Страница 68 из 131
- Ты, баба, не ори эдак! Не берешь, не надо! Не неволю! - отругивался Спиридон Лучевников, словно нехотя пережевывая белый пшеничный калач. Тут же лежала привязанная к оглобле пара сытых, красной масти, большерогих волов.
- Сам-то лопаешь, как энтой пестрый бык! А у меня, может, той гривны-то, что ты накинул, нетути! А ребятишки хлебушка просят. Понимаешь, борода?
- Так его, тетка, так! Жарь! Вовсю! Совести нету! - поддакивали мастеровые.
- Сам-то крупитчатый жрет! А на базар размол припер и гривенник накинул! Мироед!
- А ну, брысь! Тряпишники! - заорал озлившийся Спиридон. С самого утра он не продал ни одного пуда. Видя, что муки на базаре мало, запрашивал цену, как у лабазников-спекулянтов, и до обалдения торговался за каждую копейку. - Брысь, говорю! Отойди, кто покупать не хочет! Отхлынь! А то...
Спиридон, торопливо дожевывая калач, схватил кнут и взмахнул им. Народ попятился, но ругань посыпалась еще злее и обиднее.
Круторогий, с белым на лбу пятном бык, тяжело вздохнув, медленно поднялся и замахал изгаженным хвостом.
- Смотри, дядя Тарас! Это наш шихановский живоглот Спиридон сюда торговать приперся. Сейчас будет комедь...
Микешка озорно засмеялся, приложив палец к губам, звонко, по-шмелипому запел:
- Б-з! Б-з!
Наступила страшная для скота пора летнего овода, и бывший пастух решил сыграть с ненавистным ему Спиридоном коварную шутку...
Белолобый бык сначала яростно засопел, крутнул длинным хвостом и боднул головой. Тут же вскочил и второй. Дальше все совершилось в один миг. Животные рванулись, с треском дернули оглоблю, подвернув передние колеса, опрокинули воз на землю.
Ошалевший Спиридон упал вместе с мешками и забарахтался под возом. А волы, испуганные громкоголосым хохотом толпы, задрав хвосты, помчались к реке. В такую минуту их не могла остановить никакая сила.
Поворчав на кучера, Тарас Маркелович отошел в сторону. Раздумывая о резком повышении цен на хлеб, что-то соображал и прикидывал. Оглянувшись, Суханов увидел, как высокий мужчина, в шляпе и роговых очках, жал Микешке руку.
- Дядя Василий! - тиская человека за широкие плечи, кричал Микешка, а тот, сняв шляпу, радостно улыбался.
"Вот у Микешки знакомый оказался, - подходя поближе подумал Тарас Маркелович. - Что за дядя такой... А ведь говорил, что никого нету, ни родных, ни знакомых", - продолжал думать Суханов. Он уже успел привыкнуть к Микешке и полюбить его за гордый характер и за быструю смекалку. Видя, что Шпак обижает парня напрасно, он заступился тогда за него и взял к себе кучером. Честный доверенный человек был ему нужен позарез. Микешка и сам быстро привязался к старику. Он охотно ездил с ним на паре породистых коней, купленных Митькой у Печенеговой за большие деньги...
- Как же это мы так-то встретились? Дядя Василий, я бы вас ни за что не узнал! Вы на барина стали похожи, ей-богу!
- А чем же я не барин? - ответил Василий. Серые глаза его улыбались ласково, с загадочной добродушной иронией.
- Я вот на господскую службу перешел, только никак не привыкну. Из пастухов-то меня взашей прогнали, да еще в Сибирь атаман грозился сослать... В этапной маленько подержали, бока помяли... Но я тоже в долгу не остался, - проговорил Микешка с веселой беспечностью. - У нас там, дядя Василий, такие дела закрутились. Золото открыли! Степановы несусветными богачами стали.
- Слыхал, слыхал! Расскажи-ка про все, - беря Микешку под руку, с явной заинтересованностью сказал Василий.
Микешка коротко рассказал ему обо всем, что произошло после его отъезда в станице Шиханской. Оказалось, что Василий уже многое знал. Сейчас он собирался поехать на Синешиханский прииск и устроиться там на работу.
- Это, дядя Василий, вы верно надумали! Там работы завались. Я с управляющим приехал, вон стоит, меня дожидается, - показывая на Суханова, сказал Микешка.
- Ты только обо мне, Микешка, много-то не рассказывай, - предупредил Василий, посматривая на подходившего Тараса Маркеловича.
- Ни боже мой! Только я вам скажу, что старик он сурьезный, справедливый; ей-богу, дядя Василий. Нравится он мне, и рабочие его любят, на наш прииск валом валят.
- Я тебе верю, но все же... А я вот служу у госпожи Барышниковой! громко заговорил Василий. - Уж такая, брат, любопытная барынька, поискать!
Уловив краем уха фамилию Барышниковой, Тарас Маркелович остановился.
- То-то я смотрю, вы барином ходите. Не слыхал о такой...
Микешка пожал плечами. В нем еще не утихло возбуждение от этой радостной встречи. Прошлая их встреча в тугае и разговоры, которые они там вели, крепко запомнились Микешке.
- Не слыхал, говоришь? Ну, значит, еще услышишь. Госпожа Барышникова - это, брат, чудо из чудес! - добродушно посмеиваясь, сказал Василий.
- Тогда покажите!
- Непременно покажу!
Оба весело и задорно рассмеялись.
Суханов много знал о делах Барышниковой. То, что этот человек работал у нее, показалось Тарасу Маркеловичу достаточным основанием, чтобы и о нем думать плохо. "Легкий человек", - охарактеризовал он про себя Кондрашова.
- Извините, конешно... Нам, Микешка, пора, - проговорил Тарас Маркелович по-хозяйски сурово. Потом добавил мягче: - Так, значит, у Пелагеи Даниловны проживаете? Я имею честь быть с ней знакомым.
- Временно работаю в ее конторе по счетной части, - ответил Василий. Он вспомнил, как этот суровый старик заходил к его хозяйке, выбранил ее за тухлую рыбу, не стесняясь в выражениях, и довел барыню до истерики.
- Ага, по счетной части... Да-с! Так говорите: чудо-юдо рыба кит! заметил Суханов, с неприязнью поглядывая на Василия.
- Нет, с китом сравнивать ее нельзя. Это просто староватая, ленивая щука, все подряд глотает. Пальца в рот не клади, - проговорил Кондрашов. Старик ему понравился.
- Знаем все ее делишки, - ответил Суханов.
- Вот и отлично. Разрешите познакомиться, господин Суханов. Мы ведь тоже о вас кое-что слышали, - подавая руку, сказал Василий, улыбаясь.
- Что же тут знакомиться? Все равно покупать рыбу у твоей хозяйки больше не буду.
- Может, пригодимся друг другу?
- Не знаю... А щука она зубастая, это ты верно сказал, - пожимая его руку, ответил Суханов.