Страница 42 из 192
– Так тому и быть, – кивнул король. – Бастиан будет жить. Но безнаказанным его поступок оставлять тоже нельзя.
– Нет, конечно, нет, – заговорили все, сидящие за столом, даже королева.
А я тихонько выдохнула. Я не знала этого Бастиана, и когда дракон умирал у меня на руках, готова была разорвать того, кто в этом виноват. Но сейчас Вэйланд здоров. И хотя у нас за что-то подобное казнили бы, не раздумывая, мне почему-то полегчало, когда я узнала, что драконы этого делать не будут. Не из-за того, что мне жалко стало негодяя, вовсе нет. А потому, что драконы, эти удивительные, сказочные существа, которыми я восхищалась всю свою жизнь, не стали убийцами. Не стали теми, кто вынес смертный приговор.
– Тогда как именно он будет наказан? – король обвёл взглядом присутствующих. – Ваши варианты?
– Ошейник, – высказался Савьер.
– Это само собой, – кивнул король.
– Пожизненно! – добавил Савьер.
– Ну… возможно.
– С изгнанием! – снова Савьер.
– Перебор, – покачал головой Реарден. – Во-первых, лучше пусть будет на виду. Во-вторых, изгнать его в ошейнике – это тот же смертный приговор.
– Согласен, – кивнул ему сын.
– Всю жизнь в ошейнике… – задумчиво протянул Вэйланд. – Даже не знаю. Я был в нём всего несколько дней и чувствовал себя, словно сразу руки и ноги лишился. Ни полётов, ни магии. Если бы я знал, что это на всю жизнь, я бы руки на себя наложил, наверное. В ошейнике это вполне возможно.
– Люди как-то живут, – пробормотала себе под нос. – И без полётов, и без магии. Руки-то зачем накладывать?
– А ты представь, что у тебя отобрали твою магию, – мой дракон развернулся и внимательно посмотрел на меня. – Ты ведь тоже можешь летать, Элай. Как давно?
– Лет восемь.
– А представь, что летал не восемь, а восемьдесят лет. А потом у тебя эту возможность отобрали навсегда.
Я задумалась. Полёты я любила. Летать получалось редко, но это ощущение ни с чем не сравнишь. И ныряние в реку, и бег по лесу волком или лисой, и возможность видеть в темноте кошкой, и сила орка, и огонь дракончика… Лишиться этого сразу и навсегда? А как после этого жить? Да, те, у кого пятая и четвёртая категория тоже как-то живут. Но они никогда не испытывали это чудо.
– Убивать бы себя не стал бы, – буркнула, не вполне уверенная в том, что это правда. Пока на себе не испытаешь, ни в чём нельзя быть уверенной.
– Значит, не пожизненное, – кивнул король, соглашаясь. – Как надолго?
– Пятьсот лет, не меньше! – Савьер не желал сдавать позиции.
– Ох, это слишком много, – жалостливо покачала головой королева.
– Согласен, – поддержал её Реарден. – Но не меньше сотни. Меньше просто смысла не имеет. Слишком страшное преступление он совершил.
– Я бы предложил двести, – высказался Лихнис, когда король вопросительно взглянул на него. – Сто – это слишком мягко, учитывая, сколько мы живём.
– Вэйланд?
– Думаю, нужно взять среднее арифметическое. Сто пятьдесят.
– Элай? – услышала вдруг. Удивлённо взглянула на короля – он что, действительно предлагает мне участвовать в выборе наказания для принца-преступника? – Какой срок считаешь подходящим ты?
Да, похоже, меня и правда считают полноправным членом этого совета, а не просто наблюдателем. И что я должна сказать? А скажу-ка я то, о чём действительно думаю.
– Мне кажется, сто пятьдесят – это хороший срок. – Если честно, тут я просто повторила за Вэйландом, а думала о другом. – Вот только…
– Что? – Реарден подбадривающе мне улыбнулся.
– Я вот подумал… Ошейник – это хорошее наказание. Только… Я как вспомню, каким увидел Вэйланда впервые… В общем… А можно кое-что добавить?
– Что же именно? – король взглянул на меня с любопытством. Остальные, кстати, тоже. – Говори, не стесняйся.
И тогда я решилась. И выпалила на одном дыхании.