Мальвина

Глава тридцатая: Маша

Есть две хороших новости, которые я пока держу при себе, чтобы не сглазить. Первая: в этот раз Влада принимают радушнее, хоть папа и радушие — это не то, чтобы частые слова в одном предложении. И второе — Влад не тушуется, а это в нашей большой семье много значит. Ну и то, как он охотно вызвался помогать в поисках Асмодея, тоже немаловажно.

Мы с Владом из разных миров, но я вспоминаю об этом только сегодня: когда вдруг оказывается, что он и лопату держать толком не умеет, и никогда не рыбачил, и вообще бледнеет от одного вида червей. И мне кажется, что все это время Влад только то и делал, что пытался сгладить эту разделяющую нас жирную черту. И сейчас, когда игра перешла на мою сторону поля, я чувствую непреодолимое желание защитить его и от братьев, и от сестры, и даже от неуловимого Асмодея. Хоть, конечно, уж кто-кто, а Влад в защите точно не нуждается. Но он — мое.

— Хватит меня глазами облизывать, — посмеивается Влад, и я поздно соображаю, что всю обратную дорогу очень выразительно на него пялюсь. — Я не против, — тут же подвигается он, поигрывая бровями, — но тогда ужин, — он тычет взглядом в жестянку у меня в руках, — расползется по всей округе.

— Только одно на уме, — пытаюсь разозлиться я, но ничего не получается. Ну потому что это Влад, и у него такая улыбка, что мы с лисой тут же превращаемся в двух покладистых кошек.

Влад поднимает бровь, придерживает меня за локоть и очень медленно подтягивает к себе. И этот взгляд точно не сулит ничего хорошего. По крайней мере, таким я его еще не видела: хоть на рекламу какого-нибудь казино с припиской: «Хочешь рискнуть?»

— То есть это только у меня одно на уме? — интересуется он шепотом, от которого во мне взрывается большая бабочковая бомба, и капустницы изнутри щекочут живот тысячей крылышек.

— Я скажу Ксю — и тебе не уйти от гнева Асмодея, — вяло и не то, чтобы воодушевленно, сопротивляюсь я.

А вот Влад полон энтузиазма. Может, ему свежий воздух в голову ударил? Это что еще за сумасшедший взгляд?

— Значит, это я все время к тебе липну? — продолжает наседать муж.

— Да, — необдуманно говорю я.

Влад что-то прикидывает в уме, отпускает мой локоть — и даже поднимает руки.

— Ладно, Мальвина, захочешь меня — ты знаешь, что делать.

Подмигивает, спускает очки на нос и, посвистывая, идет вперед.

Это сейчас что было?

Но сосредоточиться на мысли не удается, потому что как только возвращаемся, нас ждет просто чудесная картина, над которой, кажется, не посмеялись только стены нашего дома. Опоссум вразвалочку кочует от одного блюдца к другому, а следом за ним, тоже «навеселе», плетется Черт. А наши фенеки, обрадованные двумя новыми игрушками, подталкивают собутыльников лапами, сбивая с ног, словно кегли.

И когда Влад подхватывает и поднимает совершенно пьяного опоссума за хвост[1], Ксю замогильным голосом говорит:

— Тотем трогать нельзя. Теперь нужно делать обряд очищения.

— Человеческими жертвами? — смеется Влад, а потом вдруг замолкает и потихоньку кладет опоссума на место, делая шаг назад, но опоссум, словно приклеенный, ковыляет следом и заваливается ему на кроссовок.

Ксю поглаживает ненастоящий птичий череп и с убийственным пофигизмом говорит:

— Ага, человеческими.

Теперь уже папа подходит к Владу и даже похлопывает его по спине, бася:

— Ну все, «Влад», дело труба. — А потом берет его за загривок и тянет в сторону ворот: — Ладно, так и быть, спасу тебя. Ребята, пошли.

И мой очень неласковый отец и братья, окружив Влада с трех сторон, словно кавказского пленника, идут рыбачить. И пьяный Асмодей плетется следом.

