Страница 11 из 12
–И Дени в прекрасной спортивной форме,– встряла обычно молчаливая с посторонними Паола,– чего он только не вытворял вчера ночью, пока не прикусил свой расторопный язык!
–А мой граф,– вставила своё слово и Даниэлла, не пожелавшая отстать от товарок,– знает такие жаркие славянские способы прелюбодеяния, что мы держим под кроватью котелок с холодной водой для охлаждения мест общего пользования!
Вот за такой непринуждённой светской беседой и попутной выпивкой мы провели часа полтора. Могли бы и больше, но похвальба дам дошла до такой степени откровенности, что они пожелали тут же не только продемонстрировать свои достоинства, но и измерить их ширину и глубину подручным столовым прибором, призвав нас в свидетели и судьи.
Нам стало несколько неловко за возможный женский аттракцион, поэтому, переглянувшись с пониманием, мы чуть ли не силком растащили их по своим комнатам.
–Катрин,– несколько запоздало спросил я пока мы следовали коридором второго этажа,– а что, здесь для каждой отдельная комната?
–Да,– начала разъяснять подруга,– но когда мы гастролируем на выезде, то отдыхаем в общем будуаре, так что комнат всегда хватает. Тем более, что некоторые клиенты порой предпочитают солировать кучно, то есть на глазах друг у друга и не ограничиваясь одной актрисой.
«Вот оно как!– подумалось мне озабоченно.– Эти бедняжки ещё и выступают перед публикой на разных сценах и площадях, как вдали от дома, так и в родных стенах. Вот тебе и французская бордель. Какая тут торговля телом! Просто девушки расслабляются любовной игрой с побочным заработком после трагедий Шекспира.»
–А можно присутствовать на таком представлении?– загорелся я желанием театрала.
–Не только можно понаблюдать со стороны, но и принять самое непосредственное участие,– успокоила меня Катрин.– Вот я переговорю с Паолой и Даниэллой, и мы устроим свальную комедию. Право же, это очень забавно и весело, тем более когда все свои и особо стесняться не приходится.
–Скорее бы,– мечтательно протянул я,– наверное хорошо выйдет.
–Да, хорошо там, где нас!.. Думаю через недельку, когда нам с тобой захочется чего-нибудь новенького, этот праздник и устроим.
Мы зашли в уже знакомую комнату, и я на правах хозяина сразу разделся, даже не взглянув на бутылку. Катрин тоже не стала цепляться за свои наряды, и скоро мы сидели друг против друга, чуть ли не упираясь в колени соседа, с игривым чувством любуясь местами будущего пользования со всей доступной страстью. Торопиться нам было некуда, тем более с широко расставленными ногами, и Катрин показала мне, как могла, всё внутреннее устройство собственных женских покоев. Под её умелыми пальцами я смог разглядеть то, чего раньше видеть ни приходилось и был изумлён до глубины души. Ведь то, что на ощупь и в темноте казалось загадочным и мудрым творением хитроумной природы, на свету предстало в виде мускульного кисета с довольно узкой горловиной, но убранного с глаз долой ради притягательности любопытных рук. И прямо не верилось, что эта табакерка может свести с ума достойного государственных наград мужчину и быть дороже алмазных приисков старателю или племенной кобылы ковбою!
Ночь прошла без нервотрёпки, так как мой пластун чуть ли не до утра ползал во тьме и сырости недр подружки, чем её несказанно радовал и умилял стойкостью физического естества. Под утро уже по традиции я начал было отбивать поклоны на заднем дворе дамы, любуясь её крепким затылком и розовыми ушками из-под сбившихся на сторону волос, но возвратно-поступательный механизм тела дал сбой из-за чего ваш покорный слуга, пишущий эти строки в назидание потомкам, элементарно промазал по цели, чуть не совратив женщину необходимостью извращения, а посему был насильственно отстранён от дальнейшего блуда.
И я покинул этот гостеприимный кров, унеся с собой наше обоюдное желание следующего общения. На улице в условном месте я встретился с Торнадо, и уже неспешным шагом и с чувством честно выполненного долга мы пошли в нашу гостиницу.
Впечатлениями особо не делились. Да как я к тому же заметил, своими бессчётными победами любят хвастаться те, кто не только не был на поле боя или в постели, но сам никогда не разил противника и не укладывал женщину на долгий срок. Да и чего делиться известным с себе подобным молодцом!
–Ну как?– только и спросил Дени.
–Хорошо, хоть и повторение пройденного,– ответил я и продолжил:– А вот когда кончится твоя любовь, попробуем перейти к другим массовым играм, возможно на театральных подмостках.
