Наблюдатели мрака

На глаза навернулись слезы, а в груди защемило. Полицейские, пусть и со жнецами за спинами, пытались защитить меня, отдав жизни. Выходит, они даже не подозревали о том, что с ними происходило. Чувства вины и жалости переполнили меня. «А ведь ты могла их спасти! Могла! Трусиха! Трусливая тварь!» – с укором подумала я.

Виктор с ухмылкой взглянул на меня, а затем сгреб мой воротник, проговорив злобно:

– Надо было по-хорошему идти, сучка.

В следующий миг перед глазами посыпались искры, а в ушах зазвенело. Виктор дернул мне голову мощной пощечиной, раздался громкий шлепок, разнесшийся по улице. Челюсть прострелило острой вспышкой боли, я безвольно обвисла, не имея сил пошевелиться.

Виктор протащил меня по сырому тротуару за шкирку, как нашкодившего котенка, а затем кинул на заднее сиденье в салон шикарного внедорожника. Я пришла в себя, закричала, пыталась вырваться, но Виктор блеснул в мою сторону красной вспышкой глаз. Это взгляд мигом парализовал меня. Неведомая сила сковала каждое мышечное волокно в теле. Даже при желании я не могла дергаться, или вымолвить хотя бы слово.

Виктор прикусил губу, осмотрел меня с ног до головы. Он нежно провел ладонью мне по бедру, мягко коснувшись женского лона, у меня внутри все словно сжалось. Это было воплощением моих ночных кошмаров. Видимо, все же, я стану единичкой в Полицейской статистике.

– Ух, сучка… Я бы тебя так нахлобучил… Жалко, что времени нет.

Виктор сел за руль, завел мотор, и тронул машину с места. Я припала головой к окну, отлично видя улицу. Мы вскоре покинули Адмиралтейский район, а затем доехали до Парка Трехсотлетия. Это я поняла, увидев пику высокого стеклянного Бизнес Центра «Атлантик Сити», который был одной из местных достопримечательностей. Дождь бил по стекольному фасаду, стекал по нему водопадом, что порождало во мне чувство тоски.

По ноге разбегалась вибрация телефона, уже давно разрывавшегося от звонков. Интересно, кто это был? Ян? Или родственники меня хватились? Да хоть кто…

Кто-нибудь, помогите мне!

Мы остановились у мощных столбиков, загораживающих проезд. Виктор создал снаружи водяные лезвия сверхвысокой плотности, управляемые силой мысли, и точным надрезом снес столбы у самого основания. Мы проехали на территорию парка, преодолели небольшую дистанцию по тротуарам, а затем внедорожник стал вязнуть в песке пляжа перед Финским заливом. Мы остановившись в безлюдном месте.

Что Виктор собирался со мной сделать? Он хотел живьем зарыть меня в песке? Изнасиловать и убить? Или сначала убить, а потом изнасиловать? В голове появились самые страшные догадки, от которых бросало в дрожь. Пугала неопределенность. Виктор вытянул меня на песок и усадил на колени, больно сдавливая мне плечо.

Глаза его опять вспыхнули красным. Он пристально смотрел в одну точку на песке. В месте сосредоточения внимания Виктора плавно, линия за линией, вспыхнула магическая руна. Мне вообще было непривычно видеть нечто подобное в мире, где люди отрицали всякое присутствие волшебства. Вдруг песок вспучило, из него выросла красивая красная дверь, выполненная из дерева. Ручка со щелчком провернулась, а я затаила дыхание, с ужасом ожидая того, кто должен был появиться.

***

– Ну, – сказала Угрюмая, неуверенно посмотрев на Ирину Александровну. – Есть у меня знакомый, который решает такие проблемы. Он сможет помочь найти Маше место в обществе.

При фразе «место в обществе» Маша рефлекторно напряглась, будто бы для нее это являлось самым страшным из всех возможных событий. Она вскочила, умчалась в другой конец игрового зала, спрятавшись за большим плюшевым мишкой.

– Да знаете, – задумчиво начала Ирина Александровна. – Может, она и так сможет хорошо прожить?

– Вам виднее, – пожала плечами Угрюмая. Взгляд ее стал расстроенным. Очень уж ей хотелось привести клиента своему знакомому. – Решайте сами.

