Повести и фельетоны

– Да, ты прав Длинный – согласился Витольд – в зоне, сколько лет терпел, а тут гораздо лучше, чем в зоне!

Виталий понял, что этих бывших зеков привезли сюда не на три месяца, как говорил Венедиктов, а значит, смена рабочих на шахте заранее запланирована. При первом же случае, Виталий рассказал об этом Константину, на что тот скептически ответил:

– Для нас с тобой это ничего не меняет. Я лично давно понял, что мне придется заторчать на этой шахте не один год! Компания добывающая здесь алмазы, скорее всего нелегальная и вырваться отсюда не так то просто! Давай договоримся не раздражать пока Венедиктова подобными вопросами. Пусть будет уверен в нашей толерантности и «желании заработать». А дальше видно будет!

Виталий согласился с его мнением, но горький осадок остался после этого разговора. Он и сам давно уже заподозрил неладное, а подтверждением тому стали расхождения в обещаниях и реальных действиях Венедиктова. Этот начальник – один из организаторов этого бизнеса. Наемник бы так себя не вел.

…Так прошло еще три года. Виталий с Константином не напоминали о претензиях. Венедиктов был доволен, что начальники смен успокоились. «Корешки» на перечисление зарплаты регулярно получали, но размер накоплений постепенно перестал «успокаивать» не только Виталия с Константином, но и других рабочих.

Вскоре Виталий случайно услышал разговор. Это произошло в забое. Виталий спускался по уклону, где вся смена ждала окончания ремонта проходческого комбайна, у него неожиданно погасла шахтерская лампа.

Передвигаться в полной темноте невозможно, и он присел, ощупывая аккумулятор и подергивая шнур светильника. Лампа не загоралась. На ощупь он приблизился к комбайну, у которого возились Витольд с Длинным. В процессе работы они не видели, как к ним почти вплотную подошел начальник смены, продолжали ремонт и вели разговор.

– … вряд ли этот козел отпустит нас всех по-хорошему – тихо говорил Витольд – кажется мне, что у них не все чисто, поэтому и сушат мозги, не отпуская, домой.

– Значит нужно втихаря переговорить с остальной братвой и решить, что делать дальше – советовал Длинный – иначе поздно будет. Мне кажется, что если хорошо подготовиться, то всех этих вертухаев, можно связать и скрутить в один момент. Как думаешь?

– А что это даст? – спросил Витольд – улететь отсюда самим, все равно не получиться. Ты умеешь летать на вертолете?

– Ты че, братан, охренел в натуре – ответил Длинный – где бы это я мог научиться летному делу? Не с тобой ли я чалился червонец в ИК-8 в Ленске?

– То-то и оно! – сказал Витольд – кто сядет за штурвал вертолета? Некому! Поэтому нужно думать, как провернуть все так, чтобы мы смогли быстро отсюда слинять.

– А как с деньгами на счете банка? – сам себя спросил Витольд – если мы «замочим» этих козлов с вертухаями, то это станет известно их хозяину. И если мы даже и доберемся домой, то денег на счету не будет, перечислят обратно или вообще заблокируют счета.

– Это почему же? – спросил Длинный – они, что назад смогут перечислить бабки? Это невозможно! Моя краля работает бухгалтером, и говорила мне когда-то, что зачисленные на счет бабки, назад не перечислишь, а заблокировать лицевой счет можно только по решению суда.

– Это меняет дело – согласился с ним Витольд – нужно продумать захват вертолета с пилотами. Мы возьмем их в заложники и под дулом автомата заставим отвезти нас, куда скажем. С сегодняшнего вечера, начинаем вырабатывать план побега!

Виталий сидел в темноте и не знал, как ему поступить дальше. Обнаруживать ли себя или отползти немного вверх на ощупь, а затем уже подать голос. После недолгого раздумья, он отполз вверх метров на пять-шесть, и когда не стало слышно голосов Витольда и Длинного, крикнул:

– Вот досада, лампа погасла! Эй, на комбайне, посвети на меня!

