Страница 3 из 12
• Хамите
• Хо-хо! (В зависимости от обстоятельств выражает иронию, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.)
• Ого! (Может выражать иронию, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.)
• Знаменито
• Мрачный (по отношению ко всему: «мрачный Петя пришел», «мрачная погода», «мрачный случай», «мрачный кот» и т. д.)
• Мрак
• Жуть
• Жуткий (при встрече с доброй знакомой: «жуткая встреча»)
• Парниша (по отношению ко всем знакомым мужчинам, независимо от возраста и общественного положения)
• Не учите меня жить
• Как ребенка («Я его бью, как ребенка» – при игре в карты, «Я его срезала, как ребенка» – в разговоре с ответственным съемщиком.)
• Кр-р-расота!
• Толстый и красивый (употребляется как характеристика неодушевленных и одушевленных предметов)
• Поедем на извозчике (говорится мужу)
• Поедем в таксо (знакомым мужеского полу)
• У вас вся спина белая
• Подумаешь!
Манера Эллочки-Людоедки на первый взгляд и правда напоминает стиль общения с помощью энкодов. Например, вот один из диалогов, который приводится в «12 стульях»:
– Здравствуй, Еленочка, а это что такое? Откуда стулья?
– Хо-хо!
– Нет, в самом деле?
– Кр-расота!
– Да. Стулья хорошие.
– Зна-ме-ни-тые!
– Подарил кто-нибудь?
– Ого!
Это что, действительно энкоды? Хо-хо! Об этом чуть позже.
Как не дать себя «срезать»
Феномен энкодов имеет прямое отношение к психолингвистике – науке о закономерностях порождения и восприятия речевых высказываний. Психолингвистика возникла в 50-х годах прошлого века как реакция на появление практических задач, для решения которых оказался недостаточным аппарат традиционной лингвистики и психологии.
Энкод – особый вид психолингвистической игры, в которой проигравших не бывает.
Помните, например, рассказ Шукшина «Срезал»? В нем описан великолепный пример психолингвистической обработки, которой подверг «кандидатов» Константина Ивановича и его жену Валю местный «демагог-кляузник» Глеб Капустин («толстогубый, белобрысый мужик сорока лет, начитанный и ехидный»).
За столом разговор пошел дружнее, стали уж вроде и забывать про Глеба Капустина… И тут он попер на кандидата.
– В какой области выявляете себя? – спросил он.
– Где работаю, что ли? – не понял кандидат.
– Да.
– На филфаке.
– Философия?
– Не совсем… Ну, можно и так сказать.
– Необходимая вещь. – Глебу нужно было, чтоб была – философия. Он оживился. – Ну, и как насчет первичности?
– Какой первичности? – опять не понял кандидат. И внимательно посмотрел на Глеба. И все посмотрели на Глеба.
– Первичности духа и материи. – Глеб бросил перчатку. Глеб как бы стал в небрежную позу и ждал, когда перчатку поднимут.
Кандидат поднял перчатку.
– Как всегда, – сказал он с улыбкой. – Материя первична…
– А дух?
– А дух – потом. А что?
– Это входит в минимум? – Глеб тоже улыбался. – Вы извините, мы тут… далеко от общественных центров, поговорить хочется, но не особенно-то разбежишься – не с кем. Как сейчас философия определяет понятие невесомости?
– Как всегда определяла. Почему – сейчас?
– Но явление-то открыто недавно. – Глеб улыбнулся прямо в глаза кандидату. – Поэтому я и спрашиваю. Натурфилософия, допустим, определит это так, стратегическая философия – совершенно иначе…
– Да нет такой философии – стратегической! – заволновался кандидат. – Вы о чем вообще-то?
– Да, но есть диалектика природы, – спокойно, при общем внимании продолжал Глеб. – А природу определяет философия. В качестве одного из элементов природы недавно обнаружена невесомость. Поэтому я и спрашиваю: растерянности не наблюдается среди философов?
