Страница 20 из 59
Алиса огляделась. Маленький диван, который, разложив, становился кроватью. Постельное белье, пахнущее стиральным порошком выложено кем-то предусмотрительным на табуретке возле. Небольшой столик у окна, телевизор, горшки с цветами за разноцветной занавеской, скрывающей пустоту бесснежного ноября.
В малюсенькой кухне – холодильник, столик, две табуретки и простенький кухонный гарнитур. На столе-пакет с продуктами: молоко, хлеб, сметана, творог, замороженная курица и пакет картошки.
Алиса застонала.
Не будет, ну не будет она работать здесь! И не будет тут жить!
Она набрала номер телефона, по которому вместо маминого голоса услышала противное: «Абонент не доступен».
Черт побери. Действительно, в том, что она оказалась в этом месте, она виновата совершенно сама. Самостоятельно рушила то, что предлагал ей Антон, веря в собственную непогрешимость красоты.
Черт побери, и в каком положении она оказалась? На работе дворничихи, с синяком под глазом, совершенно одна. Не хватало только бутылки водки на столе.
Алиса даже передернулась от этих мыслей, а потому быстро поднялась и начала паковать продукты в холодильник. Хотя бы на это у него хватило мозгов. Кстати, как на это у него хватило мозгов?
Продолжение от 25 июня
Георгий положительно не узнавал Антона. Вернее, Антона Олеговича. Дроздов носился по офису, словно неуловимая птица колибри, а иногда застывал в кабинете, тупо уставившись невидящими глазами в монитор компьютера, словно сова.
Признаки птичьей болезни у Дроздова Георгий даигностировал недавно, с момента встречи в пафосной «Вероне» с его умопомрачительной красоты будущей сестрой. Однако с этого вторника шизофрения прогрессировала.
Придя на работу, он в первую очередь вызвал бухгалтерский отдел и устроил разнос за неверно начисленную зарплату одному из сотрудников. Доказав, что здесь была допущена ошибка, которая, к слову, самим работником никак не комментировалась в негативную сторону, несмотря на то, что было недоначислено несколько тысяч рублей, дал бухгалтерии на разборки три часа.
Бухгалтерия обиженно закрылась на замок и в течение трех часов что-то усиленно соображала в три головы. В результате светлая по названию, а не буквально, голова главбуха Валентины Степановны вынесла вердикт: виновата новенькая Лиля.
Красивая блондинка слезила глаза, просяще заглядывала к Антону в лицо, иногда облизывала губы, так явно, будто между ними что-то было, но Дроздов был совершенно не поколебим. Он со скрытой радостью, казалось, принял ожидаемый вердикт главбуха – еще бы, не ее же саму наказывать?!и вынес неожиданное решение: уволить виновную.
Виновная залилась слезами и вообще вела себя крайне неправильно, по мнению Георгия: заламывала руки, просила остаться и «поговорить наедине», «исправить положение», «реабилитироваться». А в конце так вообще вытерла искусственно вызванные слезы и подписала заявление со словами:
- Все равно у вас с ней ничего не выйдет!
От Антона добиться, чего же такого не выйдет с загадочной «ей», Георгий не смог. Как не смог и укротить разнузданный трудоголизм Дроздова.
В обед, после полученного заявления об уходе от сексуальной блондинки, тот собрал технический отдел. Технический отдел, состоящий преимущественно из фриласеров, работавших из дома, всклокоченных и заросших щетиной мужичков, еле собрался в рань раннюю – полдень. Кое-кто, судя по красным, припорошенным песком глазам, и не ложился еще, коротая сутки в интернете.
Дроздов достал все работы за время работы фирмы – три года – и вывел презентацию на экран. Кому-то работы были не знакомы, кто-то искренне гордился выполненными проектами. Поначалу. Вселившийся бес в Дроздова начал выклевывать мозги всем собравшимся. Он разобрал все с первой до последней страницы. Указал на все косяки, которые были совершенно не заметны даже профессионалу. Зачем-то начал говорить о проектах, давно проплаченных и потому забытых, и искать ошибки там же.
Мужики чувствовали себя словно голыми на морозе, ежились от цепких слов, звонкого голоса разбушевавшегося начальства и мысленно матерились.
Георгий закатывал глаза и мысленно умолял пережить странный синдром первого руководителя фирмы. Понимая, что именно благодаря слаженной работе технички фирма находится на хорошем счету и пользуется популярностью не только в области, но и далеко за ее пределами, Георгий боялся, что вот теперь-то все изменится. Что сейчас один за другим на его стол исполнительного директора лягут заявления об уходе сначала одного, потом другого, а потом и все восемь сотрудником технички уйдут в свободное плавание, а других ловить нет времени – заказы идут косяком, словно форель на красного червя.
Странное совещание закончилось также, как и началось. Едва за всеми закрылась дверь, Георгий не выдержал и приблизился к столу начальства.
- Что. Это. Было?
Он не мог вложить в свой голос страх, который поселился в душе и просто заменил его яростью.
Антон поднял от телефона на него невидящие глаза.
- Работа. Не видишь?
- Не вижу! – рявкнул разозленный страхом Георгий, но был послан в дальнее пешее путешествие елейным голоском Дроздова, ответившего на телефонный звонок.
Делать было нечего, ибо дел было много.
Георгий спустился в подсобку, служившую неофициальной курилкой.
Так и есть – все знатоки собрались здесь. Неофициальное, так сказать, собрание.
- Ну знаешь, Михалыч, а дрозд-то прав. Последняя твоя работа – фигня фигней. Явно доделывал в попыхах, - пуская дым сквозь чернющие усы делится наблюдениями Игорь.
Михалыч не доволен:
- У меня-то фигня? У самого-то! Дрозд вообще с тебя и начал: поисковик сразу не прикрутил, календарь слетает с сайта, а последнюю приложуху вообще пилил полгода, а все равно пришлось переделывать!
Вспомнили все: и не сданные вовремя проекты, и неработающее приложение по транспорту, которое должны были сдавать мэрии еще в прошлом месяце, и в довесок – кулинарные пристрастия.
- А знаешь, почему я не работаю с вами в офисе здесь? У меня в прошлый раз здесь пиццу сперли! Оплаченную, между прочим, из моего кошеля!
Ну, если до пиццы добрались, значит, все нормально, - вздохнул подслушивающий Георгий. Не страшно. Не уволятся. Можно не волноваться. По крайней мере за состояние технички.
Он медленно поднялся в кабинет к Дроздову и замер. Тот костерил менеджеров, которых поймал на месте. Менеджеры – преимущественно девушки, в отличие от мужиков, за себя постоять могли, и решили надавить на начальника сами. Справедливо считая, что лучшая защита – нападение.