Страница 4 из 9
— Город просыпается… — Дэйв улыбается своей хитрой улыбкой, — без жертв. А может, в этом городе больше нет пожирателей?
— Знаете, по-моему, лекарь сам Дэйв, — не выдерживаю я, произнося это вслух. — В смысле, спасибо лекарю.
— А ты не лекаря ищи, — подмигивает мне ведущий.
— Ну, я бы не хотела, чтобы его слили на голосовании, — тут же отвечаю я. — Он слишком хорош.
— Тогда его найдут пожиратели, — спорит Дэйв.
— Он всегда может полечить себя, — подхватываю я спор. В этом вся я. Когда надо заткнуться я, наоборот, начинаю спорить.
— Только один раз, — качает Дэйв головой.
— У нас тут уже какой круг подряд, а Растус всё жив! Вам не кажется это подозрительным? — выкрикивает мальчишка, что сидит рядом с Марком. — Он скорее всего пожиратель!
Мы соглашаемся, и сливаем Раста. Он обычный волшебник, что меня очень расстраивает — не лекарь.
Этой ночью я вновь предлагаю убить Джулию, и Винс соглашается. Он тоже в замешательстве — понятия не имеет, кто среди оставшихся может быть столь искусным лекарем.
— Этой ночью лекарь развлекался в Дырявом котле, отчего жертвой Авады стала Джулия, — озвучивает Дэйв результаты ночи, и я еле-еле сдерживаю радостный возглас. Мои уши краснеют, и я закрываю их волосами.
— А вы знаете, мне кажется, что Томас пожиратель — у него изменилось лицо, когда он узнал, что Джулия мертва, — замечает тот самый парнишка рядом с Марком.
Томасом оказывается парень, что сидит рядом со мной. Я рассматриваю его внимательнее: светловолосый, голубоглазый, сидит прямо, открыто улыбаясь, производя впечатление немного скованного и тихого парня, хотя вряд ли таковым является. Мне показалось, что он внимательно наблюдал за всеми, изучая каждого. Что ещё меня удивило — он сидел в рубашке и в галстуке. Я редко видела парней его возраста (он казался мне моим ровесником, но, скорее, младше на год — всё же я не видела этого гриффиндорца на совместных занятиях), носящих такую одежду на неофициальных встречах. Я отметила, что ему идёт этот наряд.
— С другой стороны, Кэролайн тоже повела себя не естественно.
— Да, точно, они вдвоём вполне могут быть пожирателями — сидят рядом, заавадили её подругу…
— Но я же никогда не промахиваюсь! — тут же возникаю я. — Да и не была тёмной картой ни разу. Вы что! Я светлый и добрый человечек, не способный на убийства!
— Так мы тебе и поверили!
— За один раз вы можете посадить только одного! — замечает Дэйв.
Волноваться не стоит. Пять голосов против Томаса и один против меня. Винс голосовал против, чтобы подстраховаться. Неплохой расклад, на меня мало кто подумал.
— Это окончательное решение? — спрашивает Дэйв. — Томас, твоя…
— Стоп, стоп, стоп! — Томас, всё это время игравший тихо, начал хлопать в ладоши, повторяя одну лишь фразу: — я не пожиратель! — словно читал заклинания.
Я была спокойна и молчала, делая вид, что права и не обязана доказывать свою правоту.
Произошло повторное голосование. Четыре против него, два против меня.
— Стоп, — хлопок в ладоши, — стоп, — хлопок в ладоши, — стоп! Я не пожиратель!
Он просто не давал завершить голосование!
— Вы очень пожалеете, если проголосуете против меня.
Он не обвинял меня, не голосовал против меня, но повторял, что он не пожиратель. А я, наблюдая за ситуацией, потеряла дар речи — он с легкостью переманил всех остальных против меня. В итоге, беззащитная (ну не хлопать же мне в ладоши, говоря «стоп, я не пожиратель», особенно, если это не так) я не могла оправдаться. Мне пришлось вскрыть карту.
— Я пожиратель смерти. Магия вне Хогвартса, Томас, запрещена, — улыбнулась ему, хотя он меня, бесспорно, раздражал. Он лишь пожал плечами, скромно улыбнувшись в ответ.
«Ночью», я не особо удивилась, когда узнала, что Томас — лекарь. Винс выбрал парня рядом с Томом, а лекарь вновь безошибочно вылечил его. Единственное, что хотелось мне — узнать, как он это делает. Вряд ли это магия, мы бы почувствовали это сразу. Колдовать в игре запрещалась. Он не подглядывал, просто угадывал.
Через круг нашего Волдеморта обнаружили. После чего поезд эпично тронулся.
Через десять минут мы въехали в туннель, всё потемнело, и мы воспользовались палочками, сказав «люмос». Вряд ли кто наказал бы нас за это маленькое заклинание. Мне стало нехорошо. Не сказать, что я боялась замкнутого пространства, моим боггартом и вовсе являлась огромнейшая пчела, но мне стало дурно и я, хоть и являлась мракоборцем, отказалась от карты и вышла в коридор.
Меня тошнило, кружилась голова, сковал какой-то неописуемый страх, конца и края которого не было.
Единственное, чего я хотела, чтобы всё это кончилось. Не знаю, сколько я здесь простояла, но ко мне вышел Томас.
— Что случилось, Кэр? — спросил он, ободряюще похлопав меня по плечам.
— Неожиданный приступ Клаустрофобии, — коротко ответила я. Мне хотелось побыть одной, и его появление не радовало. С другой стороны, мне очень страшно, и оставаться одной или быть в компании шумных ребят мне не хотелось. В общем, я не понимала себя, но одно знала точно — находиться здесь, в этом туннеле, рядом с Томасом я точно не хочу. — Туннель закончится, и мне полегчает. Возвращайся к ребятам.
— Не думал, что ты боишься замкнутого пространства.
— Со мной это впервые. Да и тебе стоит выйти из образа лекаря, — грубо заметила я, сама не понимая причину своего раздражения, и чтобы сгладить его добавила: — в игре ты отлично справился. Как это у тебя получилось?
— Я просто внимателен.
К нам вышла Джулия, и я была очень рада её видеть.
— Кэр, что с тобой?
— Паническая атака.
— Пойдёшь в наше купе, если хочешь побыть одна? — Томас удивительно угадал мои мысли, что тоже не особо мне понравилось. — Оно соседнее.
Но я кивнула, и мы с Джулией решили отсидеться там. Томас вернулся к мальчишкам, поняв, что сейчас я ему не рада
Омут памяти
Следующие два часа, пока ехали в туннеле, мы с Джулией сидели в купе мальчишек, и подруга держала меня за руку. Рядом с ней мне было гораздо проще, но паническая атака не прекращались, и тогда она попыталась перевести мои мысли в другое русло.
— А тебе, по-моему, понравился Растус.