Глеб Капустин действует тонко и четко – Василий Шукшин виртуозно передал его манеру общения, которая является вовсе не умозрительной, а весьма реалистичной. Даже в приведенном выше отрывке отлично видны два элемента такого стиля общения – выманивание собеседника («Ну, и как насчет первичности?») и вбрасывание глубинных, близких большинству людей тем и мемов (единица культурной информации): «Вы извините, мы тут… далеко от общественных центров, поговорить хочется…».
Вопрос о невесомости кажется собеседнику одновременно и неожиданным, и искусственно важным. И далее хорошо видно, как Капустин действует по той же схеме – выманивает и актуализирует, казалось бы, важную проблему. Его собеседник не может игнорировать разговор, но и принимать его всерьез – тоже. Он не знает, как себя вести, его, с одной стороны, постоянно сбивают с толку, «расфокусируют», а с другой – наносят плотные удары. Вот как развивались события дальше…
– Еще один вопрос: как вы относитесь к тому, что Луна тоже дело рук разума?
Кандидат молча смотрел на Глеба. Глеб продолжал:
– Вот высказано учеными предположение, что Луна лежит на искусственной орбите, допускается, что внутри живут разумные существа…
– Ну? – спросил кандидат. – И что?
– Где ваши расчеты естественных траекторий? Куда вообще вся космическая наука может быть приложена?
Мужики внимательно слушали Глеба.
– Допуская мысль, что человечество все чаще будет посещать нашу, так сказать, соседку по космосу, можно допустить также, что в один прекрасный момент разумные существа не выдержат и вылезут к нам навстречу. Готовы мы, чтобы понять друг друга?
– Вы кого спрашиваете?
– Вас, мыслителей…
– А вы готовы?
– Мы не мыслители, у нас зарплата не та. Но, если вам это интересно, могу поделиться, в каком направлении мы, провинциалы, думаем. Допустим, на поверхность Луны вылезло разумное существо… Что прикажете делать? Лаять по-собачьи? Петухом петь?
Когда вас спрашивают, как быть, если при освоении Луны разумные существа выйдут к вам навстречу, сложно понять, издеваются над вами или спрашивают серьезно. С одной стороны, вроде бы издевка очевидна. С другой – разговоры о рукотворности Луны действительно велись учеными и фантастами (не только в «Незнайке на Луне»), так что не так уж вопрос и абсурден! Действительно, интересно, как и что нужно делать при первом контакте с инопланетным разумом!
В общем, схема одна и та же: выманивание оппонента и атака.
Глеб Капустин, конечно, отрицательный персонаж (как пишет сам Шукшин, «…Глеб жесток, а жестокость никто, никогда, нигде не любил еще…»), но мы вам вовсе и не предлагаем в стиле Глеба Капустина «срезать» собеседника ради своей забавы и на потребу публике. Хотя, конечно, и такое использование энкодов возможно, но идеально они подходят как раз для противодействия таким вот Глебам Капустиным, т. е. коммуникационным профессионалам.
Представьте, что вы находитесь на месте Константина Ивановича и тут Капустин проводит вам в челюсть вопрос: «Как сейчас философия определяет понятие невесомости?». А вы, подмигнув ему, можете увернуться, «нырнуть», а затем контратаковать. Вот несколько удачных «речевых апперкотов» на этот случай:
• «И что ты хочешь от меня услышать?»
• «Ты любишь бублики?»
• «Неужели тебя это правда интересует?»
• «Это зависит от множества факторов!»
• «О да, ты знаешь мои слабости!»
• «А ты большой любитель вопросов, не так ли?»
• «Я исследования не проводил, потому не могу высказаться по этому вопросу…»
• «К чему ты клонишь?»
• «Проблема не в том, что вы морочите голову, а в том, как хорошо это у вас получается… Глеб, ты понимаешь, о чем я?»