Коллекция неловкостей

— С удовольствием, — англичанин галантно наклонил голову.

— Понимаешь, в чем проблема, — шептала Рада своему спутнику, когда они выходили из подъезда. — Я совсем не умею ходить на каблуках. И чтобы не упасть носом на пол перед вашими деловыми партнерами, мне придется за тебя держаться весь вечер.

Эндрю улыбнулся.

— Нет, я серьезно, — продолжила она. — И если уж тебе понадобится меня оставить, то позаботься, чтобы рядом со мной был стул, диван или хотя бы кучка соломы.

— Как скажешь, — он открыл дверцу такси. — Но, по-моему, ты очень грациозна.

Она посмотрела на английского кавалера самым обворожительным своим взглядом и… наступила мимо порога машины. Нога подвернулась, и Рада бы плюхнулась новым платьем на асфальт, если бы во время не вцепилась в дверцу. Если падать часто, то волей-неволей научишься хвататься за все, что попадается под руку, чтобы к старости не остаться инвалидом.

Она завела руку за голову, на ощупь проверяя сохранность прически, и случайно подняла глаза. Из окна кухни за всей позорной сценой наблюдал Антон. Рада почувствовала, как от жуткого стыда горят щеки. Тоха злорадно улыбнулся и поднял вверх большие пальцы: «Молодец, продолжай в том же духе!» Она отвела взгляд и поджала губы. «Соберись! Сейчас ты пойдешь на вечер и будешь самим очарованием, а потом вернешься домой и от души поколотишь этого гада», — сказала она себе.

Эндрю озабоченно посмотрел на девушку.

— Ты в порядке?

— Ага. Вроде, цела.

— Нога болит?

— Нет. Но с выводами о моей грациозности ты явно поторопился.

— Брось, никто же не видел. Это был тренировочный выход.

— К сожалению, видел. Антон стоит у окна.

Эндрю лукаво улыбнулся и подмигнул ей.

— Еще стоит?

Рада украдкой глянула на окно.

— Смотрит.

— Что ж, пусть смотрит!

Он притянул за талию к себе и обнял.

— Ты чего?­ — зашептала девушка.

— Сделай вид, что все в порядке, — еле слышно проговорил он.

Она улыбнулась, привстала на цыпочки и обняла Эндрю в ответ. Словно от удовольствия прикрыла глаза, запрокинув голову назад, и из-под опущенных ресниц наблюдала за Антоном. Тот выглядел ошарашенным и недовольным одновременно. Рада почувствовала, как уголки рта растягиваются в широкую улыбку, и, вздохнув, легонько поцеловала Эндрю. Поцеловала не в губы, но настолько близко, что — она была в этом абсолютно уверена — из окна третьего этажа не было никакой возможности разоблачить ее уловку. Англичанин немного покраснел, распахнул перед девушкой дверцу такси, сам сел с другой стороны и дал волю хохоту.

— Да, юная леди, — проговорил он сквозь смех. — А ты та еще штучка!

Рада довольно откинулась на спинку сиденья и притворно погрозила пальцем.

— Со мной шутки плохи!

Эндрю шутливо поднял руки, показывая, что сдается.

— Сдаюсь!

— И правильно! А то собрался один распугать всех моих кавалеров.

— Неужели?

— Долгая история… Просто Антон испортил, возможно, лучшее свидание в моей жизни. То есть, может, это было и не свидание… Но теперь я этого никогда не узнаю.

— Может, он сам хотел оказаться на месте твоего кавалера?

Она фыркнула.

— Ерунда! Он относится ко мне как к маленькой зловредной девчонке, которая не может шагу спокойно ступить, чтобы не набить себе шишку. Все время следит за мной, не скрывая, как его это раздражает.

Эндрю пожал плечами.

— Как скажешь…

Она вздохнула и отвернулась к окну, за которым проносились пылающие витрины московских бутиков.

Под руку с Эндрю, как уважающая себя благопристойная дама, Рада неспешно вошла в сверкающий зал времен XIX века. Международное сообщество предпринимателей могло себе позволить немного лоска. Зал был декорирован изысканными цветочными композициями, вдоль стен стояли столы с закусками. В уголке струнное трио исполняло барочную музыку. Все источало аромат элегантности, банковских счетов и снобизма.

На нее словно повеяло детством, — те самые вечера, на которые ее заставляла ходить мать, чужие люди, а главное — давящее чувство неловкости. Удивительно, какой разной жизнью живет один и тот же город. Вот идешь ты по улице домой, а мимо тебя проезжает роскошный автомобиль. Какое-то мгновение ты находишься с водителем совсем рядом, буквально, в полуметре от него, но машина исчезает за поворотом, словно ее и не было. И тот неизвестный человек отправляется в дорогой клуб, ресторан, а, может, в свои апартаменты, а ты приходишь в обычную квартиру, надеваешь обычную футболку и сидишь на обычном диване за обычным компьютером. И так ты, словно вода и масло, все время вертишься в одном стакане с разными людьми, но никогда не встречаешься с ними и не смешиваешься.