Джекс (ЛП)

Джулиус тоже встает и нависает над столом, упираясь в него руками.

— Вы переходите на нашу сторону?

Я уже собираюсь сказать «да», потому что понятно, что иначе Джулиус не отпустит нас живыми, когда Джекс говорит:

— Один вопрос: почему главный здесь ты?

Джулиус улыбается.

— Потому что я собрал повстанцев под своим руководством.

— И почему они идут за едва ли не ребенком? Почему они доверяют тебе?

— Десять лет назад мой отец начал посвящать меня во всё, потому что хотел, чтобы однажды я пошел по его стопам. Когда я узнал, как дурят людей в городе и как обращаются с жителями Аутленда, я пришел в неописуемое бешенство. Но я не показал этого отцу, потому что знал, он сделает меня изгоем, как и мою мать. Я до сих пор притворяюсь, позволяя ему верить, что однажды стану таким, как он.

— Ты Эндрю, сын сенатора Пирсона! — Много лет назад сенатор предал казни свою жену за то, что она, якобы, симпатизировала повстанцам. Каждый знает эту историю. Но лицо Эндрю никогда не светилось перед камерами. Сенатор боялся, что на сына могут совершить покушение. После казни жены он получил множество угроз.

По лицу Джулиуса пробежала тень.

— Он предал ее смерти, потому что его бесчеловечные поступки отвращали ее так же сильно, как и меня.

Джекс согласно мычит.

— Тогда ты тоже человек, который ищет мести.

— Верно. — Джул — я решила так его про себя называть — морщит лоб. — Ну так что скажете?

Джекс бросает на меня вопросительный взгляд, и я киваю.

— Хорошо, я помогу вам, чем смогу, — говорит он. — Я даже приму участие в строительстве тоннеля, после того как отомщу Тони Гриру и сенатору Фримену. Я хочу собственноручно перерезать им глотки.

Джул кивает.

— Ты сможешь отомстить, но должен подождать, пока мы не эвакуируем всех. Я понимаю, как это тяжело для тебя.

— Я подожду, — отвечает Джекс. — Но у меня есть одна просьба. — Он бросает на меня беглый взгляд и говорит Джулиусу: — Отведи Сэм в безопасное место.

* * *

Джул коротко показывает нам штаб-квартиру. Это большая прачечная, которой он официально сам управляет. В подсобных помещениях могут собираться повстанцы и оттуда спускаться под землю. Тем, кто не ведет двойную жизнь, нельзя долго находиться наверху и им ни в коем случае нельзя показываться в городе. Как и нам. Поэтому Джул приводит нас снова в канализацию. Нас сопровождают четыре охранника. Джекс получил назад свое оружие, а я — мой рюкзак с консервами и медикаментами.

После длительного перехода в почти полной темноте, во время которого нам приходилось избегать столкновения с Воинами, мы попадаем в квадрат, где влажность становится заметно сильнее. Я слышу шум.

— Впереди находятся источники, — поясняет Джул. — Здесь вы будете жить, пока не закончится строительство тоннеля.

— Ты когда-нибудь бывал тут? — спрашиваю я Джекса, провожая взглядом Джулиуса. Он забирается в трубу, перед которой тоже есть железная решетка, но она не закрыта, а стоит открытая, словно дверь.

— Я проходил здесь пару раз, но никогда не замечал ничего подозрительного, — Джекс следует за ним на четвереньках, и я цепляюсь за его ботинки. Так близко, как в последние часы, я не видела пол с тех пор, как мне исполнился год.

Проход примерно пять метров длиной, в середине он делает мягкий изгиб. Никто по собственной инициативе не полезет сюда и не догадается, что за ним начинается система пещер. Джекс окидывает пространство лучом фонарика, но стен не видно. Черные скалы поглощают свет. Перед нами находится подземное озеро — пресноводные ресурсы города. Здесь шум становится намного интенсивнее, словно поблизости есть водопад. Джулс поясняет, что шум исходит от насоса, который установлен в пятистах метрах отсюда, на другой стороне озера. Оттуда вода поступает в город.

— На этой стороне мы в безопасности. Поскольку озеро имеет форму бумеранга, за скалой нас не видно, если вдруг приходят техники проверить насос.

