Stalker: Еретик

Ишь ты, вспетушился. Если б от Альта не зависела моя судьба, я бы продолжил забавляться, подтрунивать. Кавказцы вспыльчивы, легки на драку, а я любил остужать их горячие головы.

- Так что там с курицей? - спросил я примирительно.

Альт посмотрел мне в глаза и, видимо, прочел в них насмешку. Оскорбился и резко, отрывисто вытолкнул из себя:

- Ничего, сдохла. Много себе позволяла.

Сталкер взялся выкладывать на пол снедь. Припечатывал так, точно хотел расплющить. Тушенка, шпроты, копченая колбаса, белый хлеб, сыр, лук - бедновато, но мне к сухпаям не привыкать. Учуяв еду, псина оживилась. Альт кинул ей ломоть вяленой говядины, а сам принялся уплетать то ли творог, то ли сыр.

- Дай угадаю: адыгейский сыр, - пошел на мировую я.

- Есть хочешь? - все еще с обидой в голосе спросил сталкер.

- Честно? Боюсь шевелиться.

Альт смягчился, опять задал вопрос:

- Могу ли я чем помочь?

Я подумал, можно ли доверять адыгу, не отобразится ли на моем лице неприязнь, если Альт подойдет вплотную. Потом обругал себя за тугодумство, ведь я не располагал правом выбирать. Кто еще кроме Альта мог оказать мне медицинскую помощь?

- Кости вправлять умеешь?

- Где? Плечо?

- Угадал.

- Немного знаком с медициной, - скромно объяснил Альт. - Плечевой - самый распространенный вывих. Какое?

- Левое.

Альт склонился надо мной, ощупал плечо. Я старался не смотреть на сталкера, стиснул зубы и ждал.

- Будет больно, - предупредил Альт.

- Само с…

Договорить я не успел. Резким рывком сталкер вернул сустав на место. Я сжал губы, едва сдерживая себя, чтобы не огреть Альта свободной рукой. Через минуту боль утихла, и я смог облегченно выдохнуть.

- Что-нибудь еще? - Альт все еще нависал надо мной.

- Палец на ноге, по-моему, сломан. Или тоже вывих. Нет, не на этой.

Альт осторожно снял ботинок, поморщился. Да, пот - не духи от Шанель.

Я чуть приподнял голову. Палец опух, посинел. Альт смотрел на него озадаченно.

- Даже не знаю, - промолвил он. - Кость не торчит - уже хорошо. Может, просто ушиб с растяжением. Будем надеяться, само пройдет. Единственное, чем могу помочь, так это приложить компресс.

Я стукнулся затылком об пол, закрыл глаза. Никогда я еще не чувствовал себя таким униженным. Ни встать, ни сесть, принимаю помощь от кавказца.

- При переломе, как и ушибе, пальца необходима обувь с жесткой подошвой, - услышал я Альта. - Твои берцы как нельзя кстати.

- У меня и ребра вроде сломаны.

- Да, смотрел, пока ты был в отключке. Смещений не прощупал. Возможно, это даже не переломы, а трещины. Через месяц заживет, а пока придется терпеть, - беспечно прожужжал Альт.

Месяц… Будто мы в санатории. В Зоне и от пореза можно коньки отбросить.

Я тяжело вздохнул и тут же задержал дыхание. Ребра, суки, кусались.

- Думай о выздоровлении, а не о травмах, - наставительно произнес Альт. - Как говорят у меня на Родине, упавшего духом ноги не несут.

Кот ученый, блин. Он-то в порядке, чего б не пофилософствовать.

В голове словно червячок заерзал: какая-то мысль отчаянно пыталась пробиться к сознанию. Я огляделся. Окна. Деревьев не видно, значит, этаж не первый. Автомат. Должен быть заряженным. Консервы с тушенкой. Открыть их мне сейчас не по силам. Смешно даже. Рюкзак. Можно использовать как подушку. Все не то, в мозгах по-прежнему свербело. Эврика! Нужная мысль вспыхнула, как сигнальная ракета.

- Вещмешок, - вспомнил я.

- Что?

- Где мой рюкзак? Там аптечка, шприц с обезболивающим.

- Промедол, - кивнул сталкер. - В Зоне такие аптечки на вес золота. Уверен, что без укола никак? - спросил виновато.

Уверен ли я? Да я рук-ног не чувствую! В мазохисты не записывался. Ишь чего удумал. Терпи, солдат, вдруг хуже придется? В Зоне не о “потом” надо думать. Важны “здесь” и “сейчас”, иначе “потом” может не наступить.

- Коли, - потребовал я.

