Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 5 из 16



2. Шереметевы

С начала XVI столетия Шереметевы занимали высшие посты при дворе великих князей московских и были членами боярской думы. Многие Шереметевы проявили полководческий талант в войнах против татар и в Ливонскую войну, в правление Ивана Грозного. (По одной из версий, слово «шеремет» некогда означало человека, наделенного храбростью льва.) Влиятельный боярин Федор Иванович Шереметев сыграл ключевую роль в 1613 году при избрании Михаила Романова. Иностранцы даже утверждали, что жена царя была прежде служанкой у Шереметева.

Граф Борис Шереметев при Петре Великом был фельдмаршалом, его внук Николай Шереметев – одним из богатейших вельмож в царствование Екатерины Великой, создателем лучшего в России оперного театра, который он набрал из собственных крепостных. Николай Шереметев влюбился в свою бывшую крепостную, певицу Прасковью Ковалеву-Жемчугову и обвенчался с ней. Впрочем, счастье их было недолгим: вскоре Прасковья умерла, родив сына Дмитрия и оставив мужа безутешным вдовцом. Дмитрий был также известен своей благотворительностью, при этом он скопил состояние, включавшее на момент его смерти в 1871 году около 300 тысяч крепостных и более 763 тысяч гектаров земель.

Сын Дмитрия Александр в 1902 году стал адъютантом Николая II. Как и дед, Александр страстно любил музыку. В 1880-е он основал собственный симфонический оркестр, который давал бесплатные концерты в Петербурге. Он был превосходным пианистом и музыкантом, возглавлял придворную певческую капеллу. Другим его увлечением было пожарное дело. В своем поместье Ульянка под Петербургом он создал Пожарную дружину имени Петра Великого, и его пожарные расчеты были экипированы самой современной техникой.

В наследство от отца Александру досталось около двухсот тысяч десятин земли в тринадцати губерниях, дом в Петербурге и десять домов в Москве, в том числе дворец в Останкине. Со своей женой графиней Марией Гейден и четырьмя детьми (Елизаветой, Дмитрием, Александрой и Георгием) он жил на широкую ногу в роскошном петербургском доме на Французской набережной. Он имел обыкновение путешествовать в сопровождении многочисленной свиты слуг и домочадцев, музыкантов, певчих и даже коров из собственных деревень – для обеспечения бесперебойных поставок к столу свежего молока.

Граф Сергей Шереметев, старший брат Александра, был адъютантом великого князя Александра Николаевича, а после его восшествия на престол под именем Александра III граф был пожалован во флигель-адъютанты. Он занимал высокие посты и получал ордена и почетные титулы, поскольку на протяжении всего царствования был одним из ближайших сподвижников императора, мнение которого тот высоко ценил.

Страстью Сергея Шереметева были русская история и культура, которым он отдавал все свое время, энергию и состояние. Он был усердным историком-любителем и попечителем целого ряда научных обществ, по всей стране основывал публичные библиотеки, поддерживал умирающее искусство иконописи, покровительствовал художникам. Хотя граф получил в наследство от отца значительную недвижимость, три дома в Петербурге и два в Москве, он купил еще множество поместий, чтобы сохранить их для будущих поколений. Среди прочих – Михайловское и Остафьево, которое Пушкин называл «русским Парнасом». Сергей щедро тратил деньги на эти поместья. Для дочери Анны он купил усадьбу Вороново с огромным домом в шестьдесят комнат, а для Марии – усадьбу Введенское, где бывали художники М. А. Врубель, И. И. Левитан и В. А. Серов.

Консервативный и набожный граф Сергей придерживался славянофильских взглядов, решительно противостоял тем русским, которые полагали необходимым усвоить западноевропейские политические и юридические институты, и несгибаемо верил в самодержавие как единственно правильную форму власти в России. Для определения русской церкви, монархии, дворянства и истории он пользовался словом «самобытный». При этом выступал против «жидомасонства» и был известен как яростный обличитель космополитизма, модернистского искусства и декадентов. Министр финансов, западник С. Ю. Витте характеризовал Сергея Дмитриевича как «честного, но ненормального человека, столпа дворцовой дворянской камарильи… одного из тайных глав черносотенцев».



