Паук и Пеппи

– Он очень интересный мужчина. Правда. Работает на мэра. И только он сможет отыскать утерянный план здания, без которого «Бабочку» закроют.

– Что? – Я аж подпрыгнула. – Я впервые об этом слышу! Почему ты не рассказывала, что нашу парикмахерскую могут закрыть?

– Не хотела волновать, – грустно улыбнулась Тамара. – А получается, испортила тебе Новый Год.

– Поверить не могу, что ты скрыла от меня такое. А теперь предпочла подсунуть какому-то старикашке в эскорт.

– Нет! Все не так, – тараторит тетушка. – Зачем называть все такими противными словами? Ну не ходи, раз не хочешь.

– Ненавижу, когда из меня куклу делают, – выпаливаю почти грубо. Но тут же стыжусь своей реакции. Тамара старается выплыть, только и всего. Во все времена женщины вылезали из передряг только благодаря своей красоте и обаянию. Так что мне мешает стать на этот вечер роковой красоткой и помочь близкому человеку? Всего лишь сыграть роль, вылезти из раковины. Выставить себя на показ.

Продолжать спор не хотелось, но в том, чтобы провести вечер даже просто за разговором с незнакомым, возможно, даже неприятным тебе мужчиной, было что-то гадкое. Неприемлемое.

Запыхавшаяся Таня из «Бабочки», работа которой сегодня была расписана по часам до самого вечера, быстро сделала мне высокую прическу, убрав волосы в большой пучок. Лишив меня еще одной защиты – разбросанных по плечам волос. Причесав и Тамару, Таня умчалась так же быстро, как и появилась у нас. Но это же Новый год. Все носятся как угорелые.

Макияж упрямо не хотел накладываться так, как было задумано. То, что выходило, раздражало, хотелось все стереть и ограничиться повседневным минимумом – немного туши, румян и блеска для губ. Но с Тамарой спорить бесполезно, в результате мне сделали макияж в стиле смоки айс. На мой взгляд, вышло излишне ярко, я слегка убрала тени, категорически отвергла красную помаду, но все равно мои глаза вдруг стали огромными и какими-то безумными. Их серо-голубой цвет сегодня отчего-то перешел в глубокий зеленый, как у кошки на охоте. Красное платье на тонких бретельках очень провокационно облегало грудь и расходилось пышными складками книзу. Непривычная, нарочитая роскошь, я чувствовала себя обнаженной, беззащитной. Закутавшись в шерстяное красное пальто, идеально подходящее к платью, я вдруг подумала, что вряд ли решусь снять его перед огромной толпой.

«Ну и плевать, значит, в нем и останусь», – решила я про себя. Это немного успокоило расшатавшиеся от сборов нервы. Тамара выглядела ярко и уверенно в ультрасинем платье в пол, в очередной раз я позавидовала ее смелости. И, вдохнув, поплелась следом за ней к ожидающим нам машинам.

Тамара уехала со своим театральным ухажером, подбодрив меня на прощанье:

– Ты просто великолепна, детка. Ничего не бойся! Будь собой, поддерживай разговор, ничего больше! Встретимся на вечере.

И отбыла, поцеловав меня в щеку и оставив на пороге дома нервно топтаться с ноги на ногу. Но едва заметные мелкие хлопья снега, решившего порадовать нас в канун самого зимнего праздника, заставили меня поспешить.

И вот я уже сажусь в лимузин, проскальзывая в галантно приоткрытую дверь. Мой спутник, представившийся Леонидом Ивановичем, вполне симпатичен, несмотря на довольно преклонный возраст, ближе к шестидесяти, на мой взгляд. И все-таки выглядит очень привлекательно, волосы чуть тронуты сединой, подтянутая фигура, ухоженные руки, идеально начищенные ботинки и строгий костюм.

Интересно, зачем такому, как он, искать себе спутницу на вечер столь странным способом? Очень хочется задать этот вопрос, но я не смею. Чувствую, что это может смутить его и тем самым усилить неловкость между едва знакомыми людьми, которой и так не избежать. Вежливо улыбаюсь и поддерживаю беседу ни о чем. Погода, природа, музыка, в общем у меня неплохо получается. Волнение от мысли, что вечер может закончиться не так невинно, как начался, постепенно угасает. Мой спутник предельно откровенен – сам завел разговор о моей тетушке и ее странном «сватовстве». Объяснил в довольно легкой шутливой форме, что давно очарован. А вот познакомиться не решался. Тамара – отличный психолог, сразу вычислила, что гложет этого мужчину. И предложила сделку.

