Страница 10 из 30
Я любила слушать рассказы отца о годах службы. Садилась в уголке обеденного зала, чтобы не мешать мужчинам, собиравшимся вечерами за деревянными потертым локтями и глиняными кружками столами. В рассказах отца всегда было место Амгерду. Именно он убедил Эрро не вкладывать оставшиеся после службы деньги в Королевский Банк Кемира, а держать в своем предприятии.
– Деньги должны работать, Лайне! – бывало, приговаривал отец.
Он не был глупцом. В наследство мне досталась не только таверна, но и долговые расписки с векселями ростовщической компании Амгерда. А также письмо, в котором отец просил отдать мне хранимое в маленьком ящичке под надзором старого друга. То, что опасно держать в Волчьем Долу.
Что ж это могло быть?!
Узнать все не удавалось. Вручила Амгерду послание, которое он, крякнув, быстро прочитал, после чего обнял меня за плечи, подмигнул Реми и увлек, минуя первый этаж – кухня, хозяйственные помещения, комнаты слуг, – на второй этаж, в большую комнату с массивным столом, уже ломящимся от яств. От горшков с кашей, щедро приправленной салом, шел одуряющий аромат. На роскошных глиняных блюдах лежали мясо, овощи, рыба. Запахи свежего хлеба и разнообразных пирогов сводили с ума.
Кажется, я толком ничего не ела с самого утра!
Тут слуги поставили на стол блюдо с жареным поросенком, который уставился на меня мертвым взглядом. На миг стало не по себе, но я все же оторвалась от созерцания еды, потому что в комнате появились невысокая смуглая женщина и парень в светлой одежде, но с залихватским красным плащом, заколотым на плече причудливой брошью с аметистом.
– Мой сын, – произнес с гордостью Амгерд. – Исао Сид!
Высокий, широкоплечий, фигурой тот явно пошел в отца, но, в отличие от рыжеволосого Амгерда, оказался темноволос и смуглолиц. Склонил в приветствии голову, затем осмотрел меня с ног до головы. Я нервно сжала книгу дяди Никласа, потому что интерес у парня был явно… Явный интерес скользил в его взгляде!
– Гунрун, моя жена, – продолжал Амгерд, кивнув на невысокую, смуглую женщину, одетую в длинную золотистую тунику и расписные шаровары. Медные браслеты на руках и ногах, шаль с бахромой, накинутая на плечи. Платок, скрывающий начавшие седеть волосы. Она ведь из племени ингархов!
– Ихайса, Гундун, – произнесла, улыбаясь, на языке, который знала с детства. – Да спустится благословение Богини на ваш дом и ваших родных!
Женщина моргнула. Я увидела, как в изумлении приоткрылся ее рот. Не так часто в Кемире встретишь тех, кто говорит на языке кочевников!
– Ихайса… – она вопросительно посмотрела на мужа.
Тот скривился, затем махнул рукой, так и не ответив на ее немой вопрос.
– Меня зовут Лайне, а это… – начала я, решив представить Реми, но Амгерд уже повел меня к столу.
– Заботься о гостях, женщина! – приказал жене, словно она была простой служанкой.
Нас с Реми усадили на низкую лавку. Гунрун и две девушки из прислуги принялись раскладывать еду. Я все ждала, когда хозяйку позовут за стол, но так и не дождалась. Зато Амгерд, усевшийся в высокое резное кресло, положив плотные ноги на низкий табурет, полностью завладел моим вниманием.
Он умел, мог говорить.
Спел хвалебную оду своему сыну, который впивался крепкими молодыми зубами в свиную ногу, не забывая прикладываться к кружке со сладким ячменным элем. Я знала вкус – один раз попробовала, чтобы больше не притрагиваться. Не к лицу женщинам пить такое! Затем перевел разговор на ситуацию в стране и на то, как сложно при нестабильной власти получать стабильную прибыль.
Служанки тем временем положили нам с Реми мясо и кашу. Мальчонка ловко орудовал ложкой, уплетая за обе щеки ужин. Я же попросила Гунрун испробовать кое-что из кухни ее племени, и она принесла с кухни плов, вкус которого оказался выше всяких похвал.
Странный ужин! Хозяйка, что не шла за стол, прислуживала, как простая работница. Исао, быстро терявший крепость духа, поддавшись влиянию эля. Смотрел то орлом, то воробьем. Ведь он, выходит, моложе, чем я. Амгерд выспрашивал о Волчьем Доле. Интересовался, как я живу и кто обо мне заботится. Покачал головой, узнав, что у меня никого не осталось. Переспросил о векселях и расписках. Затем, бросив в угол обглоданную кость, поднялся из-за стола.
