон плохо изучен. Во всяком случае, переводится это слово как «могущественная». Но дело сейчас не в этом, – Игорь нетерпеливо передернул плечами. – Слушай дальше. Все, конечно, обрадовались, поскольку это означало, как заявил Стас, что мы наконец добрались до уровней, не разграбленных в древности, и можно надеяться найти набатейские письменные источники.

– Да-да, я понимаю, как это важно, – снова не удержался от реплики Сергей. – Ведь источники о набатейской истории крайне скудны. По сути все, что мы знаем о жизни этого народа, основано на надгробных надписях – а это короткие граффити и эпитафии, да на записках греко-римских и еврейских историков, не слишком объективных. Правда, есть еще «архив Бабаты», но это капля в море. Вообще меня всегда удивлял тот факт, что сами набатеи не оставили о себе никаких письменных свидетельств, – высказал историк давно занимавшую его мысль.

– Ну, наши ученые мужи выражаются осторожнее, – поправил его Игорь. – Принято говорить так: пока не удалось найти никаких письменных свидетельств. Не забывай, что в Петре исследовано всего лишь пятнадцать процентов территории, а есть еще другие набатейские города, та же Хегра или Бостра. Воронцов, например, убежден, что письменный архив набатеев, скорее всего, спрятан где-то в северной столице, куда последний царь перенес свою резиденцию. Но я отвлекся. Так вот, как ты понимаешь, нас в связи с ценной находкой взволновало не само по себе золото. Тем не менее следовало позаботиться о ее сохранности, поэтому Воронцов запер сережку в сейф, хотя до этого все обнаруженные в ходе раскопок артефакты хранились в общей комнате в обычном шкафу.

– Незапертом?

– Почему? Он запирается, но ключ висит тут же в комнате на гвоздике у входа. Вернее, висел. После кражи Стас забрал его и держит у себя.

– Что?! – воскликнул Сергей. – Была кража? Когда?

– Я как раз к этому подхожу. Через несколько дней после находки золотой серьги Шурик наткнулся на небольшую нишу в стене, прикрытую большим камнем. Один край камня был отбит, и, посветив фонариком, он заметил внутри металлический блеск. Когда тайник вскрыли, оказалось, что там собран некий энзэ.

– Не понял, что?

– Неприкосновенный запас своего рода. Там были разные хозяйственные предметы, железные ножи – как резаки, так и перочинные, гвозди, сверла, огниво и прочее в том же духе. Но настоящий ажиотаж вызвала очень красивая серебряная шкатулка, в каких обычно дамы хранят свои драгоценности. Она была заперта весьма хитрым способом, Пьеру пришлось повозиться, прежде чем он догадался, как ее открыть, ничего не сломав. Но каково же было наше удивление и разочарование, когда подняли крышку, – внутри обнаружилась всего лишь горсть разноцветных камешков, какие валяются по всей Петре.

– Что ты говоришь? – Сергей изумленно поднял брови. – Вот так головоломка!

– Погоди, – ухмыльнулся Марков, – головоломка впереди. Сначала мы решили, что нас кто-то опередил и это шуточка черного археолога. Но когда выгребли это каше до дна, оказалось, что такая версия не проходит: кладоискатель не оставил бы нам кинжал с золотой рукоятью, серебряный флакон для благовоний и кожаный кошель, набитый набатейскими монетами периода Раббэля II.

– Но, может быть, он в спешке их не заметил, – предположил историк, – если они были на самом дне?

Игорь отрицательно замотал головой:

– Невозможно. Эти молодцы обшаривают все основательно. Кроме того, они же работают не с пустыми руками, а детектор обязательно засек бы наличие металла. Корман предложил вот какую гипотезу – замена произошла еще до закладки тайника. Возможно, хозяйка драгоценностей, кто бы она ни была, не очень доверяла своему партнеру и потихоньку спрятала их в другое место, а в шкатулку насыпала камешков для веса. Как тебе такая идея?

Лыков пожал плечами:

– Я не знаток женских характеров, но, по-моему, мысль оригинальная и, во всяком случае, имеет право на существование.

– Я тоже так думаю, – кивнул археолог, – хотя последующие события заставили некоторых в этом усомниться. Так вот, шкатулку вместе с ее содержимым водрузили на полку шкафа в общей комнате, а кинжал, флакончик и монеты Стас запер в сейф. Это было в пятницу вечером. В субботу мы все находились на раскопе, воскресенье у нас выходной, народ, как обычно, разбрелся кто куда, а в понедельник утром Воронцов, зайдя в свой кабинет, обнаружил, что сейф вскрыт и все ценности похищены.

– Вот так дела, – сочувственно зацокал языком Сергей. – А что сказала полиция?

Марков искоса бросил на него странный взгляд:

– Полиция? Видишь ли… Собственно, полицию мы не вызывали.

– То есть как? Почему?!

– Ну как почему… – Игорь замялся. – Не понимаешь, что ли? Это же международный скандал! Ведь похититель наверняка из местных.

– Ты уверен?

Археолог сразу набычился:

– А ты что предполагаешь? Что вор – член экспедиции? Один из нас?

– Я этого не говорил, – Лыков растерянно посмотрел на воинственно насупившегося приятеля. – Просто я не понимаю логики вашего руководителя. Ведь похищены такие ценности… Неужели он решил смириться с потерей? А как он объяснит все это организатору экспедиции – академии?

Марков уже обрел спокойствие:

– Нет, конечно. Мы не собираемся оставлять это дело. Просто Воронцов решил… Вернее, Стас с нами посоветовался, и мы договорились расследовать кражу сами.

– Это же несерьезно!

– Ты послушай, – Игорь тронул Сергея за рукав. – Тот, кто это сделал, рядом. О ценных находках из местных было известно Рамизу, нашему повару Самиру, Фуазу и Халиму. Ну и Фейсалу, конечно.