– Она у меня и так…

Раздались детские крики и плач. Задиристый мальчишка пытался отобрать у Маши плюшевого мишку, тем самым разоблачая ее укрытие, что в высшей степени возмущало девочку. Она плакала, вцепившись в мишку и совсем не желая отпускать его. Вдруг мальчик толкнул ее, но она не упала, отреагировав со странной организованностью, будто для нее такие нападения были привычным делом. Она неловко шагнула в сторону, а затем толкнула мальчика, обрушив его на задницу.

– Так! Маша! – возмутилась Ирина Александровна, рванув к своей дочери.

Маша запустила игрушечную машинку задире в голову. Машинка с грохотом повалила мальчика на лопатки, он схватился за лицо и заплакал.

– Маша! – Ирина Александровна схватила девочку за руку, укоризненно заглянув ей в глаза.

– Он сам начал! Он хотел отобрать мишку! – пыталась оправдаться Маша.

– Бить людей нехорошо! Нельзя вредить людям! Да что ты себе позволяешь?! Эльвира Ивановна! – Ирина Александровна взглянула на Угрюмую. – Ведем ее к вашему знакомому! Это уже ни в какие рамки! Девочка бьет мальчиков!

В этот же день Машу отвезли в какое-то незнакомое место, и там завели в роскошный кабинет, усадив в мягкое длинное кресло, какие обычно показывают в Американских фильмах в кабинетах психотерапевтов. Угрюмая переговаривалась с Эммануилом, объясняя ему ситуацию, а Ирина Александровна стояла рядом с ними. Как только с ситуацией определились, и определились с ценой, Ирина Александровна передала Эммануилу деньги, а тот, в свою очередь, отсчитал долю Угрюмой за приведенного клиента. Угрюмая ушла, оставив Ирину Александровну и Машу наедине с Эммануилом.

– И что вы собираетесь делать? Как это работает? – с любопытством поинтересовалась Ирина Александровна.

– Очень просто, – ответил Эммануил, достав из кармана часы на цепочке. – Я подключусь к подсознанию вашей дочери, и перепишу установки, касающиеся поведения. Ваш случай довольно редкий. Дети, обычно, легко поддаются социальному воспитанию, но тут.… Тут все не так просто. Девочка очень упрямая, и очень сильная, – Эммануил смотрел Маше прямо в глаза, но она даже не думала отводить взгляд или смущаться, с легкостью выдерживая внимание взрослого.

Встав перед Машей, Эммануил раскачал часы на цепочке, подобно маятнику. Он пристально глядел Маше в глаза, а затем стал гипнотизировать, диктуя ей команды, и внушая необходимые поведенческие установки. Ирина Александровна со скепсисом наблюдала за его работой. В силу гипноза она верила в той же степени, в какой верила в силу астрологии и предсказаний судьбы по знакам зодиака.

По окончанию сеанса гипноза, как Ирина Александровна и ожидала, ничего особенного не произошло. Девочка открыла глаза, и никаких изменений не почувствовалось. Эммануил сказал, что дело сделано, а Ирина Александровна уже сокрушилась насчет зря потраченных денег.

Тем не менее, придя на следующий день в детский садик, Ирина Александровна увидела, что Маша охотно играла с другими детьми. Ирина Александровна благодарно взглянула на Угрюмую, и была рада, что Маша, наконец-то, стала такой, как все.

***

Дверь открылась. В дверном проеме, на ярком белом фоне, стоял пожилой мужчина лет ста двадцати на вид. Дать ему меньшие годы у меня просто мозг не поворачивался. Он закрыл за собой дверь, а затем не спеша добрел до меня, сложив руки за спиной.

– Новый контрактор? – старичок вопросительно посмотрел на Виктора.

– Да, – ответил Виктор, почтительно склонив голову. – В Адмиралтейском районе нашел, почувствовав повышение уровня энергии Морфи.

– Какая красивая девочка, – старик улыбнулся. – Мое имя Зар, дорогая, и мне надо с тобой серьезно поговорить. Ты много необычного увидела в последнее время. Тебе, наверное, не терпится услышать объяснения, не так ли?

Он вопросительно на меня взглянул. Старик попал в самую точку, потому что, не смотря на страх, мне все равно было любопытно, что творилось кругом.

– Ты привыкла жить в мире и спокойствии, – начал Зар. – Ты привыкла видеть миролюбивое общество вокруг себя, и, наверное, даже не подозреваешь, почему люди ведут себя именно таким, а не иным образом, правильно?