Пумпин сад

Форш Ольга Дмитриевна

Пумпин сад

Ольга Дмитриевна Форш

Пумпин сад

Пумпа! Так звали эту девочку папа, мама и все знакомые. Девочка была толстая, белая, игрушками не очень любила играть, зато как встретит больного жука или улитку с раздавленным домом, сейчас отдаст им свою котлетку, манной кашей перед носом покапает и конфетку откусит в прибавку.

Добрая была девочка!

У Пумпы в саду лежал серый камень, обвитый плющом. Под ним жила многоножка-сколопендра, а к ней в гости прилетал жук-носорог.

Сам будто сделан из лучшего шоколада, на носу рог, назад загнут и крепкий-прекрепкий.

Этого жука Пумпа спасла от смерти. Соседний мальчик накрыл его стаканом, а сам убежал за эфиром. Пумпа стакан отвернула, а жука подержала на ладошке, пока он, сделав зум-зум, не улетел.

Под вечер жук-носорог вызвал на совет сколопендру и лягушку-тетеньку из бассейна.

Лягушка-тетенька, чувствуя ночью себя в безопасности от мальчишек, хлопала лапой озорных головастиков, убеждая их, чтобы ложились спать в тину.

- Тетенька! - позвал ее жук-носорог.

Тетенька отпустила лапку, и головастики немедленно заегозили в воде.

- Сегодня девочка Пумпа спасла меня от эфировой смерти, и за это я ей хочу показать, как мы веселимся в бассейне. Я скажу над девочкой заговор, она станет крошкой и обтанцует себе все ножки на нашем балу.

Но вот беда: девочка родилась бескрылой, и ей надо два крылышка, чтобы она не была между нас неприличной.

- Перепонки на лапках, я полагаю, красивей...

- Я не спорю, - шаркнул вежливо жук-носорог, - но для Пумпы годятся и крылья. А вот не знаете ль, где их достать? Вы давно тут живете, а я ведь залетный.

- Ка-ак вырастет, та-ак и растопчет и вас и нас! - сердито квакнула зеленая тетенька.

Зато божья коровка, которую никто не спрашивал, пропищала:

- Ах, крылья, непременно крылья.

- Помогать надо делом, с пустяками не лезьте, - оборвал сухо жук-носорог.

Божья коровка хотела обидеться, но вспомнила, что она считается кроткой, и сдержалась.

- Однако смеркается... - забеспокоился жук, - скоро девочка ляжет спать, помогите нам, милая тетенька!

- Пару крыльев ты можешь достать тут поблизости из пчелиного склада.

И тетенька, указав лапкой, повернулась с вопросом к сколопендре:

- Какая это девочка? Правда, добрая?

- Я так устала кусаться и ползать, - сказала грустная сколопендра, - что мне трудно судить о чьей бы то ни было доброте, но когда Пумпа меня встречает, она не берет в руки камня и не орет во все горло: фу, гадость!

- Значит, я покажусь ей совершенной красавицей, ведь я же куда лучше вас! - и зеленая тетенька, расправив свои перепонки на лапках, затрещала божьей коровке: - П-р-р-ри-води ее... п-р-р-ри-води ее...

- Божья коровка, - скомандовал жук-носорог, - извольте немедленно вызвать Пумпу к окну. Я скажу над ней заговор, смеряю плечи и полечу в склад за крыльями.

Пумпа сладко спала, притиснув к себе суконную уточку, а в углу горела зеленая лампада.

Сразу поняв, что уточка не живая, божья коровка проползла смело к самому ушку Пумпы:

- Беги поскорее к окну, тебе будет весело...

Пумпа сейчас схватилась с постельки, босыми ногами шлеп-шлеп к окошку.

А там уже ждет ее жук-носорог. Боднул чуточку рогом и гуднул свой заговор:

Пум-па, зум-зу!

Пум-па, бум-бу!

Пумпа вздрогнула и сделалась крошкой, ну просто с маленький нянин наперсток. Захотела она испугаться, да не успела, все вдруг ей сделалось такое новое да интересное: божья коровка ни дать ни взять та монашка, что по домам ходит с черной книгой, только красный плащ привесила за плечами. А коричневый живот жука-носорога - будто ореховый мамин комод с выдвижными ящиками, мохнатая мордочка наверху.

- Извольте садиться мне на спину и держитесь за рог! - подставил жук вежливо шоколадные крепкие крылья.

