Страница 99 из 131
У Шпака были сведения из Петербурга, что Авдей Иннокентьевич задает в столице королевские пиры. Олимпиаду одел, как царицу, возил ее, по слухам, даже во дворец. Приехавших в Петербург Митьку и Марфу он отправил путешествовать за границу.
Хевурд был прав: надо было спешить, пока не вернулся Доменов. Теперь-то и пригодился ему Филипп Печенегов, Бывшему войсковому старшине он дал полную волю, Жадный до наживы, Филипп Никанорович скупал вольноприносимое золото у старателей, у воров и хищников, менял на спирт, на одежду. Сам же сбывал его тайным агентам, которых предоставлял ему Шпак, знавший до мельчайших подробностей все его мошеннические операции.
Встретив Филиппа Никаноровича Печенегова, Шпак предложил прогуляться к берегу реки. Они пошли, тихо переговариваясь. Без особых разглагольствований Шпак предложил Печенегову убить Суханова.
- Да ты, батенька, здоров ли? - изумился Печенегов. - Может быть, перепил, так ступай проспись!
- Это вы с утра пьете, хотя я вас предупреждал, господин бывший войсковой старшина, что вы сегодня не должны пить, - жестко оборвал его Шпак, присаживаясь на опрокинутую лодку.
Печенегов, поняв, что инженер не шутит, нахмурился.
- Ты, парень, на самом деле обалдел! Да ты что мне, отец? Опекун? не находя более подходящих слов для выражения своего гнева, крикнул Филипп Никанорович. - А может быть, ты это на правах любовника моей жены? Ах ты, сволочь! Блоха с усиками! - прорвался наконец Печенегов. - Да я тебя, халдей, возьму сейчас за ноги и суну головой в реку, да придержу чуток... Давно уж добираюсь разогнать всю вашу собачью свадьбу! Может быть, вместе что надумали? На каторгу снова хотите сплавить меня? Ну нет, брат! Ты еще не знаешь, что такое Печенегов!
Филипп Никанорович сжал мосластые кулаки и шагнул к Шпаку, выкрикивая:
- Кто я тебе, а? Кто я тебе довожусь, погань ты этакая?
- Вы мой слуга, - почти не разжимая побледневших губ, негромко проговорил Шпак и, вынув из кармана револьвер, резко добавил: - Стой на месте!
Печенегов остановился.
- С каких это пор я стал твоим слугой? - хватая волосатой рукой прыгающий кадык, хрипло проговорил Печенегов.
- С того самого времени, как я тебе разрешил кабак и лавку открыть... Стой и не шевелись! Ты что думаешь, я с тобой шутки пришел шутить? Ты мой слуга с того времени, как начал скупать краденое золото, менять на спирт... И ты его продаешь людям, которых я к тебе подсылал. Может, тебе напомнить? Если нужно будет, тебе напомнят жандармский офицер и горный исправник, когда снова станут кандалы на тебя надевать...
Печенегов сильно вдохнул в себя влажный воздух и закачался. Желтые глаза его видели, как дрожащий палец инженера играл спусковым крючком браунинга. "Прыгнуть, вцепиться? Нет, не успею, - мелькнуло у него в голове. - Неужели выстрелит?"
Инженер не спускал с него мутных глаз; угадав его мысли, продолжал:
- Застрелить вас, Филипп Никанорович, мне ничего не стоит. Объясню приставу, а он, кстати, сегодня здесь со всей своей свитой, скажу, что вы напали, испугались своих преступных дел, вот и все. Покажу документы. Поверят, как вы думаете?
- Зачем вам нужно убивать старика? Он тут единственно порядочный человек, - прохрипел Печенегов.
- Удивительно, Филипп Никанорович, как вы наивны. Вчера Суханов заявил мне, что вас нужно гнать с прииска в три шеи, а лавочку вашу закрыть. Вы думаете, он вас пощадит? Еще глупее ревновать жену, продолжал Шпак, - обвинять ее в том, что она хочет снова сослать вас на каторгу... Очень глупо, Филипп Никанорович! Мы с вашей женой просто деловые друзья... У вас единственный наследник, которого, несмотря на ваши приключения, выражаясь мягко, она отлично воспитала. Своих детей у нее нет. Для кого же вы наживаете богатство, как не для своего сына? Ради этого стоит принять на свою душу лишний грех. Предупреждаю вас, что если мы не уберем Суханова, то он уберет вас и меня, черт побери! - вырвалось у Шпака, и уже было поздно ловить вылетевшее лишнее слово. - Я-то запрягу тройку и укачу, а вам он не даст жить. Это только я мог позволить вам всякие вольности... а за это надо уплатить.
- Дорого просите, Петр Эммануилович, - покусывая вислые седые усы, сказал Печенегов.
- Так и вы мне недешево стоите. Я не предлагаю, чтобы вы это сами сделали, хотя надеюсь, что вы твердый человек... Вы, местный житель, легко найдете подходящего человека... Я лично рекомендую для этого дела вашего компаньона Мартьянова. Скажите ему, что я настаиваю, а если откажется, уведомите меня или напомните ему о его делишках на Кочкарском прииске, он поймет.
- Значит, и его в руках держите? - пожевывая незажженную папироску, спросил Печенегов.
- Простите, но вы опять с глупостями, а ведь, кажется, опытный человек, на каторге были... Если за вами не присматривать, вы голову отъедите. Советую подумать, а сейчас пойдемте байгу смотреть, только не вздумайте много пить и не болтайте лишнего...
- Ладно, подумаю, - хмуро ответил Печенегов и, наклонившись к воде, стал жадно пить нападкой. Не дожидаясь его, Шпак быстро зашагал к юртам.
- Вот это подлец! - вытирая платком мокрое лицо, вслух проговорил Печенегов и прибавил матерное ругательство. Застегнув жилетку, сильно ударил каблуком о дно лодки.
...От этого глухого стука проснулась Маринка, незаметно для себя задремавшая в кустах. Испуганно озираясь по сторонам, вскочила на ноги.
Филипп Никанорович увидел ее и вздрогнул.
- А ты что тут поделываешь, девица-красавица? - всматриваясь в смущенное лицо Маринки, вкрадчивым голосом спросил Печенегов и, хрустя сыпучим песком, медленно пошел к ней. Сознание его обжигала трусливая мыслишка: слышала она его разговор со Шпаком или нет? Если слышала, то...
Отдирая приставший к кофточке сухой репей, Маринка ответила не сразу.
- Ну, чего молчишь-то, казак в юбке? - продолжал, странно косясь на девушку и, словно вор, оглядываясь по сторонам, Печенегов. - Испугалась, что ли? Я тебя не съем...
- Попробуйте... Ежели зубы крепкие...
Маринка вдруг резко повернулась и, наклонив голову, быстрыми шагами пошла прочь.
- Подожди-ка! Куда бежишь? - спохватившись, озлобленно и в то же время испуганно крикнул Филипп Никанорович. Он не рассчитывал, что девушка так быстро уйдет, и растерялся.