– Я принесу твое наследство, – сказал мне.
Ушел, тяжело ступая по половицам. Сытная еда и крепкий эль, видимо, обострили старые раны. Война никого не щадила. Отец Рыжа, Рыжика, друга моего детства, прожил после возвращения всего шесть лет. Ушел к Богам зимой, и никакая магия не смогла его задержать.
А тут…
– Исао, тебе надо на свежий воздух, – негромко произнесла Гунрун. – Ты слегка перебрал, сынок!
Тот рыкнул на мать. Затем ударил кулаком по столу.
– Я останусь, женщина! – сказал ей, совсем как отец.
– Плохое, плохое место, – прошептала ингарка, подкладывая на мою тарелку плов. – Беги, девочка, пока не поздно! Он ничего не отдаст. Он умеет только забирать! И ты отсюда не выйдешь, так же как и я.
Разогнулась и пошла на кухню. Я же… Выдохнула изумленно. Нет, не может такого быть! Но почему?! Деньги отца, неужели из-за них?
– Реми, – я склонилась к мальчику под внимательным взглядом Исао. – Реми, если со мной что-то случится – беги! Беги, не оглядываясь. Обещай, что найдешь…
Боги, но кого?! Магистра Шарреза? Он ведь неуловим, словно… аббер в Мервянных Горах! Быть может, лорда Дьеза, который был добр ко мне?
– Магистра Светлых Сил из Академии Магии. Его зовут лорд Дьез. Ты все понял?
– Да, – спокойно ответил мальчик, откладывая ложку. – Знаю, где его дом. Водил к нему странных людей в капюшонах.
Мне было все равно, кого Реми водил к лорду Дьезу, потому что…
– Скажешь ему, что Лайне Вайрис попала в беду. Умоляй о помощи.
Шаги, тяжелая поступь… Скрипнула половица. Я чувствовала, как сильнее забилось сердце. Амгерд возвращался, держа в руке свиток и еще что-то… Золотая цепочка, свисавшая с его ладони, блеснула в свете множества свечей. На улице лишь начинало вечереть, но после слов Гунрун Тьма нехороших предчувствий заползала мне в душу. Я все не могла поверить…
Тут Амгерд остановился рядом со мной.
– Твое наследство, Лайне Вайрис! – произнес он.
Сунул в руку свиток. Амулет – фиолетовый камень в золотом обрамлении – бросил на стол. Чувствуя, как начинает потряхивать от напряжения, коснулась пальцами камня. Магия… Он был заряжен магией! Правда, из-за снедавшего меня волнения, не cмогла разобрать, какой именно. От моих прикосновений камень потеплел, словно… Словно отвечал на ласку. Я почувствовала подушечками пальцев выгравированные буквы. Присмотрелась – «А» и «Х». Что бы это могло означать?
Разберусь, но не сейчас! Быстрым движением надела амулет на шею, почувствовав, как он греет кожу в скромном вырезе платья. Затем под пронзительным взглядом Амгерда развернула свиток.
«Дорогая моя девочка…» Неровные, угловатые буквы, выведенные рукой отца. Я… Я узнала его почерк. Улыбнулась сквозь слезы. Отец никогда не ладил с каллиграфией! Решила, что не буду плакать. Не сейчас, не здесь! Сунула письмо в сумку. Позже, позже прочитаю…
– Спасибо, – сказала Амгерду. – Но это лишь часть наследства. Я хочу забрать деньги, которые отец вложил в предприятие восемнадцать лет назад. Под хорошие проценты.
Вернее, я собиралась положить их на свой счет в Королевском Банке Кемира. Открыла, когда приехала в Хольберг. В том же банке оставила расписки и векселя, которые не рискнула взять с собой, понимая, что сумма выходила внушительная.
– Зачем юной деве столько денег? – поинтересовался Амгерд.
Сел рядом со мной на лавку, брезгливо оттолкнул блюдо с рыбой. Дернул головой, будто отдавая кому-то молчаливую команду. Я оглянулась. В большой комнате появились слуги. Двое. Здоровенные, вооруженные. Замерли у входа. Реми тоже их увидел, заерзал, засопел на лавке.
– Так что же ты собираешься делать с такой суммой, Лайне Вайрис? – переспросил ростовщик.