Перстень отравителя

– Прекрати! – оборвал Феликс. – Если не хочешь прямо сейчас вылететь из кабинета вместе с клеткой!

– Как угодно господину! – сварливо ответил Паблито и принялся неуклюже покачиваться на жердочке, натыкаясь на стенки клетки то клювом, то хвостом.

– А если на минутку допустить, что люди нормально примут правду о тебе? – пискнул крыс. – Не разбегутся в ужасе, не станут тыкать тебе в грудь осиновым колом…

– Не так страшен кол, как если они разбегутся, – невесело усмехнулся мужчина. – Тогда конец договору с «Гнозис», новую команду с уникальными способностями мне быстро не собрать. Прощай, солнце, здравствуй, вечная ночь.

– Нельзя же все время скрываться, рано или поздно люди начнут догадываться, – встрял Паблито. – К тому же Гера…

– Старик-оборотень, кстати, как мне кажется, тоже понимает, в чем дело, – подхватил крыс.

– А военный с гадалкой как-нибудь переживут, они на вид не обморочные, не сильно чувствительные, – добавил ворон. – Девочку, внучку оборотня, вампирами тоже не особо напугаешь.

– Да-да-да, – зачастил Дон Вито, – будь мой родной дед оборотнем, стал бы я вампиров пугаться? Право же, какая мелочь, сущие пустяки!

– Арина даже крыс боится, – напомнил Феликс.

– Ты сравнил! – Паблито слез с жердочки и попытался походить по клетке кругами, но она была тесноватой для такой крупной птицы. – Вампиры всяко крыс приятнее! Кстати, а девица знает, что ее дед оборотень, или старый хитрован скрывает?

– Вроде знает.

– Вроде или точно?

– Не в курсе я деталей! – В голосе Феликса зазвучало раздражение. – Расскажу я людям, конечно, рано или поздно… не сегодня, но обязательно расскажу. При подходящем моменте. Вы сами-то есть хотите?

– Нет-нет! – наперебой загалдел «домашний зоопарк». – Не голодные пока, не беспокойся.

– Тогда пойду посмотрю, чем там народ занимается. – Феликс встал, прихватывая со стола связку ключей. Выпрямившись, он прислушался к собственному телу – оно вновь было сильным и послушным.

С появлением начальства в секретарской снова наступила тишина. Директор обвел взглядом лица собрания и словно только сейчас заметил капитана Мухина. Феликс протянул ключи со швейцарским ножом Валентину, поблагодарил и развернулся к участковому.

– Смотрю, Дмитрий Алексеевич, вам у нас понравилось?

– Да вот, оказался поблизости, – шумно вздохнул он, – дай думаю…

– Видите ли, в чем дело, – холодно перебил Феликс, – агентство приступило к работе, а ведение дел не предусматривает нахождения в офисе посторонних лиц, даже облеченных властью закона. Поймите меня правильно, все посиделки, кофе-чай исключительно до или после рабочего дня, в крайнем случае – в обеденный перерыв, а он уже давно кончился. Ничто не должно отвлекать моих сотрудников от их прямых обязанностей.

Выслушав тираду, Дмитрий подался вперед, буквально укладываясь форменной грудью на стол, и на его круглом веснушчатом лице возник живой интерес.

– У вас уже дело появилось? Надо же, как быстро! А что за дело? Что там у кого стряслось?

– Это конфиденциальная информация. Теперь прошу прощения, нам надо работать.

Капитан Мухин нехотя вылез из-за стола, прихватил свою папку-портфель и поплыл на выход. Проводив взглядами его спину, коллектив переключился на Феликса.

– Зачем ты так с ним?! – недовольно прогудел Никанор. – Пришел человек горестями поделиться…

– Горестями к нам делиться милости просим – за деньги! – отрезал Феликс. – Мы не благотворительный клуб бесплатной психологической помощи районным участковым. Еще и дня не проработали, а он будто всегда тут и жил. И не приваживайте его, ни к чему здесь чужие глаза и уши, особенно если они еще и при погонах. Не забывайте, чем мы отличаемся от обычных детективных агентств, которым нечего скрывать! Теперь прошу занять свои рабочие места.

Никанор уселся за секретарский стол, остальные потянулись за Феликсом. В молчании рассевшись по своим местам, сотрудники, не сговариваясь, включили компьютеры и сосредоточенно уставились в мониторы.