Пумпа со смехом вскарабкалась на жука и, словно шею лошадки, охватила двумя руками его гладкий отполированный рог. Загудел жук и тяжело двинулся над кустами и травами прямо к большим листьям старого лопуха.

Один из мягких листьев скреплен был какою-то клейкою гусеницей так, что получилась глубокая изумрудная пещерка. В пещерке этой лежала черная куколка улетевшей бабочки, а в ней мягкий пух одуванчика.

Вот в эту постельку жук положил Пумпу и сказал:

- Досыпайте ваш сон, пока я вам не устрою нарядного платья.

Жук осыпал девочку маком, девочка заснула, а он направился к старенькой казначее, начальнице пчелиного склада, где хранились мед, воск и прозрачные крылышки умерших пчелок.

Жук шаркнул ногой казначее-начальнице и склонил вежливо рог.

- Будьте добры, не откажите мне парочку крыльев, нештопаных и нелатаных!

Пчелка знала, что попусту такой важный жук и слова не скажет, любопытство свое затаила, распечатала непочатую дюжину и подала жуку-носорогу два самых лучших крыла.

- Зум, зум... - от души сказал жук и отнес осторожно крылышки к Пумпе.

- Теперь дело в шляпе, вот только бы крепких ниток достать! - И, не отдохнув, жук-носорог опять полетел.

Между ветками пестролистного клена расселся огромный паук-крестовик в своей паутинной квартире. Он сожрал только что десять мух, и ему сейчас казалось, что он стал очень добрым и больше никого никогда не съест.

Сытый паук смотрел на круглую серебряную луну, считал ее пятна и думал, что, быть может, это не что иное, как тоже большущие пауки, конечно, все же поменьше его самого, которые, вот так же наевшись, отдыхают в своей паутине и, в свою очередь, принимают его паутину за простую луну, а его самого - за пятно на луне.

Жук-носорог, как только заметил, что сытый паук размечтался и уже безо всякого толку пустил свою нитку, тихонько подкрался к нему, намотал себе полные лапки и дралым-драла!

Девочку в отсутствие жука стерегла многоножка-сколопендра; она сейчас же ухватила паутину за кончик и размотала ее на желудь.

- Девочке, кроме крыльев, нужны башмаки, - напомнила жуку сколопендра, - в свои прежние она теперь спрячется с головой, а ходить босиком для людей неприятно.

- Здесь готовые башмачки есть, да мне не под силу их снесть, - вдруг сказал кто-то сверху.

Жук-носорог поднял рог и увидел на спелом подсолнухе старую пчелу-казначею: не утерпела она, полетела-таки поглядеть, для кого нужны жуку крылышки.

Жук-носорог поднялся на подсолнечник к казначее, и старушка ему указала двух маленьких червяков, живших в семечках. Червяки давно съели вкусные зерна и лежали в совершенно пустой скорлупе.

- Червяки, не угодно ли вам на другую квартиру? - предложил носорог. - Все равно вам в пустой делать нечего.

- А ведь в самом деле, - сказали червяки, - чего здесь сидим, сами не знаем, давно кушать хочется!

Червяки вылезли, носорог боднул пустые семечки, они вывернулись из своих чашечек. Одно из семечек жук насадил на свой рог, другое обнял передними лапками и снес к девочке. Туда же, в изумрудную пещеру, положил он Пумпе лиловую юбочку - цветок колокольчика.

- Ну, теперь у вас все готово для выезда, будите-ка девочку, - сказала многоножка-сколопендра, - а я уползу под камень, сколопендрята скучают...

- Бум-бум, зум-зум! - гуднул весело жук. Пумпа проснулась и кинулась одеваться.

Как влезла в туфельки, так и заплясала: уж очень понравилось ей, что они в атласных полосках: одна черная, другая белая. Лиловая юбочка колокольчика как раз была впору, носорог обкрутил паутинкою вокруг пояса, чтобы не свалилась, а к зеленой кофточке пришил за каждым плечом по крылу.

Девочка стала такая красивая, что носорог не выдержал, забыл свою важность и стал приплясывать, подпевая неизменную свою песенку: "Бум да бум, зум да зум..."

- Вот теперь, когда вы крылатая, вас с радостью заберут с собой наши пчелы, - сказала старая казначея, - они сейчас понесут к бассейну царицу.