Страница 5 из 6
В последние же годы правления даже и русские люди из высшего эшелона власти устали от сталинской дисциплины, пахоты и муштры. Им всем захотелось праздника для души: получше одеться, побольше поспать, заиметь огромные квартиры для себя и всех членов семьи, парк иномарок и личные дачи. Это было хорошо заметно по последнему ХIХ партсъезду осенью 1952 года, когда только два человека из тысячи делегатов были одеты в полувоенные френчи и сапоги – Сталин и Маленков. Все остальные, даже и члены Президиума ЦК, были одеты в дорогие цивильные костюмы и кожаные ботинки, смотрели на Вождя и его заместителя как на пугало огородное, или как на выживших из ума чудаков, которым место в дурдоме.
А Хрущёв, как истинный хохол, был сибарит, скопидом и обжора, был человеком импульсивным, праздный и ветреным. Ему, как и всем остальным, не по нутру были сталинские драконовские порядки, сталинский аскетизм. Поэтому-то его приход к власти после смерти Вождя был объективен и закономерен: его ждали.
И Никита Сергеевич не обманул ожиданий знати: с него, собственно, и началось вырождение, разложение и загнивание партийной, советской, хозяйственной и научной номенклатуры, кончившиеся печально в 1991 году. И пусть ему не приписывают первую советскую атомную электростанцию и первый полёт в Космос, первое удачное испытание водородной бомбы в Семипалатинске и все остальные великие научно-технические достижения СССР. Это всё задумал и запустил в производство Сталин, а бездарь и дурень-Хрущёв только пенки снимал и красиво перед публикой тусовался, славу себе зарабатывал и политические очки, и пьедестал в Истории. Да-да, именно дурень, господа-почитатели и поклонники взбалмошного Никиты! Потому что только дурень мог приехать на Генеральную ассамблею ООН в Нью-Йорк, выйти на трибуну, снять ботинок с ноги и прилюдно долбить тем ботинком по крышке стола, кузькину мать кому-то показывать, обещать похоронить проклятый капитализм вместе с самим Западом. Согласитесь, что это всё определённо дурдомом пахнет…
Но больше всего Хрущёв запомнился и прославился тем, что нежно жался к евреям всю жизнь, прямо-таки на цырлах перед ними ходил и танцевал “краковяк вприсядку”, ещё в молодые годы хорошо усвоив, видимо, хотя и был дурачок, кто вершит мировые дела и управляет процессом, кто есть пастух, а кто – быдло. Так, своему стремительному возвышению и вхождению в большую политику и во власть он был лично обязан Л.Д.Троцкому, о чём ему и напомнил Л.М.Каганович летом 1957 года на Президиуме ЦК КПСС, когда Никиту Сергеевича большинством голосов чуть было ни сняли с должности Первого секретаря партии.
*) Хрущев в июне 1957 года и вправду висел на волоске (7 членов Президиума ЦК из 10 выступили против «авантюризма» в проводимой им политике, прежде всего экономической)… Спас его тогда председатель КГБ (что сменило в 1954 году МГБ) И.В.Серов, срочно собравший Пленум ЦК, который и оставил Хрущева у власти, расправившись с «оппозиционерами»…
Не удивительно, что забравшись на вершину власти после расправы с Л.П.Берией, Никита Сергеевич сразу же выписал советским евреям вольную, двери всех самых крутых и прибыльных кабинетов настежь перед ними, притаившимися при Сталине, распахнул, амнистировал и возвратил в столицу “врагов народа” – бывших троцкистов и зиновьевцев, понимай, видных деятелей ленинской гвардии, ответственных за ужасы Красного террора и коллективизации. И они опять стали полными властелинами-хозяевами в стране, какими и были до 1937 года, когда их чуть-чуть отодвинули. А при троцкисте-Хрущёве они взяли реванш, полный и безоговорочный, захватили командные должности в науке, культуре, искусстве, партии и правительстве – и стали жить припеваючи, сладко кушать и много спать, наслаждаться благами цивилизации.
Подобное положение дел в послесталинские 1950-60 годы хорошо охарактеризовал бывший Председатель Гостелерадио СССР С.Г.Лапин, заявивший однажды на одном из совещаний приблизительно следующее: у нас, дескать, многонациональное государство; так почему же на эстраде мелькают изо дня в день одни мулерманы, бродские и ведищевы? Да, они-де хорошо поют, и голоса у них замечательные. Но у нас много и других певцов – русских, украинцев и белорусов, – которые не хуже спели бы их добротные песни.
