Не Святой Валентин

Глава 19. Лера.

Вы когда-нибудь видели загнанное животное? В достаточно  просторном автомобиле было жарко. Сухо и комфортно. Я разогревала дыханием свои пальцы и боялась взглянуть на него, забившись в угол на мягком кожаном сидении. Мне была интересна его игра. Бросая косые, мимолетные взгляды на рядом сидевшего мужчину, усиленно согревала руки.

—Дай сюда! — раздраженно бросил, и поймав в плен мои замерзшие костяшки, притянул к губам. Господи! Да он что, издевается? Так не долго заработать сердечную аритмию.

—У кого ты уродилась такая криворукая?— недовольно констатировал факт.

—У Папу Карло...съязвила я тихим голосом.

Он хмыкнул и сделал свой фирменный оскал. Глядеть на него, имея при этом ясный ум, в моём положении не реально. Адская температура в моём лоне повышалась вверх по шкале Фаренгейта почти до кипения. Я сильно сжала мышцы внутри вместе с бедрами, сцепив зубы, прикрывая свои продажные глаза и сдерживая стон. Его пальцы как-будто и не исчезали с того места, где ещё утром он продемонстрировал, как можно сойти сума лишь от одного мимолетного касания его горячей ладони. Этот мужчина был настолько порочным, что я умирала рядом с ним, возрождаясь заново.

    Горячие губы целуют мои руки едва прикасаясь, при этом томная грозовая синева смотрит на меня из под густых ресниц неотрывно, глубоко. Я вся дрожу от страха и удовольствия одновременно.

— Решила продолжить веселье, Белоснежка?— на миг отстранившись от моих рук, неодобрительно бросил взгляд.Зачем же так смотреть? Сколько вариаций его мимики— столько и моего замешательства.

— Позвольте поинтересоваться, госпо....— меня перебил приказной тон.

— Валентин! Господином будешь звать меня  у твоих раздвинутых ног, дорогая...хрипло произносит и возвращает свои пухлые губы на место, при этом, нежно проводит кончиком языка по моему пальцу не разрывая контакта губ с кожей.

    Не могу шевелиться. От этого невинного прикосновения я вся захлёбываюсь внутри— он невозмутим. Мои оголенные нервы искрят... Я даже не хочу думать о продолжении, иначе меня вырубит от его мощного электрического разряда.

— Очень самонадеянно, с твоей стороны.

—Я так не считаю.— Смотрит на мои сжатые коленки.— Не затекли?

Какое хамло! При этом хочется дико почувствовать его губы на своих.Ему не нужно убеждаться в моей реакции на него, это и так очевидно, судя по моему виду.

— Лера! Я спросил: коленки у тебя не онемели? О чем задумалась?

Если не съязвлю, все может плохо кончиться. Мне не избежать его могущественного напора. Пропаду без вариантов и стану для него очередной девушкой на пару ночей, пачкающей его рубашку яркой помадой.

— Завальский! Ты случайно адрес улицы не перепутал. Здесь живу я и как видишь красной помадой не имею привычки пользоваться!

О! Кто бы сомневался в его эрудированности! Мозг у этого мужика работает на самом мощном процессоре!

— Ты ревнуешь, Белоснежка?— поднимает одну бровь и вопросительно смотрит, жжет меня ледяным взглядом. Я неба никогда не видела в таком цвете...

— Думаю— это чувство самосохранения от очередной глупости!

—А ты настолько глупа?

— Какого черта тебе нужно? Что ты здесь забыл?

— Испачкать свои фирменные брюки, видимо.— скалится довольной рожей.— И как видишь, думаю взыскать с тебя за такую неосторожность!

— Я опаздываю. — Дергаю за дверь—закрыта. Вот же ж....— Хотите, могу постирать. У вас тут комфортно в машине. Подождешь пару часиков в трусах, с тебя не станется!

— Смотрю, ты не равнодушна ко многим моим вещам?— Наклоняется к моему уху, я замираю, сердце стучит в самом горле.— Трусы тоже нужно будет постирать...— Прикусывает мочку моего уха и тихо выпускает страстный стон.— А без них я не стану сидеть в машине! Я адекватная личность.

