Страница 3 из 10
Или нет, не так… Он приезжает к моему шефу на заключение договора, шефу требуется моя помощь в объяснении каких-то медицинских нюансов, я захожу в кабинет… потом они спускаются посмотреть лабораторию…я в белоснежном халате… где у вас поблизости можно выпить кофе?
Нет, все будет не так, но как-то красиво и легко…
Утром Светка уехала, воскресенье прошло в домашних хлопотах. Понедельник начался, как всегда, неожиданно. Где-то, около одиннадцати утра, позвонила секретарь, и попросила подняться в кабинет Стаса. Он сидел, откинувшись на спинку кресла. Уверенный в себе, верхняя пуговица рубашки расстегнута, руки скрещены перед собой.
– Тебе нужно съездить в командировку в Москву, – улыбаясь, сказал он.
– Хорошо, – улыбнулась я в ответ. Я люблю Москву, а командировки для меня, как маленький отпуск.
– Иди к Ольге, пусть закажет билеты на первый и последний рейс на среду. Тебе нужно будет успеть в два места, они достаточно далеко друг от друга.
– Хорошо, – я вышла из кабинета, передала его слова секретарю.
– Станислав Александрович летит вместе с вами?
– Я не знаю.
– Я не спросила, я вам говорю, что он летит с вами. Как заказывать такси?
– Я не знаю.
– Я спрошу у него сама, – Ольга встала и направилась в кабинет директора. Я спустилась к себе, позвонит сама по поводу такси, или Стас скажет. Мы были знакомы с ним около десяти лет. Сталкивались еще по работе в другом месте, а потом он позвонил, и позвал к себе. Мы работали вместе уже три года, иногда болтая на кухне, танцевали на корпоративных вечеринках. Впрочем, я никогда не выделяла его из толпы других мужчин. У него был тяжелый характер, он был женат, у него была любовница, он был лучшим другом Макара, и его терпеть не могла Наташка. Женская солидарность? Наверное. Я нормально к нему относилась, но, естественно, никогда даже в мыслях не строила на него планов. Мы с ним летим в Москву. Не в первый раз. Стас спустился в мой кабинет вечером. Прошелся, погладил аппараты, сел на стул напротив, улыбнулся.
– Как дела? – продолжая улыбаться, спросил он.
– Нормально, – я тоже улыбнулась. Мы помолчали.
– Я заеду за тобой часа в четыре, думаю, за час до аэропорта доберемся.
– Хорошо.
– Не задерживайся завтра на работе долго, надо выспаться.
– Хорошо, – его забота больше походила на пародию. Стас относился к разряду руководителей, которые считают всех сотрудников дегенератами, которые ничего не умеют делать. Если ему кто-то не нравился, никакие доводы в пользу этого человека не могли сработать. С людьми он расставался легко. Одной подписью в заявлении. Правда, были случаи, когда он брал своих сотрудников обратно. Через какое-то количество времени он понимал, что человек хорошо выполнял свою работу, и тогда он брал трубку, звонил, и делал предложение, от которого еще ни разу не отказался ни один сотрудник. В целом, у нас был стабильный и устойчивый коллектив, и этому, естественно, способствовали руководители.
В четыре утра, в среду, мы со Стасом ехали в аэропорт. Погода стояла пасмурная, моросил дождь.
– Выспалась? – как всегда улыбаясь, спросил Стас.
– Нет, – покачала головой я.
– В Москве кофе попьем, дотерпишь?
– Конечно, – я улыбнулась.
Парковка, паспортный контроль, регистрация, самолет ревет двигателями, взлетели. Где-то вдали краснело небо, освещаемое утренним солнцем. Стас, кажется, заснул в соседнем кресле. Я тоже прикрыла глаза. Странно, какая бы я ни была уставшая, в самолете спать не могла.
– Не спится? – неожиданно спросил Стас.
– Нет.
– Боишься летать?
– Нет, ты же знаешь, что «нет».
– Знаешь, что у самолетов есть точка невозврата? Это когда пилот уже не может устранить неисправность и самолет неминуемо разобьется. – Стас улыбнулся.
– Уважаемые пассажиры, наш самолет вошел в зону турбулентности, просьба занять свои места и пристегнуть ремни. – Раздалось в динамиках. Самолет тряхнуло. Потом резко наклонило вправо.
– А ты посмотри, есть ли свободные места? – пристегивая ремень, попросила я Стаса.