— Он у тебя потенциально сильный черный маг, — заявляет Ксю с видом знатока, и я прямо чувствую, как повышается ее градус уважения. — Ладно, дарю.

— Кого? — не понимаю я. Хотя нет, догадка-то у меня есть, но даже я не настолько чокнутая.

— Асмодея, — говорит сестра.

В общем, когда через пару часов возвращается Влад, у нас друг для друга целая куча новостей. Но Ксю успевает раньше. Выходит ему навстречу и с барского плеча дарит черную потрепанную книгу. Влад потихоньку прикрывает второй рукой опоссума, который спит у него на плече, схватившись хвостом за шею.

— Тут мои заметки есть, читай внимательно, — говорит Ксю. — Когда пройдешь первую, вторую и третью главу, приходи, возьму тебя учеником.

— Эммм… Спасибо? — осторожно говорит Влад, явно неуверенный, правильно ли благодарит за царский подарок.

— Не спасибо, а «жаба», — пренебрежительно говорит Ксю, и мои братья и даже немного оттаявшие после шока мама и сестра начинают хохотать.

Влад быстро растопыривает пальцы и смотрит, не выросли ли перепонки, выдыхает с облегчением. Кажется, он единственный не понимает, чего от него хотят, но ведь он не жил с ней под одной крышей.

— Пойдем, черный маг, нужно придумать, куда деть Асмодея.

— Зови меня Темный Властелин, — зловеще хохочет Влад. И с гордостью добавляет: — А меня учили рыбу ловить!

Да неужели?

— Дали удочку подержать?

— Неа, проверять, остыло ли пиво.

То-то у него глаза осоловелые. А я думала, показалось.

У нас в семье есть строгое правило: мы не пьем до синевы. То есть, наши мужчины любят пиво и иногда что-то покрепче, но это под хороший повод и хорошую же закуску. Но пиво на рыбалке — это святое, ритуал. И когда Влад говорит, что ему доверили присматривать за пивом, я потихоньку, незаметно для него, улыбаюсь. Мой свалившийся как снег на голову муж и сам, наверное, не знает, что ему устроили боевое крещение. И раз вернулся живой и даже немного навеселе, значит, выдержал его с честью.

Знаете, мне хочется задрать нос. Вот такое дурацкое желание гордиться Владом так, чтобы весь мир видел, как я сверкаю, довольная.

— Ну и что нам с ним делать? — спрашиваю свое отражение в зеркале, когда мы с Владом заходи в крохотный домишко.

Пытаюсь снять странного зверя с шеи Влада, но мелкая зверюга только делает вид, что спит. Стоит мне поднять пальцы в его направлении, как начинает громко агрессивно шипеть и скрести Влада за плечо. Видели когда-нибудь злого опоссума? Это не то, чтобы самое милое зрелище на свете — и имя Асмодей как нельзя лучше отражает его характер.

— Не трогай Дея, — предупреждает Влад.

— Дея? — переспрашиваю я.

— Не хочу поминать имя нечистого всуе, — говорит муж с совершенно серьезным лицом и все-таки сгружает Асмодея в коробку, которую я достаю из-под стола.

Она достаточно просторная, чтобы новый член семьи чувствовал себя в ней комфортно. Я даже приношу одно из одеял наших лисов, чтобы шипящий звереныш не чувствовал себя совсем одиноко, а Влад тем временем прорезает дырки для воздуха. Мы на всякий случай плотнее прикрывает крышку, потому что наш питомец немного протрезвел и явно страдает похмельным синдромом, поэтому очень не в духе.

— Я же говорил, что опоссум — это заразное, — посмеивается Влад, и я только закатываю глаза.

Мы оба знаем, что он как минимум не испытывает никакого дискомфорта от того, что наша семья пополнилась еще одним экзотическим зверьком.

— Пойдем искать жабу, Властелин.

Я в спину выталкиваю мужа за порог, а он со свойственной ему одному иронией спрашивает:

— Это еще одна твоя сестра? Учти, Мальвина, даже ради благого дела я не стану целовать ничего, кроме тебя.