Страница 4 из 10
– Только… – Лавренкова замялась и вопросительно посмотрела незнакомцу прямо в глаза.
Он опять без лишних слов понял Марину.
– Меня Антон зовут. Мажарин. Но можешь Елене не говорить. Все равно потом приду.
Марине хотелось назвать и свое имя. Оно уже вертелось на языке, но Антона, похоже, ни капельки не интересовало. Он ухватился за дверную ручку, дернул и недоуменно хмыкнул:
– Что? Заперто? Как это?
– Да ну?! – недоверчиво воскликнула Марина, тоже подошла к двери и ухватилась за ручку, забыв, что за нее уже держится Антон.
Его рука была теплой и твердой, очень приятной на ощупь. По крайней мере по сравнению с бездушной металлической ручкой.
Мажарин озадаченно глянул на Марину, она испуганно отдернула пальцы и смущенно пробормотала:
– Я не запирала.
У Антона изумленно взлетели вверх брови. Он в этом и не сомневался. Как девчонка могла запереть дверь класса, если все время, что он находился в кабинете химии, она торчала посреди лаборантской? Да и ключа у нее не было. Единственный утащила с собой Елена Валерьевна.
– Может, само захлопнулось? – предположила Марина.
– Здесь замок не такой, – объяснил Антон. – Сам не захлопнется. Только на ключ можно закрыть.
Ребята вопросительно уставились на дверь, словно та могла объяснить, что произошло на самом деле. Но дверь молчала, и объяснения пришлось подбирать самостоятельно.
– Может, Елена забегала, забыла, что ты в лаборантской, заперла и ушла, – решил Антон.
Марина кивнула, соглашаясь:
– И что теперь делать?
Антон забарабанил кулаком в дверь, крикнул:
– Эй! Есть там кто-нибудь снаружи?
Но когда отзвук ударов стих, воцарилась безучастная тишина, означающая, что никто их не слышит.
Антон грохнул по двери еще пару раз. Гулкое эхо добросовестно промчалось по школьному коридору, пытаясь найти сочувствующих, но, похоже, опять безрезультатно.
Марина уселась на краешек ближайшего к двери стола. В голову ничего полезного не приходило, хотя она старательно думала над выходом из создавшегося положения. Не ужасного, конечно. Скорее забавного. А в чем-то даже удачного. Разве плохо застрять в классе с симпатичным мальчиком? Ненадолго. Потому что – Марина в этом не сомневалась – он обязательно отыщет способ выбраться отсюда.
Антон
Словно подтверждая Маринины мысли о его изобретательности, Антон полез в карман и выудил на свет мобильник. Потыкал пальцем в экран, приложил телефон к уху, но тут же лицо его разочарованно вытянулось.
– Деньги кончились, – проговорил Мажарин. – На звонок не хватает.
Он растерянно посмотрел на девчонку, а та под действием его взгляда резко подскочила и метнулась в лаборантскую.
Вернулась она быстро – Антон даже не успел сообразить, что к чему, – таща собственную сумку. Бухнула ее на стол, дернула молнию и принялась шарить рукой в сумочном брюхе, сначала торопливо и воодушевленно, а затем все медленнее и скучнее. Выражение девичьего лица постоянно менялось. То Марина недовольно хмурилась, то поджимала губы, то чуть-чуть надувала щеки, и ей очень шли эти потешные гримаски. Так казалось Антону.
– Похоже, я мобильник дома забыла, – виновато призналась Марина. – У меня, правда, нет телефонов никого из местных, но ты бы мог позвонить.
– В каком смысле «местных»? – не понял Мажарин.
– Ну одноклассников. Или еще кого-нибудь из этой школы, – словоохотливо объяснила девчонка. – Я же здесь всего полторы недели. Толком ни с кем не познакомилась.
Теперь Антон понял, почему Марина была ему совершенно незнакома – в своей параллели Мажарин знал всех, кроме нее. Но раз она оказалась в лаборантской Елены Валерьевны, значит, учится в ее десятом.
Мажарин по-новому, внимательно вгляделся в Марину, словно опасался просмотреть нечто важное. Та смущенно пялилась в пол. Выбившаяся из хвостика каштановая прядь спадала вдоль щеки, едва заметно колыхаясь то ли от дыхания, то ли от неощутимого сквознячка, украдкой пробегавшего по классу.
