Страница 17 из 18
А еще Владимир хотел убедиться в том, продолжают ли пасти его неизвестные «опекуны?» Ему казалось, что на Ленинском проспекте он оторвался от замызганного темно-серого «форда», успев проскочить под желтый свет на пересечении с улицей Стасовой. Но как знать? Противника никогда нельзя недооценивать. Но пока он сидел под густыми кронами лип, ни одна машина не остановилась поблизости. И знакомый «форд» не мелькнул в потоке автомобилей, мчавшихся по проспекту.
«Да и незачем за мной гоняться по всей Москве, – подумал сыщик. – Мой домашний адрес им наверняка известен. Там, наверное, и дожидаются. Только зачем? Потребовать: “Дай миллион! Дай миллион!” Так нет у меня пока желтого чемоданчика с тугриками».
На скамейке рядом с Фризе расположились бабушка с внучкой лет пяти. О том, что эта красивая молодая женщина бабушка, Владимир понял только из того, что темноволосая, вся в забавных кудряшках, девочка через каждые две минуты так ее называла.
– Бабушка, мы долго будем здесь рассиживаться? Бабушка, почему мама нам не звонит по мобильному? Бабушка… – и так без малейшей передышки.
– Ты бы лучше спела мне какую-нибудь песенку, – нашла способ, как унять свою «почемучку» бабушка. – Вы с няней, наверное, поете песенки?
– «Мэри, это твои первые потери…», – начала тоненьким голоском внучка, прекрасно выдерживая мотив. И, тут же прервав пение, спросила:
– Бабушка, скажи, что это за первые потери?
– А няня тебе не рассказала? – настороженно поинтересовалась молодая бабушка.
– Да она только хихикает.
«Наверное, бабушка живет отдельно от своей внучки, – подумал Фризе. – Со своим молодым дедушкой. И не частая гостья в доме дочери. Или сына?
– Давай лучше я тебе спою, – вместо ответа на вопрос предложила бабушка.
– «Ты весь день сегодня ходишь хмурый…» – начала она приятным контральто.
«Музыкальная семейка», – усмехнулся сыщик.
– Знаю, знаю! – обрадовалась внучка. – Мама поет эту песенку папе: «Мишка, Мишка, где твоя сберкнижка?»
– Фу, какая гадость! – непедагогично возмутилась бабушка.
– А ты что пела, когда была маленькой?
– Вот, когда мы устраивали студенческие вечеринки… – мечтательно сказала бабушка. – Пели такие веселые песни!
И тут она отчебучила такое, что Фризе расхохотался вгромкую и зааплодировал.
пропела бабушка дурным голосом и поблагодарила Владимира за аплодисменты легким кивком.
А внучка восприняла текст совершенно серьезно. И критически:
– Ну, неправильно это, бабушка! Эсэмэски не бегают! Они приходят на мобильник. Пик! И она уже пришла. И они не могут поймать маржу. Папа рассказывает, что большую маржу ловят большие начальники! Понимаешь?
– Понимаю, – согласилась молодая бабушка и подмигнула Фризе.
«Похоже, что она готова погулять на стороне. Вдали от дедушки, – решил сыщик. – Но не приглашать же ее в гости вместе с внучкой, чтобы распевать песни разных поколений?»
Он поднялся со скамейки и, улыбаясь, раскланялся с дамами. Девочка показала ему язык, а бабушка подняла у нее за спиной ладонь с растопыренными пятью пальцами, а потом показала на скамейку. Владимир в ответ состроил огорченную гримасу: дела, бабушка, дела.
Машина мягко мчалась по проспекту Косыгина в сторону Киевского вокзала. Справа, сквозь темную зелень могучих лип, виднелась Москва, золотые купола Новодевичьего монастыря. Высотки, словно мифические пастухи, держали каменное стадо при себе, не давали ему разбежаться по сторонам.