Вокруг графа Сергея Шереметева, его затей, прихотей и исповедуемых им идей вращалась жизнь всего большого семейства. Сергей Дмитриевич редко одевался до полудня, предпочитая ходить в роскошном шелковом коричневом шлафроке и ночной рубашке в стиле Людовика XVI. Одевание требовало помощи трех камердинеров, старшему из которых доставалась честь обтирать лицо графа губкой.

Его жена, урожденная княжна Екатерина Вяземская, была внучкой князя Петра Вяземского, поэта и приятеля Пушкина. Мягкая, приветливая и обаятельная голубоглазая блондинка, Екатерина была любимицей семьи. Она интересовалась ботаникой и естественной историей, печатала научные статьи и была счастлива в кругу семьи, мало интересуясь светской жизнью. Екатерина и Сергей жили со своими семью детьми (Дмитрий, Павел, Борис, Анна, Петр, Сергей и Мария), их мужьями и женами, почти двумя дюжинами внуков, бесчисленными родственниками и приживалами. Зиму они проводили в Фонтанном доме в Петербурге, лето – в Михайловском, с длительными остановками в московском Наугольном доме. Навещали и другие шереметевские усадьбы: Кусково, Остафьево, Покровское и Баланду.

Дети Шереметевых воспитывались вместе с императорскими детьми. Дмитрий и Анна были особенно близки с цесаревичем Николаем (будущим последним императором) и его сестрой великой княжной Ксенией, тогда как Петр, Сергей и Мария проводили больше времени с младшими – великим князем Михаилом и великой княжной Ольгой. В 1892 году Дмитрий женился на Ире, графине Ирине Воронцовой-Дашковой, дочери кавказского генерал-губернатора графа Иллариона Воронцова-Дашкова. Свадьба была гвоздем светского сезона, на ней присутствовали более шестисот гостей, включая всю царскую семью. Для доставки свежих цветов на праздник потребовался целый железнодорожный вагон.

Дмитрий служил в Кавалергардском полку и в марте 1896 года, после восшествия на престол императора Николая II, стал его флигель-адъютантом. Дмитрий много раз охотился с Николаем II в царском поместье Спала и в шереметевском имении Баланда, знаменитом своей волчьей охотой. В отличие от отца, который не мог удержаться от нелестного сравнения Николая II с Александром III, Дмитрий питал глубокое уважением к последнему императору, хотя и признавал слабость его характера.

Младший брат Дмитрия Петр также был флигель-адъютантом Николая II. Весной 1914 года Петр скончался от туберкулеза в ялтинском санатории. Его дочь Елена Шереметева, тогда совсем маленькая девочка, описала эти дни в своих воспоминаниях. Царская семья была тогда в Ялте, и Елена вспоминала, что царь и царица навещали ее умиравшего отца, а когда тот умер, пришли в церковь на отпевание. Елена вспоминала также пасхальные вечера в Аничковом дворце, которые устраивала вдовствующая императрица Мария Федоровна. Елена, одетая в бело-голубое шелковое платье и черные чулки, отправлялась туда в карете со своими кузинами из Фонтанного дома. Мария Федоровна встречала детей и затевала с ними охоту за пасхальными яйцами, спрятанными по всему дворцу. Затем следовало выступление иллюзиониста и угощение горячим шоколадом. Дети покидали дворец с большими корзинками, полными пасхальных яиц и подарков. На Рождество в бальной зале Фонтанного дома сооружали огромную деревянную горку для детей и их многочисленных друзей, которые скатывались с нее на маленьких ковриках и неслись дальше по скользкому паркету, визжа от восторга.

Из всех сыновей отцу был ближе Павел, родившийся в 1871 году. Он окончил историко-филологический факультет Петербургского университета и занялся исследованиями и публикациями по истории родов Романовых и Шереметевых, а также дворянских усадеб и монастырей. Он был членом различных научных обществ, писал стихи и картины, которые выставлялись на выставках. После университета Павел служил в Семеновском гвардейском полку и вместе с полком участвовал в коронационных торжествах в 1896 году. Его глубоко поразила трагедия на Ходынском поле, где погибли несколько тысяч человек при раздаче царских подарков. Поскольку царь не отменил дальнейшие коронационные торжества, Павел счел его решение возмутительным и вскоре оставил военную службу.