Страница 14 из 17
Юноша помолчал, пожевал губами, рассматривая кисти рук.
– А если искать работу, не связанную с педагогикой?
– Например? – осведомилась профессор.
– Ну, я не знаю… Грузчиком, например, или дворником… Или менеджером в какую-нибудь компанию.
– Менеджеров не было, компаний тоже. Грузчиком или дворником – пожалуйста, но труд тяжелый, окружение сильно пьющее, зарплата маленькая. Вас это устроит?
Пожалуй, мне кое-то становится понятно в этом мальчике… Заявил, что он грузчик, хотя образование явно хорошее, речь тоже неплохая. Решение, которое он предлагает, заставляет думать, что он работал на приличной и высокооплачиваемой позиции, но в силу каких-то обстоятельств вынужден был уволиться и стать грузчиком. Наверное, именно так он и увольнялся: положил на стол заявление, не дожидаясь, когда поиски новой работы принесут результат, то есть ушел в никуда. Резкий парнишка, имеет обыкновение уходить сразу, хлопнув дверью, не размышляя и не пытаясь найти более мягкий и оптимальный вариант решения проблемы.
– Не устроит… Тогда я просто сменю профессию.
– Как именно? У вас диплом учителя литературы, вам не позволят преподавать другой предмет.
– А я вообще не буду преподавать, я найду что-то по другой специальности.
– Для работы по другой специальности нужен другой диплом.
– Я его получу.
Уверенности в своих силах Сергею не занимать, он молодец! И крутых перемен в жизни, кажется, не боится. Славный парень! И очень неглупый.
– Как вы его получите?
– Поступлю в институт, как все.
– То есть будете учиться и работать?
– Нет, работать не буду, зачем? У меня достаточно денег, я накопил, пока работал в школе, буду просто учиться.
– Невозможно. – Галина Александровна покачала головой. – Получить образование бесплатно на очном отделении можно было только один раз, и вы его уже получили. Второе и все последующие образования должны получаться либо на вечернем отделении, либо заочно. Даже если первое образование вы получали, будучи вечерником или заочником, второе образование на дневном отделении вам не положено.
– Но я же не бесплатное образование хочу получить! Я поступлю на коммерческое отделение, заплачу деньги и буду учиться где хочу, хоть на дневном, хоть на каком!
– Не заплатите и учиться не будете, – хладнокровно отпарировала профессор.
– Это почему?
– Потому что коммерческого образования нет. Есть только государственное, бесплатное, и для его получения установлены жесткие правила.
– А как же тогда?.. Ну ладно, тогда пойду работать и буду учиться на вечернем.
– Где собрались работать? На какой должности?
– Не знаю…
– Грузчиком или дворником?
– А почему нет? Нормальная работа, не хуже других, – огрызнулся Сергей. – Можно на завод, слесарем.
– Вы не умеете. Чтобы работать слесарем, нужно как минимум закончить профтехучилище. На завод можно, конечно, но только разнорабочим. И все то же самое: тяжелый физический труд, пьющее окружение, маленькая зарплата. А у вас семья, дети, их нужно содержать и кормить. Так что вряд ли вы согласитесь на совсем уж любую работу. Так как, Сергей? Вы все еще намерены швырнуть на стол директора школы заявление об уходе?
– Не знаю… Я не вижу выхода, – признался он.
– Хорошо. Кто следующий?
Следующим оказался бородатый хипстер Тимур, который, кажется, не склонен был видеть трудности и проблемы ни в чем.
– Если б меня поперли из школы, я бы не работал, да и всё, – беззаботно заявил он. – Я и сейчас не работаю. Жил бы на деньги предков и не парился.
– А откуда у ваших родителей деньги? – поинтересовалась Галина Александровна.
– Оттуда же, откуда и сейчас. У них бизнес, денег полно.
– А бизнеса нет. Есть только государственная служба. И доходы на ней не такие огромные, как в бизнесе. То есть существовать на родительские деньги вам пришлось бы более чем скромно. С голоду не умерли бы, конечно, но никаких излишеств. Я видела, вы приехали сюда с фотоаппаратом «ЛОМО», так вот фотоаппарата такого у вас совершенно точно не было бы.