— Трусы я Вам не пачкала, Завальский.Ты извращенец?

— Если ты считаешь, что мужчина не может неожиданно разрядится от одного запаха твоих шелковистых волос и вкуса твоей кожи— то ты очень глупая девочка!

    Рывком притянув меня к себе и усадив на колени, зарылся носом в мою грудь тяжело дыша. Мы сидели так минуты три, может чуть больше. Он прерывисто втягивал воздух, а я и вовсе боялась пошевелиться. Его сильные руки властно сжали талию и попу. Вырываться из этой хватки стало бесполезно. Я чувствовала в паху его сильное возбуждение. Это не сравнимо с утренними ощущениями. Тогда не было частой и мощной пульсации, что билась внутри его мужского достоинства! Членом называть было бы скупо и дёшево эту горячую часть его тела.

    Я зарылась согретыми пальцами в его густые волнистые волосы и слегка оттянула назад, открывая вид на его лицо. Глаза потемнели до грозового оттенка неба. Зрачки черные, широкие и пугающие. Стон сорвался с его губ так глухо что я на миг растерялась. Его мощная шея, соблазнительно влияла на мои желания. Не выдержав, прильнула к нему и втянула воздух за ухом... Я не когда в жизни не испытывала такого удовольствия от запаха кожи мужчины. О боже, я сейчас умру, не дожив до развода! Мои губы нежно коснулись его плоти и я до боль укусила его за кожу, вспоминая тот синяк, что еще оставался с другой стороны. Пальцы сильнее сжали меня до умопомрачения.Он хрипел как раненный зверь не шевелясь. Разве ему  не больно? Или это сладкая пытка? Я отстранилась ловя разочарованный взгляд. Внизу так мокро, что боюсь, его брюки придется отжать. Ощущения твердой плоти сводит с ума. Не выдержав, поерзала задницей. Он опять стонет?

— Ты точно смерти моей хочешь, малышка.— шепчет на ухо, обжигая его.

    Один миг, и его губы страстно набрасываются на мои. Я раскрываюсь на встречу, не выдерживая сопротивления. Его сладкий язык — то нежно исследует меня внутри, то таранит с силой о мой. Мы жадно пробуем друг друга на вкус, стонем в унисон сжимая пальцы ,цепляясь за все, что попадается на их пути. Интенсивность поцелуя сходит на сладострастную нежную пробу. Мы как-будто дегустировали самое дорогое вино. В низу, затягиваясь в узел сладкая боль, расходилась по нашим венам с горячей кровью. Это длилось— как сладкая пытка. Время замерло вокруг нас , в голове слышен пульс нашего кровяного давления.

— Черт! Я тебя хочу трахнуть, Белоснежка!— хрипит, опять склонившись к уху. Его горячая ладонь пробирается под колготки и накрывает мои мокрые хлопковые трусики. Я не предполагала о таком повороте событий среди улицы в его машине. Мне становиться жарче и я горю везде. Лицо пунцового цвета выдает мою нерешительность. Только не здесь, не сейчас, не могу сейчас... Кусаю губу от ощущения проникновения его пальцев к моей неуемной боли. Он внутри? Как быстро и четко проделал этот зажигательный маневр! Да он мастер на все свои золотые руки! Аккуратно водя между складочек и ныряя как в пучину, доводит до сладкой, мучительной истомы не останавливаясь, не отрывая от меня своих черных глаз. Я плавлюсь в его руках, как лед на сковородке и шиплю, рвано втягивая воздух сквозь зубы. Это не возможно терпеть. Только не сейчас.

— Остановись.— Взмолилась я прижавшись лбом о его лоб. — Не могу так. Убери руку! Переводя дыхание, повторяю чуть жестче.

— Но я только начал, милая. Ты жестока...— ухмыляется.— И очень горячая девочка!

— Уверенна что таких у тебя достаточно, только пальцем помани.— Давай Лера! Съязви ему, иначе он сожрет тебя в своей постели.  Ты сново начнешь зализывать свои раны. Это не та соломинка, которая удержит тебя после первого шторма. Это цунами поглотит твою душу и отберет, оставит лишь пустой бесполезный сосуд.