Джекс (ЛП)

Они приказывают нам залезть в узкую трубу, которая с обеих сторон закрывается решеткой. Очевидно, ее используют как камеру. Нам приходится наклониться, чтобы войти в нее. Затем решетку позади нас запирают. Перед ней встают два охранника. В том числе молодая женщина, которая была знакома с Седриком.

Джекс садится на корточки и кажется расслабленным, в то время как во мне всё дрожит, даже связанные за спиной руки.

Я делаю глубокий вдох и спрашиваю у Сони:

— Можно мне, пожалуйста, лазер для ран, чтобы позаботиться о Джексе?

После того, как ее коллега в маске кивает, она достает лазер из рюкзака.

— Повернись, я освобожу твои руки.

Я протягиваю руки к решетке, боясь, что Соня мне что-нибудь сделает, но тут же оказываюсь свободной. Наверняка, она разрезала кабель лазером. Затем она сует мне лазерный карандаш в руку, бросая на меня предупреждающий взгляд:

— Освободишь его, пожалеешь! — Она демонстративно направляет дуло ружья на меня, и ее губы сжимаются в тонкую линию. — Не делай глупостей!

— Я не буду. — Я сразу же опускаюсь на колени рядом с Джексом и убираю с его лба покрытые кровью волосы.

— Тебе очень больно?

— Это всего лишь шишка, — бормочет он и шепчет мне: — Зачем ты ушла из укрытия? — По его мрачному выражению лица я понимаю, насколько он недоволен этим.

— Я хотела помочь тебе, — отвечаю я и начинаю спаивать рану. На это требуется больше времени, чем обычно, потому что мне никак не удается унять дрожь в руках. — Я думала, они убьют тебя на месте.

— Я сознательно позволил им себя поймать, а теперь и ты вляпалась вместе со мной в это дерьмо, малышка.

— «Я не уйду без тебя», забыл?

На это Джекс не отвечает ничего, — хотя подозреваю, он закатил глаза, — но спрашивает:

— Где оружие?

— Всё еще в укрытии, — шепчу я.

— Теперь веди себя тихо и дай мне разговаривать с повстанцами.

— Договорились. — Он как всегда мужественный и даже бровью не ведет, когда плавящий луч скользит по его коже. Я глажу большим пальцем его щеку, где уже показалась щетина. Сегодня утром он гладко выбрился. Неужели уже так много времени прошло? Здесь, внизу я потеряла всякое чувство времени. — Я знала, что на что-нибудь сгожусь.

— Ты была глупой, — бормочет он, — но, черт возьми, смелой.

— Спасибо за комплимент. — Я смотрю в его голубые глаза и очень хочу обнять его. Я всё еще чувствую страх! — Как всё произошло?

— В том квадрате, который мы искали, не было ничего: никакого тайного центра, только датчики движения. Это была ловушка. И я решил дать себя поймать, не доводя до кровавой бойни, иначе я не получил бы никакой информации.

Я хватаю ртом воздух.

— Но ведь твой брат не хотел навредить тебе?

— Мы живы, поэтому надеюсь, что нет. Не могу дождаться, когда появится этот Джулиус.

Джекс попался умышленно. На что еще он готов пойти, чтобы отомстить?

После того, как я спаяла лазером края раны на лбу, он поднимает брови и дерзко улыбается.

— Кстати… «Мы пришли с миром»? Откуда ты это взяла?

— Из одного фильма, — отвечаю я и снова отгибаю его волосы назад. Рана выглядит хорошо. — Я никогда прежде не была в такой ситуации. — К сожалению, есть у меня ощущение, что это был не последний раз.

* * *

После того, как я возвращаю лазер Соне, мы просто ждем Джулиуса. Вскоре к охранникам подходит один из повстанцев со словами: «Джулиус здесь!»

Не проходит и минуты, как перед нашей камерой стоит щуплый молодой человек и осматривает нас. У него светлые, стоящие торчком волосы и ярко-зеленые глаза. Я сказала бы, что ему максимум лет двадцать. Так же, как и другие повстанцы, он носит черную спецодежду, а на плече висит ружье. Только красная повязка на лбу отличает его от других.

Пока он разговаривает с охранниками, Джекс насмехается: «И этот мальчишка их предводитель?», за что получает от меня толчок локтем в бок. У меня нет желания знакомиться с методами ведения допроса этого молодого человека.

