Страница 33 из 91
Как бы невзначай поинтересовалась, кто у них царь. Оказалось, страшный демон Иван Грозный! Вспомнив картинку в учебнике истории «Иван Грозный убивает своего сына», поежилась. Как бы и мне, выскочке на английском троне, не досталось тем самым посохом!..
Долго выспрашивала Энтони Дженкинсона, недавно вернувшегося из России, о молодом правителе. Купец заверял, что на троне в Москве сидит суровый, но крайне справедливый государь. Не поверив, затребовала всю русскую переписку, которая велась еще со времен правления Эдуарда.
С замиранием сердца развернула пергамент. Рядом лежал перевод на английский, но рядом сидел Роджер, и я сделала вид, что читаю именно его. Оригинал завораживал, хотя разобраться в нем оказалось нелегко. Письма царя были начертаны крупным, разборчивым почерком, начальные строки выполнены золотым тиснением. С царской печати надменно взирал двуглавый орел. Вводная часть начиналась с полного титула Ивана Грозного и перечисления всех земель и княжеств в его обширной империи. Я заскучала, так как земель в государстве Российском оказалось порядком.
К тому же, царь перегружал повествование повторами и пересказами предыдущей переписки. Иногда, казалось, Иван-батюшка забывал, с чего начал и к чему вел, но письма выходили увлекательными, написанные живым и образным языком. Датировалось последнее из них февралем семь тысяч шестьдесят второго года от Сотворения мира. Подивившись на сие чудо, села сочинять общий привет из Английского королевства, с заверениями в дружеском расположении и предложением упрочить торговые связи. В будущем я собиралась выпросить эксклюзивное право на торговлю шерстью и сукном на всей территории России.
Правда, Москва была далеко, зато Испания оказалась куда ближе и куда опаснее. Отправив письмо в Россию, я продолжила окучивать их посла. Пригласила на ужин в свои покои, желая показать личное расположение. Весь вечер слушала о том, что именно Филипп возвел меня на английский трон, поэтому мы и должны заключить брачный союз. Сама подумала, что не собираюсь выходить замуж из благодарности. Зевала украдкой, кивала, затем снова предложила ему веселиться.
А что мне еще было делать? Послать далеко и надолго нельзя, а то ведь и правда пойдет... Вернется потом с Великой Армадой, а мы пока не готовы, хотя в доках уже заложил несколько новых кораблей. Вот бы еще пару-тройку лет протянуть!
Также я уже была в курсе, что граф Ферия попутно окучивал Катерину Грей. Ни Уильяму, ни мне это не нравилось. Если хитрые испанцы выкрадут девушку, у них появится собственная претендентка на английский престол! Филипп мог бы, к примеру, жениться на Катерине, а тут бы и я удачно умерла, например, снова выпив яда, и вот тогда история пошла бы по другому пути…
Кстати, Уильям так и не выяснил, кто пытался отравить королеву в день коронации, поэтому я жила под пристальным надзором и повсюду передвигалась в окружении личной охраны. Мы установили слежку за семейством Грей и еще за епископом, проводившим обряд коронации. Оглторп был ставленником архиепископа Хита, который заседал в Тайном Совете и, кажется, откровенно меня ненавидел. К тому же, постоянно раздражал придирками и укорами в том, что «при вашем батюшке себе бы такого не позволили!»
Я все никак не решалась выставить его из Совета, утешаясь китайской поговоркой, что если долго ждать у реки, то мимо обязательно проплывет труп врага. Ему было уже за шестьдесят – глядишь, и правда проплывет, если меня не прикончат раньше.
Но сдаваться я не собиралась, ведь столько еще надо сделать! С помощью Кэт сократила количество слуг во дворце. Зачем нам столько? Правда, стоны и плач стояли такие, что иногда даже снились по ночам. Но я твердо решила экономить и подать пример своим придворным, которые, впрочем, не спешили им воспользоваться. Следующим указом уменьшила число развлечений во дворце. У меня и без них от книг и постоянных совещаний голова кругом!
И сразу же пошли слухи, что королевский двор резко поскучнел. Меня это нисколько не взволновало - ну и пусть! А если французы нападут или испанцы – чем отбиваться будем?.. Оранжевыми с блестками шутовскими колпаками или же длинными копьями с рыцарских турниров, которые так любил устраивать Роберт Дадли, ответственный за королевские развлечения? Или закружим врагов до смерти в танцах, что обычно проводились после каждого обеда или ужина?
Этот самый лорд Дадли, которому я запретила разбрасываться деньгами из казны направо и налево, прозвал меня в шутку «королева-умеренность». Оказалось, так же, как величал Елизавету брат Эдуард за ее любовь к книгам и скромному образу жизни. Я улыбнулась, нисколько не обидевшись. Зато мы в срочном порядке набирали рекрутов, строили корабли, усиливали северные и южные крепости.
Несмотря на затеянную экономию, денег все равно не хватало. Правда, радовало, что после снижения вывозных пошлин возросла торговля, а к концу марта пришло письмо из России, в котором царь Иван клялся в вечной любви и дружбе. Не дай бог, свататься начнет – я же не переживу… К моему великому облегчению, он оказался женат. Хотел сотрудничать, а именно интересовался ввозом оружия и искусных ремесленников. Просил выслать ему архитекторов, мастеров, которые отыскивали золото и серебро, а также аптекаря и доктора. Я икнула от удивления и позвала Уильяма – пусть разберется.
Да, и доктора подыщет, мне же удалось!