Альт нехотя повиновался. Лекарство подействовало быстро. Боль затухала. На веки навалилась тяжесть. Я расслабился, уставился в потолок, чтобы не тревожить себя нерусскими рожами да красноглазыми мордами. Осматривал трещинки, сколы и незаметно уснул.

Спал беспокойно. Передо мной мелькали разверстые пасти болотников, слепых псов. Снился Бабич, угодивший в “мясорубку”: его скрутило, как выжимаемое белье, и разорвало в кровавую пыль. Привиделась и Люда: бледная, с запавшими глазами, шла ко мне, точно лунатик, и стонала, как чернобыльские зомби. Потом жена распалась на море тушканов, они прыгали, царапались, кусались, лезли на меня. Мучение прекратила Тесла - яркая вспышка затмила все…

Я часто заморгал. Будто из мозаики, плавно состроился потертый потолок. Мелодичный, но ненавистный речитатив вернул к реальности. Альт снова пел. Миледи лежала, опустив морду на передние лапы. Сталкер заметил мое пробуждение и воскликнул:

- Как говорят у меня на Родине, ты похож на человека, ударившего скалу яйцом.

Я стиснул зубы, чтобы не ляпнуть в ответ лишнего. Было не до шуток. Тревожил сон. Как бы не оказался вещим.

- Тебе снились кошмары? - догадался Альт.

- Я говорил во сне?

- Нет, я определил по сбившемуся дыханию и метанию зрачков под веками.

Наблюдательность сталкера поразила. Впрочем, без нее в Зоне долго не протянешь.

- Ты опять пел.

- Песни отгоняют болезнь. И кошмары.

Выходит, сталкер пел для меня. Трогательно. И мерзко. Все равно что терпеть лобзания слюнявого пса.

Я поднял ладонь - пальцы дрожали от напряжения. Рука слушалась плохо, как деревянная. Пришлось потрудиться, чтобы утереть пот со лба.

- Сколько я спал?

- Сейчас полдень.

Кряхтя и морщась от боли, цепляясь за батарею, подоконник, я сел, привалился спиной к стене.

- Хочешь есть? - спросил Альт.

- Еще как.

Сталкер достал из нагрудного кармана маленький нож, вскрыл им консервы с тушенкой, отрезал кусок хлеба и протянул мне.

- Угощайся.

Я кивнул в знак благодарности. Сказать “спасибо” не позволяла гордость и прошлое. Стащил с рук перчатки и застыл в нерешительности. На руках наверняка было много радиационной пыли. Попадание “светящихся” частичек внутрь организма опаснее облучения извне.

Я отставил консервы, опустил на них хлеб, произнес:

- Позже.

Альт изогнул бровь, заверил:

- Не отравлено. Ешь, друг, не бойся.

Я нервно покивал. Чуть было не послал адыга.

- Насколько далеко мы ушли от “Энергетика”? - завел я разговор, чтобы отвлечься от голода.

- Он через дорогу. Мы на Курчатова. Вижу, тебе лучше. Посидишь один? Мне надо Миледи выгулять да пройтись до одного места. Оружие у тебя есть, вход здесь только один.

Я заподозрил неладное. Уж не решил ли сталкер кинуть меня? Понял, какая я обуза? Допустим, так. Что я могу сделать? Ни-че-го. Пусть катится. Лучше одному, чем с врагом под боком.

Я махнул, безразлично бросил:

- Валяй.

- Я вернусь. Ты только не спускай глаз со входа.

Я потянулся к автомату - Миледи зарычала.

- Миледи, фу! - прикрикнул строго Альт.

Миледи оскорблено проскулила. Сталкер поднял “феньку” и отдал мне. С автоматом в руках уверенности во мне значительно прибавилось.

Альт разобрал баррикаду, позвал псину и ушел. Напоследок напомнил, чтобы я следил за входом. Будто я из люльки вылез.

Я осмотрел “феньку” - падение добавило ей царапин, но в целом не повредило. Обшарил карманы разгрузки - все на месте, нож - на бедре. Сумка с гранатами валялась напротив, далековато. На ней - “вальтер”. Не хватало только детектора артефактов и КПК Студента. Если бы Альт уходил насовсем, вряд ли бы он оставил такое богатство, каким я располагал.

Вдруг словно оплеухой ошарашило. Ярко представилась золотая цепочка с крестиком, повисшая на ветке, высоко в кроне. Судорожно ощупал шею. Не сразу, но ощутил тонкие кольца металла. От сердца отлегло. Как смерти избежал.

Даст Бог, через день-два я наберусь достаточно сил, чтобы двинуться в путь. Вот только куда? К агропромовской базе или… Насколько я знал, от Припяти до ЧАЭС около четырех километров. Именно там по сталкерским байкам находится загадочный Монолит, Исполнитель Желаний.