Страница 3 из 15
— Вы! Кто вы такой и как сюда попали?
Я вздохнул. Кажется, она повторяется. А я, было, подумал, что мы уже утрясли этот вопрос и перешли на другую стадию общения. Увы, я ошибался.
Рени
Он был отвратителен — наглец, разлёгшийся на полу в моём гараже. Воплощение всех недостатков, что я так не любила в мужчинах, начиная от внешности, заканчивая развязными манерами.
Высокий, опасно поджарый. Не хлипкий тонкий деликатный юноша, а худой жилистый хищник с мрачным взором, что разглядывает тебя из-под опущенных ресниц.
Может, потому я так ощетинилась и пошла в нападение. Здесь моя территория и моя вотчина, поэтому не место подобным хлыщам!
Мужланище хмурило брови, словно не совсем понимало, что я ему выговариваю. Да оно, наверное, совершенно не поняло, о чём я толковала!
Взять хотя бы заявление, что я вкусно пахну — бесстыдное, возмутительно наглое! Я даже поперхнулась и растерялась. Вспотела и сдула влажные локоны с глаз.
И тут чудовище протянуло ко мне руку и пальцами пощупало мои волосы, словно тысячедолларовую купюру.
— Золотоволосая. Удивительно.
И голос у него, как у жирного соседского котяры — низкий и довольный, словно он сливок обожрался.
Как я не перешла на ультразвук — не знаю. Но, кажется, кричала и противно подвизгивала на поворотах, как отцовский мобиль.
Потом он чуть не купил меня радужным кроликом, но я вовремя опомнилась. Рени Пайн никогда не была тупоголовой дурочкой, что бы ни сочиняли женоненавистники про крохотный мозг блондинок! Пришла пора разобраться с хамом и наглецом и вышвырнуть его вон.
— Вы! Кто вы такой и как сюда попали? — процедила ледяным голосом и посмотрела на мужчину строго и с нескрываемым презрением.
Он вздохнул, помедлил, развёл руками, словно извиняясь.
— Меня зовут Айгесстидэйзамирз, и я, как уже говорил, прибыл издалека.
Вначале я поперхнулась. Затем прыснула, невольно зажав рот рукой, а потом расхохоталась, не в силах сдерживаться. Упала на винтовой стул, прижимая радужного кролика к груди. Зверёк пошевелил ушами и заурчал, как кот, тычась мягким носом в распахнутый ворот рубашки.
Мужчина нахмурил брови и посмотрел на меня непонимающе, изучая, как экзотическое животное.
— Что показалось вам смешным, мисс Рени?
Я попыталась отдышаться, но новый приступ хохота накрыл меня с головой. Я смеялась до слёз. Сдувала волосы с глаз и опять смеялась.
Незнакомец явно недоумевал и начинал сердиться. Я видела, как жёстко он сжал губы, как на подбородке обозначилась ямочка, а на щеках заходили ходуном желваки.
— Имя, — задыхаясь, прохрипела, пытаясь всё же придушить неприличный смех. — Я думала, только у меня отвратительное имя. Оказывается, я ошиблась. Ай… как вы сказали?
— Айгесстидэйзамирз, — повторил этот несносный тип совершенно серьёзно. — Что в нём отвратительного? И что не так с вашим именем, Рени?
— Мисс Рени или мисс Пайн, — педантично поправила я мужчину. — Да о подобное имя язык сломать можно. Как пришло в голову вашим родителям назвать собственное чадо таким… зубодробительным сочетанием?
— Обычное имя для нашего рода, — невозмутимо ответил странный незнакомец. — Не забывайте: я не здешний. А Рени звучит очень красиво, на мой вкус.
Я вздохнула. Конечно, можно не признаваться, но если он задержится в Лидли, всё равно узнает. Пусть уж лучше от меня.
— Эренифация Пайн. Так зовут меня полностью, — ещё один вздох. — Всегда мечтала, чтобы меня звали кратко — Рени, но не вышло.
Он оживился, сверкнул белозубой улыбкой — ослепительной, как молния. Я вдруг почувствовала, что нечем дышать. Спокойнее, Рени, спокойнее. Помни: ты терпеть не можешь подобных субчиков! Опасных, как ягуары, абсолютно хищных и беспринципных!
— Хотите, я буду звать вас Рени? И, если вам удобнее, зовите меня просто Гесс.