– Это немного странно, да. Но, с другой стороны, свахи никогда не работали бесплатно, – смеясь добавляет Леонид.

– Я не интересуюсь отношениями, – сразу расставляю точки над «i». – Совсем. И моя тетя не сваха. Скорее, городская сумасшедшая, которая обожает создавать интриги. На совершенно пустом месте.

– Я не собираюсь ни на чем настаивать, Полина. Мне нравится ваша немного эксцентричная тетушка. И очень нравитесь вы. Ничего более. Мы просто проводим вечер. Для меня это скорее рабочая обязанность. А вы помогаете скрасить серые будни.

***

Новогодний бал проходил в здании мэрии, очень роскошном, просто до неприличия. Я уже поняла, что мэр этого городка – абсолютно зацикленный на роскоши и власти тип. Такие всегда горят ярко, но быстро сгорают. Мэр, к слову, тоже пытался записаться ко мне на терапию, но представив, сколько в этом человеке можно раскопать, я отказалась под предлогом того, что и так веду слишком много клиентов. Но на самом деле, я решила, что это слишком сложно для меня, сильные мира сего – не мой профиль. Хотя, наверное, отказывать такому человеку было еще более неразумно.

На первом этаже мэрии располагалась рабочая зона, кабинеты для приема граждан и решения всевозможных общественных вопросов. Бал же проходил на втором этаже, в огромном зале, оформленном в стиле конца девятнадцатого века, того и гляди в центре комнаты неожиданно объявится юная Наташа Ростова. К нам тут же подлетела Тамара со своим спутником и представила нас координатору бала – дородной женщине лет пятидесяти – правой руке мэра. Имя женщины я тут же позабыла, занятая разглядыванием нарядов гостей, от изысканных вечерних до маскарадных. Определенно, на этом вечере было на что посмотреть. Мы пили шампанское, болтали, шутили, и я вдруг подумала, что зря так волновалась насчет вечера, платья, навязанного кавалера. Мне определенно нравился Леонид, его остроумие, открытость. Страхи по поводу своего слишком броского внешнего вида тоже улетучились вместе с выпитым бокалом шампанского. Я даже не заметила, как Леонид взял из моих рук пальто и отнес его в гардеробную.

– Вот видишь, а ты боялась, – проворковала мне на ушко Тамара. – Ты совсем еще ребенок, если дело касается общения с мужчинами. Ничегошеньки не соображаешь.

– То, что Леонид оказался приятным в общении, не твоя заслуга, – укоряю Тамару. – С тем же успехом он может оказаться маньяком…

– Ох, оставь хоть на сегодня свои психологические штучки! Расслабься. Все идет шикарно.

А я поймала себя на мысли, что грущу без Влада. К сожалению, он еще две недели назад предупредил, что на праздники его не будет. Срочные дела на нефтяной вышке в Африке. Вернется только к Рождеству.

Обидно, что на Новый Год мы не вместе. Ведь как встретишь его, так и проведешь… Глупая примета, в которую не верю, а на душе отчего-то кошки скребут.

Возвращается Леонид. Мы снова болтаем, шутим, флиртуем. Кажется, он доволен. Надеюсь, и тетушка получит желаемое. Вечер просто прекрасен – не хуже Ниццы, нисколько. Маме бы здесь понравилось. От туалетов некоторых дам просто глаз не отвести. И мужчины, многие, несомненно не уступают, все такие галантные, роскошные. Наслаждаюсь вечером, время приближается к двенадцати. Всего полчаса до Нового Года. В эти минуты я всегда волнуюсь, нервничаю. Леонид отправляется за шампанским, а я продолжаю движение по залу, рассматривая картины на стенах, гадая, где копия, а где мэрия раскошелилась на подлинник. Но тут, кажется, все картины – подлинники… Поражаюсь этому нарочитому роскошеству… Как вдруг слышу свое имя – кто-то зовет меня:

– Полина!