– Да? Ч-черт, неожиданно… Тогда…
– Погодите, Тимур, это еще не всё. Вы главного не знаете: вам никто не позволил бы жить, нигде не работая. Работать вы обязаны, если не достигли пенсионного возраста и не являетесь инвалидом.
– Что значит – обязан? – опешил мальчишка. – А если я не хочу?
– Никого не интересует, чего вы хотите или не хотите. Есть закон.
– А что будет, если я не буду работать? Вот не хочу – и не буду.
– Вас посадят.
– Что?! Как это?
– Очень просто. Осудят по статье Уголовного кодекса за тунеядство и отправят в исправительно-трудовую колонию.
На лице Тимура было написано такое изумление, словно в комнату только что влетели инопланетяне на летающей тарелке.
– Вы что, серьезно?
– Серьезнее не бывает.
– Да ладно! – Он недоверчиво прищурился. – Быть этого не может!
– Может. И действительно было. Когда вернетесь домой и доберетесь до интернета, найдите Уголовный кодекс РСФСР и почитайте статью двести девять. А заодно и Трудовым кодексом поинтересуйтесь, там четко прописано, в течение какого времени человек имеет право нигде не трудиться, пока ищет другую работу. Всего один месяц, не больше. Если перерыв окажется хоть на один день длиннее, чем указано в законе, прерывается трудовой стаж.
– И чего тогда?
– От стажа зависит размер пенсии. Стаж прервался – пенсия будет существенно меньше. Так что лоботрясничать и делать вид, что ищете работу, можно было совсем недолго, имейте это в виду.
– Да-а, фигово, – протянул Тимур. – Тогда ничего не поделаешь, придется ученика сдать, пусть отдувается, а я останусь работать в школе.
– Больше ничего не предложите?
– Да что тут предлагать… Тупик прямо какой-то… Выхода нет.
– Спасибо.
Оксана и Цветик сидели притаившись, как мышки. Роман они не читали, поэтому боялись попасть впросак со своими предложениями. Да и вряд ли они были, предложения эти. Наташа тоже вела себя тихо, руку не тянула, поделиться соображениями не стремилась, хотя по ее лицу я видел ясно, что какое-то решение у нее есть. Любопытно, какое?
Галина Александровна предоставила возможность высказаться Артему, который первым задал вопрос и все остальное время сосредоточенно что-то обдумывал.
– Я не сторонник принесения в жертву ни учителя, ни ученика, – неторопливо заговорил Артем. – Если бы я оказался на месте этого учителя, то постарался бы дать такое объяснение понятию «птичий грех», которое не выходило бы из рамок цензуры и при этом вписывалось бы в контекст. Например, сказал бы, что в те времена в семьях, впрочем, как и сейчас, сноха, то есть жена сына, всегда подвергалась гонениям, критике, а иногда и издевательствам. В подтверждение напомнил бы о распространенности анекдотов об отношениях свекрови и снохи, а также зятя и тещи. «Птичий грех» есть не что иное, как дурное и жестокое обращение родителей сына с его женой. В описанной Горьким ситуации говорится именно о том, что любовные отношения между Ильей Артамоновым и Ульяной Баймаковой сделают Илью мягче, добрее, он будет больше внимания уделять Ульяне, своей любимой женщине, и не станет терзать дочь Ульяны, Наталью, свою сноху, не станет лезть к ней с критикой, замечаниями и поучениями. Такая трактовка вполне допустима исходя из контекста. А то, что она не вполне правдива, пусть останется на совести учителя. В конце концов, это лучше, чем поставить под угрозу благополучие и собственной семьи, и себя самого, и ни в чем не виноватого ученика.
Очень разумно! И достаточно изящно, как мне кажется. Особенно понравились мне соображения Артема о необходимости «вписаться в контекст романа». Положительно, у этого парня отличные мозги.
– Наташа у нас молчит, – мягко произнесла Галина Александровна. – Вам нечего сказать? У вас нет никаких идей?
– Есть, но… Ладно, я скажу. В общем, я согласна с Сергеем и с Евдокией, я бы тоже поступила, как они. Сразу после урока пошла бы и уволилась. Директору сказала бы, что ученица не виновата, что я сама совершила ошибку. Только дальше я бы не стала делать так, как предлагают Евдокия и Сергей, не пыталась бы найти работу по специальности, а завербовалась бы в какую-нибудь экспедицию и уехала в тайгу.