Вот! Именно так попадаются в ловушку наивные девицы! Знаю, понимаю, но, тем не менее, глотнула наживку, пошла за этой улыбкой, как крыса за дудочкой крысолова. Наверное, он меня загипнотизировал. А новый знакомец тем временем продолжал плести паучью сеть вокруг несчастной мушки — меня то есть.
— Видите ли, мисс Рени… Я оказался в очень сложной ситуации. Далеко от дома, без денег и друзей. С… кроликом на руках, который, кстати, голоден. Именно поэтому я заночевал в вашем эээ… помещении.
— Гараже, — машинально поправила я и пригляделась к хищнику внимательнее. — И как же вы попали сюда?
— Через дверь, — не моргнув глазом, сообщил доверительно этот подозрительный субъект мужского пола.
Я вскипела словно паровой котёл. Как меня на части не разорвало, не пойму. Почувствовала, что краснею. В такие моменты я заливалась пунцовым цветом от макушки до пят: горели щёки, уши, шея и все остальные выдающиеся части тела по списку.
Нежная кожа, доставшаяся по наследству, пылала факелом. Не важно: сердилась ли я, стыдилась ли — предательский румянец превращал меня в боевое знамя великих предков.
— Ну да, — съязвила, не удержавшись, — а дверь вам святой Антониус распахнул, дабы преклонили вы колени и голову, найдя ночлег именно в этой обители!
— Зачем же Антониус? Сам открыл, сам вошёл. Наиболее подходящее помещение, что нашлось неподалёку от того места, где я очутился.
Его хладнокровием без усилий можно железо резать. Это возмутило меня ещё больше. Я открывала и закрывала рот, как бессловесная рыба. Кажется, и звук издавала такой же, шлёпающий: «па-па, па-па».
— Мисс Пайн, я не собирался ничего красть. Обманывать вас мне тоже ни к чему. Если хотите, можете проверить мои карманы и убедиться: я не взял ничего. Да мне бы подобное в голову не пришло.
Он смотрел проникновенно. Абсолютно открытое доброжелательное лицо. Шулер — не меньше. Но я почему-то успокоилась. Фыркнула неприлично. Что он мог украсть? Разводной ключ или гайки с болтами? Самая великая ценность стоит неприкосновенной. И вряд ли он понимает, что мог бы неплохо заработать, если бы украл мой ЖМОТ. Да что там заработать — прославиться, если он не простой воришка.
— Мой э-э-э… кролик голоден. Я просил вас об одолжении: нужен горшок с землёй.
Звучало, как мягкий приказ. Радужный зайчик у груди пискнул, и я, как распоследняя дура, отправилась на поиски указанного предмета. Странный тип по имени Гесс Тидэй пошёл за мной вслед.
В общем, с флорой я дружила не очень, если честно. В доме водилась пара-тройка гераней, но занималась ими исключительно миссис Фредкин. Она цветы приволокла в дом, она и ухаживала. Я же изредка совала нос в пышное соцветие, чтобы полюбоваться. Ни разу лейку в руки не взяла.
— К сожалению, вряд ли смогу предложить горшок. Но, может, сгодится вазон? — спросила, ни на что не надеясь.
Два вазона стояли на входе, охраняя двери в дом. Ими тоже занималась домоправительница, но на них у неё не хватало то ли времени, то ли внимания, поэтому периодически появлялись, а потом исчезали цветы. Вот, кстати, совсем недавно радовали глаз петунии, а сейчас снова одна земля чернеет.
Кролик радостно хрюкнул. У странного типа потеплели глаза — тёмные, как густое вино столетней выдержки. Он прищёлкнул пальцами и удовлетворённо изрёк:
— Как раз то, что нужно. Вы чудо, мисс Рени.
Сомнительный комплимент в его устах звучал вполне искренне, но я не собиралась поддаваться неестественному очарованию, что так и пёрло от жилистой фигуры хищника.
Мистер Тидэй похлопал себя по карманам и извлёк пару радужных бусин. Неужели всё-таки вор?! Сомнения снова накинулись на меня стаей изголодавшихся псов.
Кролик у груди заволновался, захлопал ушами и издал хриплый подвывающий звук.
Мужчина немного помедлил.
— Мисс Рени. Я бы хотел, чтобы вы не удивлялись. Там, откуда я прибыл, на подобные вещи внимания не обращают, но здесь, возможно, они будут выглядеть несколько необычными.
Я пожала плечами, стараясь не показать, что он меня заинтриговал. От его взгляда кружилась голова. Как-то мне это не нравилось.