Что тут тогда началось: на Сергея Георгиевича сразу же посыпались проклятия со всех сторон и были повешены самые страшные ярлыки, которые у евреев всегда наготове – как тот же нашатырь или пузырьки с ядом. Его объявили антисемитом на всю страну, “советским Геббельсом” и “эсэсовцем”, “недочеловеком” даже. А ведь по сути-то он был прав, согласитесь, люди: не гоже представителям одной нации ставить себя в особое и исключительное положение.
Ситуацию тогда спас арабо-израильский конфликт лета 1967 года, переросший в советско-израильский конфликт, когда Советский Союз, поддержавший Египет, был вынужден разорвать с государством Израиль дипломатические отношения. Это вызвало целую бурю негодования среди советских евреев, в том числе – и эстрадных. И они, в знак протеста, начали в массовом порядке покидать страну: уехали В.Мулерман, Э.Горовец, Л.Мондрус, Н.Бродская, А.Ведищева и многие-многие другие. И никто их не выгонял, не дискриминировал, заметьте себе, как они на Западе утверждали дружно, выбивая статус политэмигрантов – и барыши, что за этим статусом следовали. Тем более, их не выгонял Сергей Георгиевич Лапин – человек добрейший и умнейший, с лёгкой руки которого на московской эстраде в 1970-е и 80-е годы появилось много новых имён, радовавших зрителей. Советские люди услышали, наконец, и замечательного И.Д.Кобзона, и бесподобных мулявинских “Песняров”, и ВИА “Ариэль”, “Верасы” и “Ял-ла”, и многих-многих других талантливых певцов из 15-ти союзных республик…
6
«Зачем было сделано подобное “лирическое отступление”? – спросите. – К чему оно здесь, в сугубо-научной работе? с какого бока-припёка?…» Да к тому, отвечу, что похожая картина, замечательно описанная С.Г.Лапиным, тогда наблюдалось повсюду, в том числе и в науке – месте почётном и прибыльном в СССР. Её, картину, хорошо проследить на примере с физикой, где евреев было особенно много, можно сказать – перебор, о чём подробно уже писалось. Ведь к старым, довоенным учёным-евреям добавились ещё и молодые, голодные, получившие образование во время войны и тоже себе “места под солнцем” напористо требовавшие, высоких окладов и должностей, жирных кусков и славы… При живом и здоровом Сталине еврейские физики трудились в поте лица над Атомным проектом, создавая ядерный щит страны. И были за то обласканы Вождём сверх меры. Высшей наградой тех голодных послевоенных лет, как хорошо известно, являлась Сталинская премия – огромные по тем временам деньги, на которые можно было сытно и сладко жить, не думать о нужде и голоде. А теперь подумайте и скажите, люди: справедлив ли был миф о сталинском послевоенном антисемитизме, запущённый всё тем же Хрущёвым? – если академик-еврей Юлий Борисович Харитон их получил от Иосифа Виссарионовича целых три, академик Абрам Исаакович Алиханов – три, академик Исаак Константинович Кикоин – четыре, академик Лев Давидович Ландау – три, академик Яков Борисович Зельдович – четыре, и так далее, до бесконечности. И все сплошь евреи-лауреаты…
Но как только Вождя не стало, они, перечисленные академики-миллионеры, сразу же побросали закрытые оборонные КБ и НИИ в провинции, где был жёсткий график работы, дикий лес кругом, медведи с волками и палочная дисциплина, свалили хлопоты и мытарства по укрощению Атома на русских учёных и инженеров, а сами во главе с академиком Л.Д.Ландау перебрались в цивилизованную Москву – и прочно заняли в ней все престижные теоретические кафедры и отделы МГУ, ФИАНа (Физический институт имени П.Н.Лебедева АН СССР, ныне РАН), МФТИ и МИФИ. После чего принялись барствовать и наслаждаться жизнью: читать лекции от случая к случаю сопливым студентам, красоваться-умничать перед ними, развратничать напропалую, глупеньких барышень охмурять, лишать их за зачёты и экзамены девственности (Ландау этим сильно грешил, чем больше всего и прославился); от скуки писать пустопорожние книги и статьи в советские и иностранные журналы, получать за это Ленинские и Государственные премии от своих же братьев-евреев, сидящих на деньгах, в том числе и международные, престижные Нобелевские, Филдсовские и другие. То есть принялись жить – не тужить: летать в облаках и ни о чём не думать. Только лишь о славе, похоти и достатке, только об этом у них всю жизнь потом голова и болела. И ни о чём другом! Хорошо-о-о!