Страница 12 из 100
Но, объединить мир под лозунгом: "Пролетарии всех стран объединяйтесь" не получилось. Теперь в Европе пробуют объединиться на буржуазных принципах, включающих в себя и начала социализма. Только теперь буржуазия стала доминирующим классом и называется себя "средним классом".
Современный мир предстаёт перед нами в судорожных поисках будущего. В начале девятнадцатого века мир попытался объединиться под властью одного человека - не получилось. В начале двадцатого века произошла Русская революция, и мир попробовал объединиться под властью "трудящихся". Тоже не удалось, хотя какое-то время казалось, что Мировая Революция уже "при дверях". Но контрреволюция и развал СССР разбили и эту мечту. Сегодня новый мир пробует объединиться под властью одной, "демократической" страны, самой сильной, самой богатой - Соединённых Штатов, по причине отсутствия равноценных противников. Похоже, что и это не получается, но об этом судить уже следующим поколениям историков...
А мы, обратимся в прошлое и попробуем сравнить "двух объединителей", чьи судьбы и деяния, стали историческим фактом...
...Примечательно, что оба "объединителя" стояли во главе великих империй не будучи по рождению представителями этих великих наций. Наполеон - корсиканец, стремившийся всю жизнь стать коренным французом более чем сами французы. Сталин - грузин, хотел и стал более русским, чем сами русские. Проблемы "родного языка" преследовали и того и другого.
Но если Наполеону речи писали и он произносил их с подозрительным акцентом, то Сталин речи писал сам и произносил их торжественно и внятно, как прирождённый оратор. Видимо уроки церковного красноречия, полученные в семинарии, запомнились ему на всю жизнь. Но главное было в том, что на роль вождей истории и Наполеона и Сталина, выдвинула Революция, главным принципом которой было объединение всех народов в единую человеческую семью...
Сталин, как и Наполеон, будучи разочарованным в официозном христианстве, понимал значение религии в жизни мира и народа. Оба хотели поставить власть народа и его избранника или избранников, на место власти Бога. Поэтому в Революционной Франции были гонения на официальную церковь, которые сменились Конкордатом. А в России Сталин стал восстанавливать РПЦ в её правах уже в конце своей жизни.
Но в начале политической карьеры Сталин, как и Наполеон, был агностиком и критиком официальной церкви. "Может ли быть государственный порядок без религии? - спрашивал Наполеон и отвечал - Общество может существовать без имущественного неравенства, а неравенство не может существовать без оправдания религией. Когда один человек умирает от голода рядом с другим, сытым по горло, то невозможно, чтобы он с этим согласился, если нет власти, которая говорит ему: "Этого хочет Бог. Надо, чтобы здесь, на земле, были бедные и богатые, а там, в вечности будет иначе..."
Сталин, как и Наполеон, под давлением Революции ушёл в атеизм, чтобы, осознав реалии общественного существования, вернуться к осознанию значения религиозной веры для народа. Сталин во время великой войны мог бы подписаться под словами Императора Наполеона, заключившего Конкордат с Папой Римским: "... потому что если бы не было религии, то люди убивали бы друг друга из-за самой сладкой груши или самой красивой девушки..."
В 1943 году, осенью, Сталин восстановил русскую православную церковь в её правах, отмечая тем самым её служение российскому народу во время войны. И сегодняшними политиками, чья вера может подвергаться сомнению, церковь используется для объединения и восстановления утраченной самоидентификации народа и государства.
Сталин, как бывший семинарист, знал, что Иисус был "интернационалистом", и, в конце концов, согласился примириться с религией ради будущего России. Однако его преемники, и, прежде всего Хрущёв, на были столь умны и проницательны, и возродили атеизм, как новую "религию" Это тоже стало одной из главных причин падения Союза...
Был ли Сталин злым человеком? Как говорят и утверждают его почитатели, он наоборот был внимателен и человечен по отношению к простым людям, и непримирим к предателям дела Революции и её противникам. Этим они объясняют и репрессии против "врагов народа" и репрессии против официозной церкви, которая защищала свергнутый строй, и поддерживала связи с врагами Революции за границей...
В девяностые годы я знал одну старушку, которая боготворила Сталина за то, что он помог её больному и старому отцу, умиравшему в нищете от воспалившихся фронтовых ран. Она рассказывала мне, что, несмотря на занятость, Сталин нашёл время и ответил помощью на письмо, написанное на его имя...
Я сам, с удивлением прочитал в исторических хрониках, что Сталин, уже после войны, распорядился о выплате небольшой пенсии бывшей родственнице германского кайзера, оказавшейся на освобожденной, Советской Армией, территории. И таких удивительных фактов много...
А сколько ещё советских людей, не поверивших в партийные установки о "культе личности", продолжали боготворить его долгие годы официального шельмования и наветов. В этом Сталин тоже повторяет судьбу Наполеона.
Конечно и Сталин, каким он был во времена Ленина, разительно отличался от того Сталина, каким он стал в предвоенные, военные, а потом и в годы послевоенного восстановления Советской России.
В начале партийных чисток, он не выступал за крайние меры наказания для обвиняемых. Но тогда и атмосфера внутри партии была другая. Например: жену Сталина, надежду Аллилуеву, исключили из партии на какое-то время, и Сталин вынужден был с этим согласиться. Позже жену Молотова, второго человека по значению в Союзе, посадили за "антиреволюционную" деятельность. И в партийной среде, такие факты воспринимались как необходимость, диктуемая партийной дисциплиной.
Однако, со временем, вирус приспособленчества и мещанства постепенно стал поражать и партийцев и с этим надо было как то бороться. Постепенно, наблюдая эти "буржуазные перерождения" и Сталин стал неумолим до жестокости, живя в обстановке непрекращающейся фракционной борьбы и прямых предательств, проявляющихся часто и в среде бывших большевиков и соратников. Недаром русская народная пословица гласит: "С волками жить, по-волчьи выть".
... В размышлениях о злом и добром в сталинском характере, я прихожу к выводу, что всякая революция, потому и революция, что она имеет свои жестокие законы развития, в которые входит и террор, как инструмент утверждения победившей Революции.
Так было в Англии во времена Гражданской войны, когда Кромвеля обвиняли и обвиняют до сих пор в жестокости на полях этой войны. Так было с Робеспьером и Маратом во времена Великой Французской Революции.
Так было и после Великой Октябрьской Революции в Гражданскую войну, в периоды партийных чисток и репрессий, подавлявших заговоры и предательства в предвоенные годы.
В Революции, когда на борьбу за свои права поднимаются миллионы простых людей, - всегда присутствует момент мстительности и жестокости, а потому и несправедливости, не только против классовых врагов, но и предателей, двурушников и перерожденцев в самой партии. Счёт жертвам этой мести идет на тысячи, на сотни тысяч, и "революционный" террор охватывает всю страну.
Чтобы поменять властвовавший столетиями режим, надо "расчистить поле человеческой деятельности" от обломков "старого" строя, и это всегда делается огульно и беспощадно. Такова природа и причины "красного" террора. Нам, его критикам, живущим уже в новую эпоху, хорошо быть "ласковыми и добрыми", когда Революция уже сделала всю "грязную и кровавую" работу по построению благополучия и равенства.
В этом, на мой взгляд, главная историческая ошибка сегодняшних "реставраторов" свергнутого строя. Именно поэтому мы не можем судить жестокое реальное прошлое по тем же "либеральным" законам, которыми управляется мир сегодня. Ведь всё нынешнее благополучие, во многом, завоевано благодаря этим жертвам...