Страница 100 из 192
– Милости просим к нам. Отец не отказывает никому во встрече, это лишь вопрос географии, не более.
– Как интересно. И, наверное, правильно. – Я усмехнулась. – Наш король тоже никуда не выезжает. Правда, никого из посторонних и не принимает. Варимся в собственном соку.
– Это понятно, – ухмыльнулся Вэйланд. – Но я рад, что тебе удалось сбежать. Если бы не ты…
– Если бы не Бастиан, – пожала я плечом, – тебе не пришлось бы пережить весь этот ужас. И дочь была бы с тобой последние полтора года, здоровая и весёлая, на радость твоей бабушке.
– А ты? Что было бы с тобой?
– Не знаю. Теперь-то я понимаю, что моя идея просто подойти к Хрустальным горам и посмотреть на драконов была очень наивной. Я могла месяцами сидеть у их подножия и всё равно никого не увидеть. Хотя… Я могла бы перелететь или перелезть. Перелететь проще, но как быть с вещами? Перелезть сложнее, но для меня почти нет преград, – я вытянула руку и превратила кисть в один большой драконий коготь.
– Действительно, – Вэйланд с любопытством рассматривал и ощупывал коготь. – Пожалуй, у тебя бы получилось.
– Или я шла бы вдоль гор. Когда-нибудь они бы всё равно кончились.
– Обязательно. Началось бы море. Или река. Зависит от выбранного направления. Но для тебя и это не проблема, верно?
– Угу, – я вернула руке прежний вид и немного поёрзала, поуютнее пристраиваясь на груди Вэйланда.
Широкой и довольно твёрдой груди. Никаких вкладок, имитирующих женский бюст, ведь ему приходилось обманывать всего лишь маленькую девочку. Для которой платье и чепец – уже признак женщины. И голос он смягчал лишь поначалу, а потом, постепенно, пока читал сказку, снова стал говорить своим обычным голосом – Россину и это не смутило.
– Может, тебе тоже попробовать поспать? Я пересяду в первую карету, а ты ложись.
– Я не хочу спать, просто так приятно расслабиться и ничего не делать.
– Тогда расслабляйся.
Большая ладонь стала поглаживать меня по плечу и руке, словно я котёнок, и мне вдруг захотелось прижмуриться и замурлыкать. Было приятно, я даже не ожидала, что мне так понравится сидеть практически в объятиях Вэйланда, было так уютно. Снова появилось то же самое чувство безопасности, что и вчера, но к нему примешивалось другое, немного странное. Хотелось тоже гладить его, тереться шекой, как будто я и правда превратилась в котёнка.
Что-то похожее я испытывала, когда купала раненного дракона в лесу и любовалась выпуклостями на его груди и животе. После то чувство слегка подзабылось – столько всего произошло, – но сейчас я настолько отчётливо вспомнила лежащего передо мной полуобнажённого мужчину, что даже кончики пальцев слегка закололо от желания прикоснуться к нему.
Интересно, я ещё когда-нибудь увижу его без рубашки? Наверное, уже никогда. Пусть даже он считает меня парнем, но не пристало принцу щеголять голышом даже и перед мужчинами.
Вэйланд за весь сегодняшний день, точнее – полдня, ни разу не оговорился, не запутался, всё время обращался ко мне как к девушке. Всё же удачно Реарден вчера придумал – говорить обо мне в женском роде даже наедине. Мы успели привыкнуть. А вот с ним самим было сложнее – я пару раз запнулась, а разок и он сам оговорился, сказал: «Я принёс». Россина вроде бы ничего не заметила, но…
– Может, мне обращаться к тебе, как к женщине, даже когда нас не слышат?
– О, нет. Я так не смогу. Для дочери я словно бы в спектакле играю, но сама посуди – какая из меня женщина?
– Честно? Страшненькая, – хихикнула я. – Знаешь, даже удивительно. Ты ведь красивый мужчина, правда, очень красивый, но вот женщина из тебя получилась так себе.
– Зато ты у нас просто прелесть, – Вэйланд легонько стукнул меня пальцем по носу, когда я подняла лицо, чтобы посмотреть – не обиделся ли.
Мне стало приятно, даже если он шутит – всё равно приятно. Это ведь настоящая я, хотя никто, кроме старого короля, об этом не знает.
– Я изменила черты лица. Может, если бы и ты слегка… – Вгляделась внимательнее, даже обвела пальцем скулу и подбородок. – Нет, слегка не получится, тут нужно всё лицо перекраивать, это я тебе как метаморф говорю. Глаза можно оставить и губы, пожалуй, тоже. Но всё остальное – нет. Никто, старше трёх лет, тебя за женщину не примет. К тому же, у женщин щетина не растёт, а ты уже начинаешь колоться.
И я снова потёрла пальцем слегка раздвоенный, совершенно мужской подбородок, переходящий в очень мужские скулы, которые венчал высокий, абсолютно мужской лоб. Ну и, конечно же, нос, который я не могла представить на лице женщины. То есть, представить-то могла, но он был бы там совершенно не на месте.
А вот губы, как ни странно, казались очень мягкими. Я знала, что он мог сжимать их, от боли или от злости, тогда они даже на вид были твёрдыми. Но сейчас, когда дракон был расслаблен и даже чуть улыбался, так и тянуло провести по ним пальцем.