Вечером Виталий рассказал о случайно услышанном разговоре Константину. Времени на рассказ на пересмене немного, ему пришлось говорить скороговоркой, но Константин быстро все понял и сказал, что ему не раз в голову приходила такая же идея. Виталий тоже подумывал о побеге и они договорились, что полученную информацию не станут доносить Венедиктову. Пусть бывшие зеки договариваются, спланируют побег, а они, Виталий и Константин, присоединятся к ним в последний момент.

После этого разговора, оба начальника смены стали замечать, что в забое часто спорили, но когда к ним кто-нибудь подходил на близкое расстояние, все сразу замолкали и продолжали выполнять работу. Стоило отойти подальше, споры снова начинались. По этому факту можно было судить о том, что побег еще не спланирован и все эти споры и тайные разговоры закончатся именно тогда, когда операция по захвату вертолета будет окончательно подготовлена.

Спустя несколько дней споры и перебранки между бывшими зеками прекратились. Виталий и Константин поняли, что побег подготовлен и должен был произойти в следующее посещение поселка вертолетами. Оставалось около двух недель. Венедиктов не подозревал о готовящемся побеге и не мог знать, что скоро произойдет ЧП на вверенном ему предприятии.

***

Виталий и Константин подозревали, что связь с миром осуществлялась не только вертолетами. За три года на шахту доставлялись тяжелые запчасти к проходческим комбайнам и несколько раз целые сборные конструкции к установкам грохотов, применяемых для примитивного обогащения алмазоносной породы. Их привозили грузовики откуда-то из тайги.

Однажды Виталий даже поспорил с Константином, который предполагал, что не далеко находится какая-нибудь ремонтная база, а Виталий настаивал на том, что доставка запчастей осуществляется по судоходной реке, а уже от нее груз доставлялся мощными «Уралами» по дороге в тайге. После спора оба пришли к выводу, что судоходная река находится в пределах досягаемости автомашины при трехчасовой поездке.

Они не знали, куда можно доплыть по этой реке, даже если бы им удалось найти там лодку. А если и можно доплыть до Якутска, то это авантюра – их легко могли засечь с вертолета через день, максимум два, после их исчезновения. Бежать по реке не имело никакого смысла. Витольд с Длинным в подслушанной беседе даже не рассматривали вариант побега по реке. Они оба имели неплохой опыт организации побегов из лагеря и делали ставку на захват вертолетов с взятием пилотов в заложники, что само по себе являлось уголовным преступлением.

Приближался день посещения поселка вертолетами, а по мере этого нарастала скрытая тревога среди рабочих. Это заметно, если знать, что будет побег, но для непосвященных охранников и Венедиктова, все обычно и спокойно. Охрана, предвкушая завоз очередной партии алкоголя, находились в приподнятом настроении, вела себя расслабленно, без должной бдительности и осторожности.

Когда настал день побега, то волею судьбы, Виталию выпадала ночная смена, а Константин заступил в день. После обеда около двух часов дня по местному времени, послышался гул вертолетов. Он быстро нарастал и вскоре обе «вертушки» зависли над посадочной площадкой, находящейся недалеко от поселка. Виталий сел у окна и наблюдал за происходящими событиями.

К вертолетам подъехали две машины с небольшой группой рабочих, свободных от смены в шахте. Их всегда брали для разгрузки. С ними четыре вооруженных охранника. Остальные "вертухаи" находились в поселке, причем те, которым нужно идти в ночную смену дежурить в забой и охранять территорию, отдыхали в домиках.

Нападение на охранников около вертолетов произошло внезапно. Бывшие зеки, как профи разоружили их без единого выстрела. Охранники, не ожидавшие нападения, связаны и уложены лицом вниз в одном из грузовиков. Виталию видно из окна, как это произошло. По условному, известному только нападавшим сигналу, они одновременно накинулись на всех четырех охранников, которые не успели, даже сообразить, что происходит.

После этого четверо рабочих, вооружившихся автоматами охранников, ворвались в салоны вертолетов, по двое в каждый, и, угрожая оружием пилотам, взяли их в заложники. Виталий не видел, что домики, где проживали охранники, предварительно окружены рабочими, которые ждали условного сигнала по захвату тех, кто будет выбегать на улицу. Но операция по захвату вертолетов пошла изначально не так, как спланирована.