Дени долго шёл молча, исподтишка посматривая на меня. У дверей нашего пристанища он изрёк:
–Хоть я и не понял на что ты намекаешь, но всё же поговорю с Паолой о походе в цирк. Ведь и я был когда-то неплохим акробатом.
Я промолчал, так как ещё и сам не ведал на какую оперу с балетом предстоит ещё нам вытянуть беспроигрышный билет.
***
И ведь не сбылись наши радужные мечты! Дело в том, что как только мы с Дени и нашими девушками в очередной вечер собирались за облюбованным столом и начинали общаться, откуда ни возьмись появлялся нетрезвый Заремба и тянул грязные лапы к Паоле, не скупясь в непристойных выражениях и жестах. Я наливался яростью, Дени уже зеленел, русский граф спешил к нам на помощь, но грек больше бить себя не давал, быстро ретируясь в какой-нибудь дальний угол. Его не преследовали, чтобы не портить вечер окружающим, да и мадам Горизонталь запретила рукоприкладствовать в стенах заведения. С одной стороны не хотела вмешательства полиции, а с другой – потери, что ни говори, но состоятельного клиента. Так что нам приходилось ограничиваться угрозами, не пуская в ход кулаки и бутылки. Я было предложил перенести застолье на второй этаж, но Дени крайне воспротивился.
–Я не буду прятаться от этого ничтожества,– запальчиво заявил он.– Мы находимся в свободной стране и можем делать всё, что пожелаем, вплоть до физической ликвидации грека при вынужденной защите себя или любимой дамы.
И он совершенно был прав, тем более, что вечера через два Заремба полностью исчез с нашего горизонта, а мы получили от хозяйки заведения значительную скидку при общении с Катрин и Паолой, как постоянные, вменяемые, а главное законопослушные посетители. Однако, счастье было не долгим.
В один из приятных вечеров мы так и не дождались наших дам к привычному ужину. Мадам Горизонталь разъяснила, что девушки подписали выгодный контракт и в настоящее время находятся на гастролях. И попутно заверив, что выступления на стороне не долгие, а мы можем радоваться в связи с этим росту благосостояния девушек, тут же представила нам другой подобный товар по старой цене. Для Дени итальянку Челюстину Пилар,а для меня только что прибывшую из загадочной северной страны Финляндии блондинистую Хеннике Трахвоняйнен. От надвигающегося в этот вечер безделья мы охотно согласились на любезное предложение.
–Не пожалеете, девушки первой свежести и вполне обучаемы,– хозяйка лукаво улыбнулась и с достоинством удалилась.
Девушки появились в довольно скромных одеяниях и хорошо просматривались лишь до пояса, а по тому как они робко семенили к нашему столу мне подумалось, что Италия и Финляндия ещё не вырвались из лап католической инквизиции, а перед нами открывается обширное поле просветительской деятельности.
Черноволосая и кареокая Челюстина была порывиста в движениях, а впоследствии и очень говорлива, тогда как беленькая Хеннике с голубыми озёрными глазами являла во всём замедленность реакции и молчаливое согласие в разговоре. Новые знакомые и без употребления спиртного с нашей стороны выглядели десертом за столом и были привлекательны и аппетитны. Вино и фрукты девушки поглощали охотно, а когда пришло время подняться в номера не выказывали недовольства или глупой строптивости.
Комната девушки была точной копией убежища Катрин, впрочем, может это оно и было, так что знакомиться с обстановкой не было необходимости, и я сразу же перешёл к делу, так как очень не терпелось попробовать северного человека. Хеннике не возражала, видимо почувствовав во мне сильного духом и телом мужчину. Оголились мы одновременно, и я увидел перед собой белую и стройную особь с небольшой аккуратной грудью, а под её плоским животом, обрамлённую белесым пухом розовую ракушку, размером с речную, но со стыдливо сжатыми створками. И только я потянулся умелой рукой к этому моллюску с миролюбивой целью естествоиспытателя, как эта финка до крайности изумила меня. Она без всяких предварительных игрищ и забав, молча плюхнулась спиной на кровать и, широко раскинув свои точёные ножки, покорно и преданно посмотрела на меня. От такой скороспелости решений я опешил и застолбился у кровати каменным идолом языческого божества. Девушка, приняв меня за стеснительного придурка с ущербной психикой, поманила меня пальцем, указывая дорогу к месту приложения сил. При этом она начала сдвигать и раздвигать колени, выгибаясь аркой и демонстрируя перед моим носом свой, врать не буду, ухоженный долбёжный инструмент. И тогда я, чтобы далее не выглядеть полным ослом средь райских кущ, прикрыл своим телом финскую инородку. Дальнейшее произошло без суеты, упрёков и прочей словесной бытовухи.