Трезвые призраки

Привидения осторожно пробрались на первый этаж и спрятались за большим шифоньером. Оттуда им всё было видно и слышно.

В кресле-качалке со смартфоном в руках сидел сорокалетний хмырь. Он был раскован и вальяжен, как барин в собственном поместье. На нём колом торчали длинные широкие семейные трусы, и на теле висела относительно белая майка. Внешность ничем не примечательная. Черноволосый, кареглазый, массивный нос… Граждан подобного типа на просторах России становится всё больше и больше.

Напротив него, за столом, сидела в фиолетовом атласном халате с белыми крашеными волосами женщина, примерно такого же возраста. Удлинённое лицо, пухлые губы и почти впалые щёки. Она смотрела в большое зеркало, стоящее на столе, и мелкими щипцами сокращала ширину и длину своих широких мохнатых бровей.

Немного утомлённая и замученная своей процедурой, она на момент прекратила своё занятие и задала, наверное, уже в двадцатый раз мучивший её вопрос:

– Родя, а нас отсюда не попрут хозяева этой дачи?

– Успокойся, Руфина, мы теперь здесь хозяева. Скоро и пропишемся, и ордер будет, и детей сюда перетащим. Это не просто ведь дача, а дом… с правом прописки. Мой друг, Вася Сханкаров здесь не последний человек. Этот особнячок – теперь почти наша частная собственность.

– А что, твой Вася всё может?

– Всё! Василий Самойлович заметный предприниматель. Он со своей командой всю здешнюю власть в руках держит. Как скажет, так и будет. Настоящий друг детства. В комоде лежит папка с бумагами, там всё уже почти оформлено.

– Но мне боязно, как-то.

– Волков бояться – в лес не ходить. Не век же нас сидеть в Абакане. Да и даже не в нём, а в посёлке. От него до Абакана еще двести километров пилить. А там уж… погоди! Найдём каких-нибудь лохов и в Москве. И в столице квартиру себе сделаем. Тут будет наша дача.

– Замечательный ты у меня мужчина, Родион, – сказала Руфина. – Деловой человек.

В порыве нахлынувшей нежности и внезапного уважения к своему мужу, она окончательно оставила своё занятие. Вскочила на ноги, и села к нему на колени, едва не перевернув кресло-качалку.

Что ж, полная идиллия. Не очень пока богато. Но на окнах уже болтаются новые шторки, да эстампы на стенах висят китайского производства, под стеклом.

Неожиданно для новоявленных и самозваных жильцов из-за шифоньера выплыли два белых и полупрозрачных призрака и зависли над их головами.

Глянув на них, Родион привстал с кресла-качалки, разумеется, сбросив с колен свою жену.

– Погоди, Руфа. Позже займёмся и сексом. Всякая чепуха мерещится. Слегка устал,

видать, от беготни. Вроде, перед нами висят два привидения.

Она тоже посмотрела, и в страхе завизжала. Упала на колени, закрыв голову руками.

Внезапно и Родион понял, что ничего, ровным счётом, ему не померещилось. К ним в гости заглянули самые настоящие призраки. Он тоже завалился на пол, и, обняв свою продуманную жену, уткнулся носом в пол.

Привидения спустились вниз, оказались рядом с ними. Дмитрий сурово и, понятно, хриплым голосом сказал:

– Ну, что долго лежать будем? Встали на ноги! И быстренько выметайтесь отсюда!

Захватчикам ничего не оставалось делать, как подняться с пола.

Надо ли говорить, что под Родионом и Руфиной образовались довольно большие, дурно пахнущие лужи. Носатый брюнет, однако, нашёл в себе силы пролепетать:

– Почему вот им всё? А нам – ничего! Они вот тоже отовсюду понаехали! Были ярыми коммунистами, а теперь вступили совсем в другую партию.… Вот им, получается, всё! А нам, с Руфиной, ничего.

– Не болтайте вздора! – Одернула его Майя.– Пока живы, быстренько валите отсюда!

Приободрилась и Руфина. Она даже встала перед ними, уперев руки в бока, и нагло заявила:

– Никуда мы отсюда не пойдём! Летайте себе. Что вы нам сделаете?

От такой наглости и некоторой беспомощности перед пришедшими в себя негодяями Дмитрия обуял гнев.