Владимир вспомнил любознательную девчонку, показавшую ему язык. «А ведь в ее словах – сермяжная правда: эсэмэски не бегают и не могут поймать маржу. Большую маржу ловят большие дяди. Они небось уже разработали детальный план получения маржи с Владимира Фризе. И утвердили план на каком-нибудь своем тайном совете? Такие деньги, что я должен получить, не могут пройти мимо носа начальства. Не сомневаюсь, госпожа Лескова уже давно проинформировала, кого следует. Она – человек подневольный, состоит на государственной службе. Вот бы еще узнать, не состоит ли она на довольствии у воров в законе. Если они пронюхали о моей грядущей “свадьбе”, тоже потребуют свой кусочек торта».
Фризе поежился. От недавней эйфории не осталось и следа.
«…КНИГИ БЕСПОКОЙСТВА И СМЯТЕНИЯ…»
Банкир Виктор Сергеевич Антонов откликнулся, едва Фризе набрал номер его телефона. Сыщик и не надеялся, что номер мобильника у него остался прежним. Прошло уже несколько лет с тех пор, как они разговаривали последний раз. Это был хороший знак: Владимир любил постоянство.
– Владимир Петрович! Рад слышать знакомый баритон.
«И голос мой не забыл, – с удовлетворением отметил Фризе. – Я не ошибся со своим выбором».
– Хотел бы попросить вашего совета…
– В каком банке хранить денежки? – не дождавшись конца фразы, хохотнул Антонов. – Покупайте золото! – Погасив приступ веселья, извинился: – Простите, ради бога. Я только что с совета директоров, мы там три часа толкли воду в ступе на актуальную тему: как сохранить деньги и, главное, где их взять! Знаете, банкиры уверены, что всех людей интересуют только деньги. Итак, вам нужен совет…
– Да. Не о деньгах, но на сопутствующую тему.
– Эко! На «сопутствующую тему»! Интригующе. У денег столько сопутствующих тем! Владимир Петрович! А вы обедали?
– Нет.
– Приезжайте. Займемся этим серьезным делом вместе. У меня есть предчувствие, что обед вот-вот будет готов: даже до моего кабинета такие запахи доносятся!
– Адрес тот же?
– Нет. Я теперь обитаю на Тверской. – Антонов назвал адрес. Владимир прикинул: «Если найду место на платной стоянке у Центрального телеграфа, то через пять минут буду у банкира».
Место для своего автомобиля он нашел без труда, но к Антонову попал только через полчаса. Как только он вышел из машины, рядом остановился «форд» дорожно-постовой службы. Из него стремительно выскочили два милицейских офицера и бросились к Фризе. Он решил: сейчас заломят руки за спину и положат на капот. Но, что-то остановило ментов: может быть, нежелание привлекать внимание иностранцев, выходивших из сверкающего лаком автобуса, стоявшего поблизости, может быть, респектабельный вид Владимира, его спокойствие?
Один мент, крупный майор, по которому давно скучала госпожа Диета, мельком заглянул в салон автомобиля и встал за спиной сыщика. Другой – тоже майор – протянул ладонь:
– Ключики. И водительское удостоверение.
– Я совершил нарушение? – спокойно поинтересовался Владимир, передавая майору ключи от машины и протягивая руку к внутреннему карману пиджака, чтобы достать документ.
– Руки! – гаркнул майор, забыв о логике и иностранцах, с нескрываемым интересом наблюдающих за уличным происшествием. В скучноватой программе их знакомства с московскими достопримечательностями появилась криминальная перчинка.
– Руки – за спину! – повторил он почти нормальным тоном.
– Сами в карман полезете? – миролюбиво поинтересовался Фризе.
После секундного замешательства, милиционер провел ладонью по пиджаку Владимира и буркнул:
– Доставай!
– Доставайте, – поправил сыщик уже давно усвоивший, что привычка «тыкать» неистребима у этой части служивого населения. Но не удержался, поправил. Впрочем, майор не обратил никакого внимания на его реплику.
Внимательно изучив права, он потребовал:
– Давай паспорт!
– Вы так и не ответили на мой вопрос: какое нарушение я совершил?
– Ответим, ответим, – веселым тенорком отозвался другой, громоздкий, майор, носивший на себе килограммов тридцать лишнего веса. И все – в районе живота.
Фризе вынул из кармана паспорт и передал блюстителю порядка. Тот внимательно, страница за страницей, исследовал документ.