– Вот теперь хорошо, – бросил Феликс, проходя в свой кабинет. И за ним с грохотом захлопнулась дверь, словно некто невидимый ударил по ней ногой.

Глава 7

Сидя за столом, Феликс долго рассматривал телефонный аппарат, затем перевел взгляд на фотографию в рамке. На миг показалось, что каскадом рыжих кудрей, обрамляющим прекрасное лицо, заиграл ветер. Одним движением руки Феликс развернул рамку к стене. Затем, достав пачку бумаги и карандаш, принялся расписывать ассоциации Никанора, вызванные запахами компонентов яда – по одной ассоциации на страницу: на русском, испанском, латыни. Разложив перед собой исписанные листы, Феликс перечитал четкие каллиграфические строчки, после стал рисовать. Рука его двигалась с быстротой и легкостью мастера. Ворон с крысой пытались рассмотреть, чем он там занимается, но спина мужчины загораживала обзор. Когда Феликс заканчивал второй рисунок, в дверь постучали.

– Открыто!

В кабинет зашел Никанор Потапович. Старик без приглашения сел за стол и сказал:

– Зря, зря ты, мил человек, участкового прогнал.

– Мы уже закрыли эту тему, – ответил Феликс, не отрываясь от своего занятия. – Посторонним тут не место.

Никанор вздохнул и укоризненно покачал головой.

– Так, сердешный мой, дела не делаются. У нас впереди работа трудная, работа с людьми, нам двери открытые нужны. А ежели с ходу со всеми рассоримся, только и останется, что в эти двери башкой колотиться. Штука такая есть – дипломатия называется.

– Меня сейчас оборотень учит дипломатии, или тут нечто другое происходит?

– Немножко учит, ага, – закивал старик, – а ты послушаешь. Немножко. Я-то, почитай, со своей особенностью семь десятков среди людей отмахал – и ночью, и днем. Жил, крутился, приспосабливался. Дочку на ноги поставил, внучку вырастил. Работа, доход, хозяйство, пенсия, от людей – почет и уважение. А вел бы себя как пес скандальный, какого добра бы нажил и себе и родне? Одни беды горькие, да больше ничего. С властями нам в самую первую очередь надобно дружбу водить, от них наши двери зависят. Один-то в поле не воин, а путник. Разок участковому поможем, и он на нашей стороне, нам все время помогать и будет. Пригодится он, Феликс, вот посмотришь, как пригодится.

– Да что там могло у него стрястись! – поморщился Феликс.

– Почтовый ящик в подъезде сожгли, и районный Мегрэ с ног сбился в поисках злодея?

– Не совсем у него стряслось, у его бывшей тещи.

– Юноша переживает о делах своей бывшей тещи? Какой прекрасный человек.

– Дай сначала расскажу, а дальше сам решай, как поступать.

И Никанор начал рассказывать историю личной жизни участкового, его развода и взаимоотношений с тещей Лидией Ефремовной.

Женился Мухин «по молодости, по глупости» на своей однокласснице. Еле год протянули – развелись, до сих пор и не общаются, а вот с тещей он всегда прекрасно ладил, она ему как вторая мать. С родной не так близок, как с Лидией Ефремовной. Два года назад умер тесть, теща одна осталась. Дочка не появляется, помочь некому, вот Мухин ее регулярно и навещает.

Проживает теща недалеко от города, в поселке, в частном доме, там помощь по хозяйству частенько требуется. До недавнего времени все шло относительно гладко, а потом началась какая-то чертовщина, словно нечистая сила завелась, да еще и в нескольких домах одновременно. Лидия Ефремовна женщина не суеверная, над односельчанами посмеивалась, пока они дома свои не продали и не уехали от греха подальше. Тут ей стало не до смеха, потому что чертовщина на ее дом да на пару соседских перекинулась. Уже и священника приглашала, и экстрасенса какого-то – без толку. От полиции тоже проку мало, участковый даже не знает, как своих коллег в данном вопросе задействовать, чтобы на смех не подняли. А теща вот-вот уже в больницу загремит на нервной почве. Надо что-то срочно делать, а что именно – Мухин не знает.

– Такие вот дела, – закруглился Никанор Потапович.