Прилив его энергии был настолько мощным, что, самым настоящим, образом задрожали стены старого домика, загремел гром. А воздухи появилась огромное количество маленьких шаровых молний, которые стали взрываться. По комнате летали яркие красно-жёлтые молнии.

Кстати сказать, сверкающие огни не были, чем-то, наподобие обычного фейерверка, потому что у Родиона на голове загорелись волосы, а на Руфине – халат.

Не вступая в дальнейшие споры о несправедливости жизни, супруги с громкими криками выскочили на улицу и бросились по просёлочной дороге прочь. Подальше от страшного места. Родя успел потушить на себе горящие волосы, а Руфа сбросить с себя халат. В данном случае, её, вполне, устраивало то, что она осталась, всего лишь, в бикини.

Привидения вернулись в дом и Майя заметила:

– Оказывается, мы в гневе тоже что-то можем полезное сделать. Эти господа уже сюда не вернуться, даже за документами.

– Они не вернуться, но здесь скоро появятся их благодетели. Может быть, со временем и отряд омоновцев. Ни черта не изменилось в этой обители в лучшую сторону после нашей… смерти.

– Глупый ты, мой Димка. Да мы ведь с тобой и не умирали. С нами просто что-то неясное твориться. Своеобразный грипп.

Он нежно обнял её. Мгновение – и они слились в одно целое.

Если, к примеру, в каком-нибудь царстве-государстве приоритетом является внешняя политика, а внутренняя… весьма-весьма однобока и, скажем так, безобразна, то жизненные перспективы у правителя и у процветающих его приближённых, бандитов и воров безнадёжны. Такие финты и выкрутасы существуют только до поры – до времени.

Даже если верховный правитель или, допустим, король, будет каждое утро с экрана телевизора перед своим народом играть на арфе и даже что-то милое петь гнусавым голосом, то… Одним словом, рейтинги рейтингами, но эгоистичные народные массы, как-то, со временем перестают воспринимать подобные концертные программы.

Об этом размышляли два молодых привидения, устроившись на уютном диване, на втором этаже, старого домика.

Конечно же, Дмитрий и Майя ждали незваных и опасных гостей и понимали, что вечер и ночь у них будут неспокойными. Впрочем, они уже прекрасно и чётко осознавали, что условно плотный мир с такими же размытыми, искривлёнными… ценностями, для них не опасен. Неприятен, и только. Но здравая борьба с процветающим злом увядающего добра для нормального гуманоида – явление обязательное. Кроме того, она не часть основополагающей теории гуманизма, а руководство к действию.

Если когда-нибудь случиться в Земном Мире по-иному, то можно уже и не бороться. Зачем? Ведь бесполезно, и требует определённых энергетических затрат.

Долго им ждать не пришлось. Они услышали, как в комнату не вошли, а буквально ввалились двое мясистых мужиков. Один был в шикарном чёрном костюме, при галстуке и в шляпе. Майе и Дмитрию даже на расстоянии, со второго этажа, не трудно было определить, что это и есть тот самый всемогущий покровитель Родиона и Руфины.

Он, чья власть, влияние и деньги вершили судьбы не только местных жителей, ну, конечно же… беззаботных москвичей.

Да это был Василий Самойлович Сханкаров. А с ним рядом очень большого чина прокурор в форменной одежде Клим Натанович Крамадан. Он и сказал:

– Ну, и чего паниковали твои полуголые беженцы, Василий? Никого в доме нет.

Выдвинул верхнюю полку небольшого комода. Достал оттуда большую кожаную красную папку, раскрыл, пролистал, положил на стол.

– Всё документы на владение домом, да и другие бумажки, на месте. Чего бежали они отсюда, Василий Самойлович? Обкурились чего-нибудь? Ха-ха!

– Заруби себе на носу, Клим! Они – люди продуманные, не курят, не пьют и прочее. Что-то их испугало. Не привидения, конечно. Но какая-то местная шантрапа. Завелись, правдоискатели, блин. Какой-нибудь… патруль. Пыль в глаза пускают.

– Разберёмся, Василий Самойлович. В этом деле только мы с тобой и сообразим, что, как и где, и в других тоже. Все остальные людишки – пешки. Слепые исполнители.