Страница 59 из 91
Нонниус, к сожалению, оказался прав. Жизнь лорда Дадли теперь была в ведении Господа Бога, который всячески пытался прибрать его к своим рукам. На следующий день рана на его плече припухла, а к ночи у Роберта началась лихорадка. Я кусала губы, не находя себе места от волнения. Пытала врача, требуя от него ответов. Сделал ли он все так, как я приказала? Продезинфицировал ли рану и хирургические инструменты? Ведь мой порез зажил без осложнений!
Королевский лекарь кивал и порывался пустить Роберту плохую кровь, утверждая, что вместе с ней выйдет и жар, мучивший его тело. Я запретила, так как не верила в целительную силу кровопускания.
Что же теперь делать?!
В который раз упрекая себя в том, что не закончила медицинский, требовала от врача, чтобы тот очищал рану, давал жаропонижающие и укрепляющие настойки, делал компрессы. Когда поняла, что медицина бессильна, состояние раны ухудшается, а лихорадка не отступает, то в отчаянии решилась на метафизические меры: приказала молиться за здоровье лорда Дадли во всех церквях Лондона.
Не знала, поможет ли это или нет, но, по крайней мере, собиралась сделать все, что могла.
На второй день, когда Роберт уже метался в бреду, узнавая лишь меня, я отправила гонца к его жене. Послала за леди Эми Дадли королевскую карету – если она изъявит желание приехать к мужу, пусть не теряет времени. Не знаю, правильно ли я сделала или нет…Но ведь она - его жена, имела полное право знать…
А уж когда он выздоровеет – по-другому и быть не могло, – пусть разбираются в своих запутанных отношениях!
Как бы ни хотела, но долго находиться в комнате Роберта я не могла. Слишком много скопилось государственных дел, да и с покушением стоило разбираться!
В приемной меня уже дожидался Уильям Сесил.
– Какие новости оттуда? – спросила я, кинув красноречивый взгляд в сторону, где, по моим понятиям, находилась королевская темница. Ага, в нижнем правом углу и метров так на тридцать глубже…
– Он молчит... Все еще молчит! Но мы недавно отыскали того, кто развяжет ему язык. Мастер филигранных допросов сбежал от испанской инквизиции, после того как проработал на ее благо много лет…
– Избавьте меня от подробностей! – поморщилась я, но все же успела представить, как сейчас пытают человека, вытягивая из него сведения о покушении.
О боже! В голову настойчиво лезли картинки с дыбами и раскаленными клещами, которые видела в одной из книг про инквизицию еще в Москве. Я почувствовала тошноту, а затем мне стало совсем плохо. В сто крат хуже, чем когда проснулась этим утром. Нет, так дело не пойдет!
Подошла к столу, взяла чистый лист бумаги и чужим размашистым почерком, к которому уже привыкала, написала короткий приказ. Поставила внизу инициалы и подпись, протянула Уильяму.
– Что это?
– Указ о помиловании и свободном проезде по стране. Имя впишете, когда убийца его вспомнит. Пусть все расскажет и катится ко всем чертям!
– Но, королева! – возмутился государственный секретарь.
– Покажите ему эту бумагу, но в руки не давайте. Он ее получит тогда, когда в деталях расскажет о покушении. Кто приказал и кто провел их во дворец, сколько заплатил, имена всех его подельников… Кстати, вы их опознали?
Уильям покачал головой:
– Нет. Думаю, это были наемники. Скорее всего, не из Англии. Вас слишком любят в народе, чтобы пойти на такое!
Я хмыкнула. Тоже мне, нашел причину! Некоторая несознательные личности, как известно, за деньги не только родную королеву, но заодно и матушку продадут, если им предложат хорошую цену.
– Иногда вы проявляете излишнее милосердие, – с укором добавил Уильям. Правда, бумагу взял. – Внешне убийцы похожи на итальянцев или испанцев. Наш говорит по-итальянски…
– И что же он говорит? – заинтересовалась я.
– Ничего, что могло бы помочь следствию. Только ругань, которую вам знать необязательно. Я приказал допросить капитанов судов, прибывших в Лондон с континента за последнюю пару месяцев. Надеюсь, мы выясним, как убийцы попали в страну! Это прольет свет на многие детали.
– Возможно, – согласилась я. – Не забудьте ему передать, что от него зависит, в каком виде он отсюда выйдет. Либо на своих двоих и с королевским прощением в руках, либо его тело сгниет в канаве после того, как замучают до смерти. Свободу выбора никто не отменял!
Поднявшись со стула, дала понять, что аудиенция закончилась. Перед мессой я хотела навестить Роберта. Затем сидела в часовне, размышляя об увиденном. Мне, знакомой лишь с собственными порезами и разбитыми коленками в детстве, казалось, что раны лорда Дадли вели себя совершенно неподобающим образом. Поэтому я искренне надеялась, что они исправятся и заживут, как и положено приличным ножевым ранениям.
После завтрака с головой погрузилась в работу. Этим утром запыхавшийся курьер доставил тайное послание от Юхана, графа Финского. Оно прибыло с одним из торговых кораблей.