Страница 175 из 188
- И да, и нет, - сказала Изабелла, - Он может никого ни о чём ни спрашивать, что он, в принципе, как и все мемо, никогда и не делает. Но всех, кого сочтёт нужным, просканирует, проверит, и отсмотрит «материал».
- А я подумала, что чем больше людей нас знает, видит и слышит, тем хуже, потому что тогда это сложнее изменить, - удивилась Ева, - Но, с другой стороны, если никто ничего не напишет, не нарисует и не запомнит, тогда уже точно ничего будет не изменить. Как же лучше?
- Никак. Ты должна была понять, что прошлое изменить нельзя, - улыбнулась Изабелла, - потому что оно жестко запротоколировано людьми.
- А если это такое далекое прошлое, что не только никого, кто помнит, не осталось, но даже материальных свидетельств никаких об этом прошлом не найти.
- Каменное. У нас так говорят: каменное прошлое. Когда связи, которые его держали, окаменели и местами или даже совсем рассыпались. - сказала Изабелла, - И ты сама же и ответила на свой вопрос: в него невозможно попасть, потому что все связи с ним рассыпались, и уж тем более нельзя его изменить.
- Подожди, но ведь можно из нашего настоящего попасть в то время, которое описывало то, чего уже давно нет. В нашем времени его уже нет, но в том времени еще есть. Скажем, вот попали мы в эту крепость сегодня. Какой это век? Двенадцатый, тринадцатый? Там же наверняка в библиотеке еще есть книги, которых сейчас уже нет.
- Конечно! Мы именно так и работаем, и собираем все это прошлое как рассыпанные бусы: по бусинке на ниточку. - сказала Изабелла, - Мы с тобой разное прошлое имеем в виду. Каменное - это давно погибшие цивилизации. Те, от которых остались лишь окаменелости какие-нибудь. Или то, что непроникаемо для нас. - сказала Изабелла.
- А зачем непременно нужно что-то в прошлом менять? – спросил Арсений, - Почему нельзя принять его как данность, как свершившийся факт. Как принимают его люди.
- Вот люди-то как раз все время и пытаются то прошлое изменить, то будущее узнать, - сказала Изабелла.
- А ещё лучше: просто жить вечно, - сказала Ева.
- Кстати, алисанги живут не дольше людей, - сказала Изабелла, - И время идет для нас все равно, в какое бы время нас не занесло.
- Да, хотя бы это мне Дэн сказал, - улыбнулась Ева, - Что я сколько угодно могу бродить в своем прошлом, но мои часы при этом тикают, и жизнь проходит.
- Объясните мне ещё тогда, если мы не можем менять прошлое, зачем в него возвращаться? Зачем собирать все эти многовековые знания, если это ничего не меняет? Зачем мы это делаем? – сказала Ева.
- Потому что можем, - снова улыбнулся Арсений.
- Да, глупый вопрос, - улыбнулась ему Ева, - Могла бы с таким же успехом спросить: зачем мы живем?
- Потому что можем, - еще шире улыбнулся ей Арсений, - Давайте уже допьём это вино.
И разлил оставшуюся рубиновую жидкость по бокалам.
- И унесём отсюда этот сыр, - сказала Изабелла, - Он своими миазмами отравляет мне жизнь.
- Ты что! Вдруг ты наоборот, надышишься и начнешь вещать как Дельфийский оракул. - сказала Ева, - Чем интересно они дышали над этой расщелиной в скале?
- Возможно, сероводородом, - сказал Арсений, - Но говорят, это был просто пар, а вот в транс они впадали от благовонных масел, которыми их натирали. И наркотические вещества содержались именно в маслах. Хитрые жрецы не зря придумали весь этот ритуал с омовением и прочими условностями. Но я ни в древнегреческой, ни в древнеримской истории не силен. Могу спросить у Лулу.
- О, нет! – возразила Ева и почувствовала, как снова заломило виски.
«Нет, нет, нет!» - взмолилась она мысленно и вспомнила, что «не отключила» Бази. «А его вообще надо отключать?» Странно, что он до сих пор «сидел» так тихо, что она совсем про него забыла.