— Ух ты, сколько воды! — Я благоговейно зачерпываю холодную воду рукой и делаю глоток. Вкуснее быть не может. Но где тут нам жить? Мы же с Джексом не рыбы.

— Именно отсюда труба идет в Аутленд? — Я никогда бы не смогла нечто подобное разглядеть.

— Нет, — говорит Джул. — Она также рядом с насосом. Это место мы нашли случайно три года назад, когда один повстанец преследовал кошку.

— Зачем он это делал? — Все что, сходят с ума от желания погладить этих животных?

— Многие из тех, кто здесь живет, питается ими.

Интересно, какова кошка на вкус? Чтобы питаться, у нас в городе есть лишь куры, свиньи и рыба. Крупный рогатый скот есть тоже, но его очень мало. Мясо очень дорогое, его могут позволить себе только высшие круги, так же, как и молочные продукты. Поэтому все люди должны ежедневно принимать пищевые добавки в виде таблеток.

Раньше на Земле было много животных, но место и корм в городе ограничены. Мы заморозили ДНК всех полезных животных на случай, если Аутленд снова станет пригодным для жизни.

Джул ведет нас дальше, а охранники остаются ждать около трубы. Мы идем вдоль берега озера и входим в новый лабиринт пещер. Он прячется за уступом. Там тихо и сухо. Мы проходим пост охраны и вскоре можем выключить фонарики. Пещеры обустроены как квартиры! Только не так комфортабельны. Отсеки, частично разделенные подобием дверей или просто полотнищами, в основном оснащены матрасами, койками и столами. Очевидно, этот лагерь предназначен только для сна, но здесь, как минимум, есть освещение. Тут находятся несколько человек: в основном женщины и даже трое детей, которым Джул нас представляет.

— Здесь нельзя разводить открытый огонь, потому что дым плохо выветривается. Кроме того, это могло бы выдать укрытие. У Воинов хорошее обоняние.

— Вот именно, — бормочет Джекс, который, осматривая свое новое жилище, морщит нос. В конце концов, его квартира была более чистой и роскошной.

«Избалованный Воин», — думаю я с усмешкой.

Джулиус показывает нам пустую комнату, которую мы можем занять. Здесь нет ничего, кроме широкого матраса — только голая скала. По крайней мере, у нас есть нечто похожее на дверь, если можно назвать так кусок листового металла.

— Если вы не против жить вместе… к сожалению, у нас нет возможности принимать гостей.

— Не проблема, — бормочет Джекс и бросает на меня взгляд: — А для тебя?

— Я уже привыкла делить с тобой постель, — говорю я тихо. И в памяти тут же всплывает всё, чем мы занимались с Джексом в горизонтальном положении. Будем ли мы так же любить друг друга на этом потертом матрасе? Мне было бы всё равно, пока мы вместе.

Джул понимающе улыбается.

— Если проголодаетесь, можете взять консервы на нашей кухне. Не промахнетесь — там всегда куча людей. Воды, к счастью, здесь много, Соня покажет вам потом, где можно помыться. Туалеты в конце этого прохода. — Он указывает на темный тоннель. — К сожалению, это придется делать в ведро — мы не хотим загрязнять воду. Накрывайте ведро крышкой и регулярно опустошайте в канализацию. Это не «Пэкстон» (так называется единственный отель в нашем городе), но большего предложить я вам не могу.

— Всё замечательно. Спасибо, Джулиус! — спешу я сказать, прежде чем Джекс пойдет на попятный.

— Вам лучше сейчас оставаться здесь, скоро придут остальные со стройки. У нас есть несколько раненых и заболевших людей, ты посмотришь их, Саманта? — спрашивает он, глянув на мой рюкзак.

— Конечно. — Приятно наконец снова быть нужной.

* * *

Соня знакомит нас с более чем полусотней соседей: две трети из них мужчины, которые вернулись со строительства тоннеля. Я не ожидала, что их так много. Я обработала несколько болячек, о которых даже говорить не стоило, и раздала пищевые добавки преимущественно тем, кто уже несколько месяцев живет в темноте. После того, как помылись в источнике и перекусили припасами из рюкзака, мы с Джексом обосновались в нашем новом жилье.