Страница 87 из 162
И только когда дверь за ней закрылась, он смог сконцентрироваться и оказался внутри своей машины. Он не собирался подглядывать! Он много раз потом будет пытаться анализировать этот свой поступок и каждый раз будет приходить к одной и той же мысли. Он не должен был! Он будет оправдывать себя тем, что действовал спонтанно и бла-бла-бла… Но это всё потом, а сейчас он мог думать только о том, что видел. Её тонкие руки, поправлявшие волосы, и капли воды на голой спине.
Машина всё это время работала, он осознал это, только когда машинально попытался её завести. Он хотел вернуться. Он хотел всё о ней знать! Он должен всё знать! Он умрёт, если не узнает. Как она спит, что она ест на завтрак, что она вообще ест и, особенно, о чём она сегодня грустит. Он не хотел, чтобы она грустила!
Он снова попытался завести работающую машину. Он не знал, как утешают девушек. В голову лезли только какие-то банальные вещи: цветы, плюшевые игрушки, мороженое, большой шоколадный торт. Да что там утешать, он не знал даже, как вообще за ними ухаживают. Всю жизнь они сами ему навязываются. Он знал тридцать три способа, как вежливо сказать девушке «нет», хотя в последнее время и это предпочитал не делать. Но не сидеть же просто так сиднем в машине! И он слишком резко нажал на педаль газа. Машина рыкнула и, взбрыкнув, как конь, повезла седока по окрестным магазинам.
Первым был цветочный. Он купил огромный букет красных роз. Почему-то он подумал, что все девушки любят красные розы и непременно огромными охапками. Ну, мама любит именно такие! Там же продавали и игрушки. И рядом с розами на заднем сиденье уютно расположился большой плюшевый белый медведь. Он доехал до ближайшего супермаркета и, кроме мороженого и торта, хотел было купить хлебушка, колбаски и ещё чего-нибудь съестного, но передумал, потому что не знал, как он сможет это ей объяснить. «Да, лучше приглашу её куда-нибудь поесть,» — решил он придерживаться первоначального плана. И он уже сел в машину, когда зазвонил телефон.
Мама! Как всегда, вовремя! Мама хотела, чтобы он приехал на обед. Потому что папа будет жарить мясо. И приедет бабушка, которая его уже сто лет не видела и непременно хотела повидать. А ещё она пригласила свою подругу, и она приедет не одна, а с двумя детьми, и будет невежливо, если его не будет, и она расстроится.
Он пообещал быть дома, как и хотела мама. И он готов был биться головой о приборную панель от досады. Он не понял, кто из них расстроится и почему нужно устраивать обед, на котором он обязательно должен быть, не предупредив его об этом. Но он не мог отказаться, просто не мог! Это была его семья. Прости, моя милая грустная Ева! И он подмигнул пушистому медведю с круглыми глазами-пуговицами:
— Ну что, друг? Домой — значит, домой!
Если бы мысли Дэна во время маминого звонка не занимала обнажённая девушка, то он бы слушал внимательнее и непременно почувствовал бы подвох. Потому что маму всегда выдавала какая-то фальшивая весёлость, когда дело было нечисто. Как он мог это не услышать! Зато когда мама выбежала встречать его в дверях и что-то стала говорить, говорить, говорить, он не слышал её слов, но по интонации моментально понял, что дело дрянь. И, вручив ей огромный букет, по дороге в кухню, куда он понес торт и мороженое, моментально понял, что к чему. В гостиной сидела какая-то смутно знакомая тётка, видимо, так называемая «подруга», а рядом с ней девица. И по тому нервному жесту, с которым она вскинула руку, чтобы его поприветствовать, девица явно была «на выданье». Он так разозлился, что швырнул мороженое в морозилку, даже не поздоровавшись с отцом, которого, кстати, за эти два дня так ни разу и не видел.
— Тяжёлый день? — спросил отец миролюбиво, без обиняков.
— Да, прости! Привет, пап!
— Я говорил ей, что это плохая идея, — сразу раскусил что к чему отец, — но ты же знаешь, она бывает упрямой как мул.
— Честно говоря, я приехал только из-за тебя. Не хотел, чтобы ты обиделся, — Дэн сел за барную стойку напротив колдовавшего с мясом Германа Валентиновича.
— Ты не поверишь, а я согласился жарить это мясо только ради тебя, потому что мама сказала, что ты будешь рад поесть мясца, — и он развёл грязными руками, — если бы я знал, что ты не собирался возвращаться, то вообще не поднимался бы сегодня с дивана и был бы счастлив.
— Мама! — Дэн взялся обеими руками за голову и взъерошил волосы. — Я не удивлюсь, если ещё выяснится, что она наплела этой девице, что это я не прочь с ней познакомиться.
— Судя по всему, так оно и есть, — шёпотом обнадёжил его отец, — у неё такое лицо, словно она проглотила живого жука, и он шевелится у неё в животе.
— Господи, эта неудавшаяся сваха когда-нибудь меня доконает, и я женюсь на первой встречной, лишь бы только она успокоилась, — в сердцах сказал Дэн. — А где, кстати, бабушка?