– Зачем?
– Существует примета, что если есть свободные места, самолет точно упадет, потому, что у кого-то сработала чуйка и он на этот рейс не сел. – Стас поежился и скосил глаза в проход.
– Не переживай, – я взяла его за руку, – семи смертям не бывать, а одной не миновать. – Самолет снова тряхнуло. Стюардесса пробежала в хвост самолета, потом обратно. Самолет опять завалился на бок, потом, будто провалился в яму. Стас сжал мою руку.
– Боишься? – спросили мы друг у друга одновременно. Мне вдруг стало смешно. Разве наш самолет может упасть? Мы же такие молодые. А правда, вдруг самолет сейчас упадет? Ведь тогда, мы со Стасом, будем друг для друга последними близкими людьми. Наверное, во время падения, мы будем крепко держаться за руки, как сейчас. « Они летели час и умерли в один день», фу, ересь какая-то! Стас еще со своими точками невозврата! Интересно, а свободные места есть?
– Так что насчет свободных мест? – улыбаясь, спросила я. Стас не успел ответить, потому, что в динамиках раздался шорох и голос командира корабля:
– Уважаемые пассажиры, наш самолет совершит посадку в аэропорту Шереметьево города-героя Москва через двадцать минут. Просьба пристегнуть ремни.
– Ну, вот видишь, скоро мы сядем, выпьем кофе, – улыбаясь, сказала я. Стас посмотрел на меня, хитро прищурился и спросил:
– Признайся, ты же испугалась?
– Испугалась, – улыбнулась я.
Через обещанные пилотом двадцать минут мы приземлились в аэропорту Шереметьево. Я очень люблю этот огромный и уютный аэропорт. В нем мне нравится все. Мы со Стасом прошли через зону высадки, и с людским потоком полились в сторону платформ Аэроэкспресса. Стас приобняв меня за талию, увлек в сторону небольшого кафе.
– Ты обещала выпить со мной кофе.
– С удовольствием выполню свое обещание.
Когда мы заказывали кофе, нас спросили наши имена, точнее, спросили, для кого варить кофе. Сидя за столиком, в ожидании, Стас неожиданно сказал:
– Мне всегда хочется сказать: приготовьте кофе для Короля. Представляешь, объявляют: кофе для Короля готов!
– Кофе для Анны и Станислава готов! – объявил бармен. Официантка принесла горячий и ароматный напиток.
Король Станислав и принцесса Анна неспешно пили крепкий и бодрящий кофе. Он согревал тело в осенний промозглый день, прогонял страх перелета, зажигал икорки в глазах. Глаза Стаса и в правду, искрились. Странно, его взгляд всегда смеялся, даже когда он был зол. И это было особенно неприятно. Вроде и ругают тебя, и смеются над твоей ничтожностью. От этого всегда хотелось плакать. Честно признаться, в кабинете Стаса я рыдала дважды. В кабинете Макара-никогда. Макар был гораздо ближе, но я не могла позволить себе рыдать перед ним. Даже когда умерла мама, я сидела с каменным лицом и рассказывала ему, как все произошло. Не проронив ни слезинки. Не могла я плакать перед Макаром, просто не могла. Я его уважала и любила, иногда жалела, просто по-бабски, когда видела усталые морщинки под его глазами. Я всегда была честна с ним и искренна. И самый мой большой страх перед ним, был страх быть отвергнутой. Однажды, такое случилось, Макар перестал со мной разговаривать, после очередного «косяка» моего Сашки. Он не разговаривал со мной два месяца. И тогда я поехала к Наташке, и, размазывая сопли по щекам, умоляла ее поговорить с ним, чтоб просто сказал, что мне сделать, чтоб он смог простить мою семью. Я была готова на любые унижения, лишь бы он снова позвонил. Тогда все утряслось, и я поклялась себе, что больше никогда такого не допущу. Пока получалось сдержать свое обещание.
Со Стасом все было по-другому. Он был сам по себе другим. Он орал на меня и унижал, если считал это правильным, но именно этот мужчина мог выдержать женские слезы. Мы пили кофе, улыбаясь, он рассказывал что-то, и было так здорово, потому что это была Москва, кофе, удобный диванчик, и мужчина. Просто мужчина. Допив кофе, мы доехали до Белорусского вокзала, и, неожиданно, Стас предложил поехать на Арбат.