Страница 7 из 33
А потом был заговор. Попытка переворота, навсегда разделившая жизнь на два неравных отрезка «до» и «после».
Что ждет ее теперь? Чем Андрос заставит отплатить ее за годы унижений и насмешек? Удовольствуется ли он тем, что было вчера или раз за разом будет вытирать ноги о пленницу?
А может, просто забудет о ней? Он получил то, что хотел, утолил похоть. Зачем она ему теперь?
Повернулся ключ в замке, ворвавшийся в щель сквозняк донес горьковатый запах дорогого парфюма, и Наама зажмурилась и съежилась, желая стать меньше, незаметней.
Он прошел сквозь комнату и встал рядом, нависая над ней. Даже с закрытыми глазами пленница ощущала его давящее присутствие.
— Как ты?
Вопрос заставил демоницу истерически расхохотаться.
— Отлично! Просто превосходно, — она открыла глаза и упрямо вздернула голову. — Ты насиловал меня всю ночь, а теперь пришел поинтересоваться, как я себя чувствую? Это так мило!
— Ты отказалась от еды.
— Я не голодна, — веселье ушло так же внезапно, как и приходило, вместо него навалилась усталость. — Зачем ты пришел? Ты же получил все, чего желал. Унизил меня, поставил на место. Я никогда не забуду эту ночь. Что ещё тебе от меня надо?!
Должно быть, игра света и тени, но на мгновение ей показалось, что лицо мучителя исказила гримаса боли и тоски.
Показалось. В следующее мгновение, Андрос жестко ухмыльнулся.
— Тебе понравилось, не ври. Ты визжала и умоляла не останавливаться.
Он оперся коленом на кровать, навис сверху. Правая рука по-хозяйски легла на грудь, захватывая сосок жесткими пальцами сквозь ткань платья.
Наама вздрогнула.
— Не надо, — пробормотала она. — Пожалуйста, Андрос… — голос задрожал. Правильно ли она делает, унижаясь? Есть ли шанс, что он прислушается к просьбе?
— Для тебя — Хозяин, — поправил он. Пальцы сжимали, пощипывали и выкручивали сосок, рождая в теле боль пополам с возбуждением. — И я не получил все, чего желал. Хочу еще.
— Нет! — в душе снова загорелась ярость. Она попыталась отпихнуть его, но это было все равно, что отталкивать стену.
— Если будешь дергаться, мне придется снова применить экстазон.
Это предупреждение, заставило ее вздрогнуть и замереть.
— Так-то лучше.
Он потянул Нааму на себя, заставляя встать. Опустился в кресло и усадил к себе на колени. Холеные сильные пальцы пробежались по крючкам корсажа, высвобождая грудь, болезненно и сладостно сжали соски.
— Вот так — хорошо, — выдохнул он ей на ухо. Зарылся лицом в волосы, вдохнул ее запах. — Ты должна быть доступной для меня всегда, На-а-ама.
— Чтоб тебе холерой заболеть, — пожелала она, еле удерживаясь, что бы не разрыдаться.