Страница 84 из 124
Он, не столько сомневался в своих силах, сколько не верил, что женщина - существо легко приручаемое - способна просто и безболезненно, привыкнув к чему-либо, затем повернуть волны эмоций вспять.
Не всякий мужчина откажется от мирского счастья, особенно, если все ложится на привычную почву. А наяды всегда были властны и требовательны, еще утянут на дно семейных привычек, утопят в гипнозе покоя и тихих соблазнов.
Понятно, что с пожарной поспешностью необходимо гасить еще не разыгравшееся пламя. Формула была найдена быстро: "Наши встречи могут быть только групповыми". У благородных провинциальных дам вытянулись лица, но у Светланы глаза загорелись плотоядным блеском, - в них явно запрыгали веселые бесенята.
Она вдруг вспомнила давно забытый и оставшийся неведомым термин "групповичок". Буйный взгляд перепасовал Сергееву щекотливый вопрос, "групповичок"? Сергеев даже не пытался подавить в ней отчаянное любопытство, - никакая суггестия здесь не поможет.
Везувий начинал бурлить не на шутку. Весь вопрос в том, - где и когда начнется извержение лавы и будет ли при этом выброс копоти, пепла, или сразу тяжелых камней? Ясно, что больницу необходимо сохранить в рабочем состоянии, несмотря ни на что, - иначе народ нас не поймет и не простит, Однозначно!
Забавный театр позволил сделать ряд простых выводов: первый - рубашки все же будет кому стирать и гладить (наиболее неприятная проблема для Сергеева снимается сама собой); второе - на нечастые званые обеды и ужины, если очень отощаешь на больничной или ресторанной пище, можно рассчитывать (всегда хорошо иметь запасной вариант!); третье - дамы вполне в рабочем состоянии. Не надо обременять их утомительной, страстной любовью. Сексуальный exclusif, возможно, будет приятен, если добавить к нему воспоминания о прошлой, а не настоящей молодеческой резвости.
Четвертое заключение было прервано: вошел Иванов с вопросом о том, как продвигаются переговоры. Сергеев рад был своевременному появлению главного врача, - он быстро подвел итог:
- Очень приятная встреча со сторожилами больницы (теперь у Светланы вытянулось лицо от неслыханной наглости, - "Хорошо, что не сказал с ровесницами века"). Мы, надеюсь, еще будем встречаться и дружить домами, если служба позволит. Из всех соблазнительных предложений я выбираю одно, жить и питаться в больнице. Полагаю, что работы навалится слишком много и незачем тратить время на прогулки по поселку, - будем действовать, не отходя от кассы!
Дамы вежливо попрощались и, поджав губы, удалились. Иванов решил прояснить свою позицию:
- Александр Георгиевич, не обессудьте старика, но они замучили меня своими предложениями устроить вашу жизнь. - Просто заболтали меня. Кто знает, подумал я, вдруг вам захочется запихать шею в хомут.
- Сразу в четыре хомута. - поправил Сергеев. - Но все равно, я благодарен вам за встречу с носителями былой славы. Из этого, все одно, можно будет извлечь пользу, но без помех основной работе.
Иванов предложил без лишних проволочек заняться передачей дел, - он спешил отбыть в отпуск. Его ожидали какие-то семейные, личные заморочки в Санкт-Петербурге, которые нужно было безотлагательно устранять. Через пару часов Сергеев уже чувствовал себя полновластным хозяином больницы. Время подходило к утренней конференции. Оба главных врачей, - постоянный и временный, - двинулись навстречу официальному представлению больничному персоналу.
3.4
Потянулся день за днем: больничная рутина состоит из утренних конференций, обходов, подписи документов на медикаменты, проверки историй болезни. Все остальное требует творческого подхода: диагностический, лечебный процесс, консультации. Но и он изматывает и переводит деятельность врача в режим действия автомата или полуавтомата. В таком режиме спасает только профессионализм, определяемый уровнем индивидуальной квалификации. Но даже на привычном поле встречаются забавные казусы.
На второй или третий день Сергеев просматривал рентгенограммы, сделанные накануне. Он быстро описал снимки одного больного, не выделив заметных находок, - фиброзные изменения в легких, носящие возрастной характер, и только. Через некоторое время дверь в кабинет осторожно отворилась, - в проеме, в кромешной темноте, появилась фигура заведующей терапевтическим отделением. Она еще не адаптировалась к мраку и, войдя со света, лапала воздух руками, стараясь определиться в направлении движения по опасному кабинету.
Сергеев подал голос, помог сориентироваться бодрящейся старушке: он с уважением относился к ее опыту, но за ней числился серьезный грех алкоголизм. Практически с обеда она, приняв дозу, выпадала полностью из лечебного процесса.
При таких обстоятельствах подчиненный обычно сильно побаиваются руководителя, - не известно, что взбредет ему в голову, вдруг начнет утверждать трудовую дисциплину. Но таких поползновений у Сергеева, естественно не было, - он временный человек и не его задача бороться с пьянством и алкоголизмом. Особенно, если грехи не снижают качества работы терапевтического отделения, - Александра Гавриловна успевала внимательно осмотреть больных до обеда.
Обследование и лечение больных у нее отличалось идеальным качеством. Однако искус подобрать ключики к профессору у старушки, бесспорно, появился: в таких случаях надо подловить коллегу на каком-нибудь дефекте, скажем, в диагностике. Намерения Александры Гавриловны были очевидны: она пробиралась в рентгеновский кабинет чтобы копать волчью яму, даже отложив несколько привычные обеденные развлечения.
Вежливым, специфически дрожащим голосом она справилась:
- Александр Георгиевич, помните ли вы больного Астафьева, - я направляла его на контрольную рентгенографию. Вы дали благоприятное заключение, почти что норму, но у больного первая группа инвалидности в связи с раком правого легкого. Он признан неоперабельным, получил массивную лучевую терапию и отправлен Республиканским онкологическим диспансером домой, практически, доживать свой недолгий срок.
- Возможно, произошла путаница со снимками и вы описали не того больного. - почти победоносно резюмировала Александра Гавриловна.