– А чего я думаю? – встрепенулся Антон. – На звонок денег нет, так можно эсэмэску отправить, чтобы перезвонили.
Он опять достал мобильник, выбрал стандартное послание, но кому отправил, не сказал.
Эсэмэска ушла, а телефон все молчал. Видимо, адресат не заметил крика о помощи или проигнорировал жалобный писк, поскольку был занят собственными делами.
Можно было, конечно, вышибить дверь. Она старая и хлипкая, и Антон скорее всего с ней справится. Но хотелось решить вопрос более цивилизованно, чтобы потом не сбегать трусливо с места происшествия и не каяться униженно в порче школьного имущества, пусть и непреднамеренной.
К кому бы еще обратиться?
Тут девчонка снова резко вскочила с места и устремилась к окну.
Антон направился следом. Он прекрасно знал, что кабинет химии находится на третьем этаже, поэтому выпрыгивать из окна глупо и опасно. Но можно окликнуть человека, проходящего мимо, и отправить его к охраннику за ключом.
Мажарин встал рядом с Мариной, почти коснувшись ее плечом, и сразу понял: не нужно даже лишний раз шевелить рукой, чтобы открыть створку. Окно выходило на маленький, покрытый засохшей травой задний дворик, который охраняла приземистая шеренга облезлых мусорных баков, – сюда мог заглянуть разве что какой-нибудь ненормальный. Дальше – заброшенного вида асфальтовая дорожка, школьный забор, узкий палисадник с пыльными кустами сирени и стена жилого дома с однотипными прямоугольниками окон, серых и безжизненных, словно подернутых пленкой.
На карнизе одного из окон сидели два голубя, совершенно обычных, голубовато-сизых, и, кажется, смотрели на школу, прямо на Антона и Марину.
Интересно, девчонка их заметила?
В кармане запел телефон. Марина от неожиданности вздрогнула, отшатнулась. Мажарин коснулся знака соединения, поднес мобильник к уху.
– Тоха, чего случилось-то? – послышался голос. – Что за срочность? Сам-то не мог позвонить?
Он добросовестно ответил на все вопросы и понял, что больше ничего добавлять не нужно.
– Ясно, – ответила трубка.
Вроде бы всего одно короткое слово, но в нем Антон уловил улыбку – немного насмешливую, но добрую.
– Жди! Сейчас приду с ключом.
Минут через пять из коридора донеслись звуки шагов – громче, громче, а затем звяканье ключа в замочной скважине.
Дверь распахнулась, и в проеме возник силуэт охранника.
– Ну что, арестанты? Пора на свободу!
Мажарин первым вышел из класса и сразу увидел Катю Булатову, стоявшую чуть поодаль. Она смотрела снисходительно, уголок ее рта насмешливо изгибался. И вдруг Катины губы превратились в тонкую твердую черту, и все лицо на мгновение окаменело.
Из-за спины Антона донеслось вежливое и прочувственное: «Спасибо!»
– Не хотелось бы там до утра проторчать, – добавила Лавренкова.
– Действительно. – Катя высокомерно хмыкнула, развернулась и потопала прочь.
Антон бросил на Марину прощальный взгляд. Совсем короткий.
Приключение вышло маленьким, не слишком захватывающим и абсолютно не страшным. Но все-таки…
– Кать! Подожди!
Мажарин бросился вслед за Булатовой, разом позабыв и про запирающего дверь охранника, и про новенькую девчонку из параллельного десятого – Марину Лавренкову.
Катя
В сентябре, если не было дождя, уроки физкультуры проходили на улице. На новеньком школьном стадионе заниматься было приятно. Удобное искусственное покрытие, на котором никогда не стояли лужи, большое зеленое футбольное поле, отдельная площадка для игры в волейбол и баскетбол. И еще одна с противоположной стороны для разминочных упражнений, с ямой для прыжков в длину и скромным набором простейших металлических тренажеров.
После нескольких строго обязательных кругов легкого бега парни, конечно же, оккупировали футбольное поле, а девчонок физруки отправили играть в баскетбол.
Надо же было додуматься! Ни одна из десятиклассниц толком в баскетбол играть не умела, не представляла, что такое пробежка, как вести мяч, а если вдруг и попадала в корзину, то чисто случайно. Зато писку, визгу, обид и недовольства было предостаточно. Девчонками быстро овладевал азарт, а что делать, никто из них точно не знал.