— Не провоцируй его, — шепчу я. К счастью, парень, похоже, ничего не услышал, потому что погрузился в разговор с Соней и другим охранником.

— О чем они говорят? — спрашиваю я у Джекса.

Он наклоняет голову.

— Они раздумывают, стоит ли отправлять нас в главный штаб. Соня за. Джулиус говорит, что убьет нас, если мы хоть бровью пошевелим.

У меня в горле встает ком. Этот Джулиус, кажется, не очень приятный товарищ, не важно мальчишка он или нет.

— Почему Соня доверяет нам?

— Я тоже хотел бы это знать.

Когда Джулиус снова подходит к решетке, я цепенею.

— Мне жаль, что Седрик умер, но война требует жертв. — Голос молодого человека звучит мягко, и это немного успокаивает меня.

Только Джекс не может сдержать темперамент и рычит:

— Война закончилась восемьдесят лет назад!

Восемьдесят лет назад упали цезиевые11 бомбы. Последняя великая война народов загрязнила Землю радиацией, и выжившие создали автономные защитные города.

— Речь не о той войне. Я говорю о войне, которую вы ведете с нами и с аутлендерами, — отвечает Джулиус, в этот раз с раздражением. — То, что предшествовало взрыву бомб добавило масла в огонь. Наши деды выстроили Уайт-Сити, а в благодарность их вышвырнули в отравленный Аутленд. В городе можно было жить только здоровым людям. Это справедливо? А теперь правящий режим хочет убить их всех.

Джекс бросает на него острый взгляд:

— Только тех, кто пытается проникнуть в город.

Ситуация всё больше накаляется. Хорошо, что Джекс связан и сидит в камере — он выглядит так, словно хочет вцепиться Джулиусу в горло.

Молодой человек зло смотрит на нас обоих.

— Нет, вы отравляете их воду и присылаете смертельные медикаменты!

О чем он говорит?

— Кто отравляет воду? — спрашивает Джекс, выглядя при этом удивленным. — Ты просто хочешь увести разговор от того, что вы убили моего брата!

— Нет! Граната была не наша.

— Невероятно! — Глаза Джекса сужаются до размера щелочек. — А чья же тогда?

— Это была одна из ваших моделей. Кто-то из ваших знал, что Седрик хочет перейти на другую сторону. Это было запланировано давно, мы просто ждали подходящего момента.

— И Сед хотел взять тебя с собой, Джекс, — добавляет Соня. В ее темных глазах видна печаль.

Джекс, фыркнув, откидывается на спину.

— Ну, вот теперь я здесь. Вы знаете, кто его убил?

Джулиус качает головой:

— К сожалению, нет.

— У меня на хэндикоме есть изображение убийцы.

Глаза предводителя округляются, а затем он широко улыбается, и внезапно становится похож на ребенка, которому преподнесли подарок.

— Тогда мы должны это увидеть. — К счастью, он снова владеет собой. — И, думаю, нам будет о чем поговорить.

* * *

Поскольку хэндиком оснащен биометрическим сенсором, пользоваться им может только Джекс, поэтому полчаса спустя мы сидим в своего рода комнате для допроса: мы с Джексом рядом, а Джулиус напротив нас. Нам снова завязывали глаза, когда вели вверх по лестнице. Теоретически, мы должны уже быть на поверхности.

— Где мы? — спрашивает Джекс. Как и я, он оглядывает маленькую комнату, но в ней нет ни одного окна. Повсюду стоят большие белые матерчатые мешки, а кроме них только стол и несколько стульев.

— В нашей штаб-квартире, — отвечает Джулиус и приказывает одному из как минимум десятка охранников освободить руки Джекса. Затем охранник остается стоять позади Джекса с оружием на изготовку.

Джулиус сует Джексу в руку хэндиком, и тут же появляется изображение убийцы Седрика.

Стоило предводителю увидеть картинку, он откидывается на спинку стула и проводит рукой по лицу.

— Мы знаем его.

— Что?! — Джекс подается вперед и сжимает кулаки. — Кто он?

— Тони Грир, марионетка сенатора Фримена. Мы подозревали его, но у нас не было доказательств. Ты уверен, что именно он убил твоего брата?